Глава 8

Сидя за комм-пультом в тетином кабинете, Катерина в очередной раз просматривала сезонный цикл барраярских растений, которые будут расти вдоль паутины тропинок в саду лорда Форкосигана. Единственное, что не могла воспроизвести в модели программа дизайна, - это запах. Чтобы получить этот, самый тонкий и самый эмоциональный эффект, ей придется полагаться лишь на собственный опыт и память.

Полоса проволочника теплым летним вечером будет пряно благоухать на много метров вокруг - но у него тусклый цвет, а по форме он похож на приплюснутый шар. Рассаженная вперемешку с ним груботравка нарушит эти скучные линии и к тому же успеет вырасти вовремя, однако ее слабый цитрусовый запах не сочетается с ароматом проволочника. А кроме того, груботравка в "черном списке" - одно из тех растений, на которые у лорда Форкосигана аллергия. О! сорняк-молния! Его бледно-желтые и бордовые вертикальные полоски будут очень интересно смотреться, а слабый сладковатый аромат отлично, даже вкусно, сольется с запахом проволочника. Группка растений вот здесь, возле маленького мостика, здесь и здесь. Она подправила проект и снова прокрутила цикл. Намного лучше. Глотнув остывающего чая, она глянула на часы.

С кухни до нее доносились шаги тети Фортиц. Дядя Фортиц спит допоздна, но скоро спустится и он, сразу за ним - Никки, и прости прощай эстетическая сосредоточенность. На последние тонкости проекта осталась лишь пара дней, а потом она начнет работать со множеством настоящих растений. Ей осталось меньше двух часов, прежде чем принять душ, одеться и отправляться приглядеть на месте за тем, как бригада рабочих подключает и проверяет циркуляцию воды в ручье.

Если все пойдет хорошо, сегодня она начнет укладывать в ручей припасенные заранее дендарийские камни, добиваясь нежного журчания воды вокруг, поверх и между ними. Звук текущей воды - эту тонкость дизайнерская программа тоже не моделировала, хотя с приглушением окружающего шума справлялась. Стены и закругленные террасы уже возвели, и с успехом; городские шумы они глушили в точности так, как Катерина рассчитывала. Даже зимой в саду будут царить тишина и покой. Скрытые снежным покрывалом, из-под которого пробивались вверх только голые ветви древовидного кустарника, очертания сада все равно ласкали глаз и успокаивали сердце и душу.

К нынешнему вечеру "скелет" сада должен быть уже готов. Завтра на грузовиках доставят его плоть - нетерраформированную почву из отдаленных уголков форкосигановского Округа. И завтра вечером, перед началом приема у лорда Форкосигана, она в залог будущего посадит туда первое растение: тот самый укоренившийся побег старого дерева скеллитум с Южного Континента. Пройдет не меньше пятнадцати лет, прежде чем скеллитум окончательно вырастет и займет всё должное место, - так что с того? Форкосиганы владеют этой землей двести лет. И все шансы за то, что и через пятнадцать лет они застанут зрелость этого дерева. Преемственность поколений. С такою преемственностью можно вырастить настоящий сад. Или настоящую семью...

В переднюю дверь позвонили, и Катерина подскочила, неожиданно сообразив, что она все ещё в пижаме - точнее, в старом дядином тренировочном костюме, - а волосы выбились из узла на затылке. По плиточному полу прихожей прозвучали тетины шаги. Катерина напряглась, готовая скрыться с линии взгляда, если это окажется какой-то официальный посетитель. О, боже, а вдруг это лорд Форкосиган? Она проснулась на рассвете, и голове так кипели мысли о возможных переделках сада, что она тут же прокралась вниз поработать, даже зубы не почистив... Нет, голос, приветствовавший тетю, был женским и к тому же знакомым. Розали? Здесь? Зачем?

В сводчатый проем двери заглянула темноволосая женщина лет сорока. Она улыбнулась. Удивленная Катерина помахала в ответ и встала, чтобы выйти в прихожую и поздороваться как следует. И вправду - Розали Форвейн, жена старшего брата Катерины. Катерина не видела ее с похорон Тьена. На Розали был консервативный дневной наряд - юбка с жакетом цвета бронзовой патины, так шедший к ее желтовато-смуглой коже, хотя покрой был слегка немодным и провинциальным. За Розали шла ее дочка Эди, которой та распорядилась: — Ступай наверх, поищи кузена Никки. Нам с тетей Кэт надо поговорить. — Эди, пока не выросшая в нескладного подростка, охотно умчалась.

— Что привело вас в столицу в такую рань? — спросила тетя Фортиц.

— С Хьюго и остальными все в порядке? — добавила Катерина.

— Ой, да, у нас все прекрасно. — заверила их Розали. — Хью не мог уйти с работы, поэтому отправил меня. Попозже я ещё хочу пройтись с Эди по магазинам, но каким мучением было поднять ее пораньше, чтобы успеть на утренний монорельс!

Хьюго Форвейн служил в Имперском Горном Бюро северного Управления фордариановского Округа - два часа экспрессом от Форбарр-Султаны. Должно быть, ради сегодняшней поездки Розали пришлось встать затемно. А двое ее старших сыновей, почти уже выросшие в угрюмых подростков, остались на весь день предоставлены сами себе.

— Вы завтракали, Розали? — спросила тетя Фортиц. — Хочешь чаю или кофе?

— Мы поели в поезде, но чаёк пришелся бы кстати - спасибо, тетя Фортиц.

Розали и Катерина прошли вслед за тетей в кухню, желая ей помочь, и в итоге все трое устроились вокруг кухонного стола с исходящими паром чашками в руках. Розали рассказала о том, что случилось с похорон Тьена: о здоровье мужа, о событиях в доме, о достижениях своих сыновей. Потом благодушно прищурила глаза и доверительно склонилась вперед: — Но на ваш вопрос, что же привело меня сюда, ответ: ты, Кэт.

— Я? — тупо переспросила Катерина.

— Не догадываешься, почему?

Интересно, не будет ли грубо ответить: "Ну, откуда?". В качестве компромисса она ограничилась вопросительным жестом и поднятой бровью.

— Пару дней назад у твоего отца была гостья.

Лукавый тон Розали звучал приглашением поиграть в вопросы-ответы, но сейчас Катерина думала лишь о том, как бы побыстрее покончить со светскими любезностями и вернуться к работе. Она продолжила все так же неопределенно улыбаться.

Розали с веселой досадой покачала головой, склонилась вперед и легонько постучала пальцем по столу рядом с чашкой. — Ты, моя дорогая, получила достойное предложение.

— Предложение чего? — Вряд ли Розали принесла новый контракт на разработку сада. Не могла же она, право слово, иметь в виду...

— Брака, чего же еще? И, рада тебе сообщить, от настоящего джентльмена-фора. Столь старомодного, что он прислал сваху прямо из Форбарр-Султаны к твоему Па на Южный Континент. Старик был просто потрясен. Твой Па позвонил Хьюго, чтобы тот в подробностях тебе всё рассказал. Мы решили, что раз это было настоящее сватовство, мы должны передать тебе эту добрую весть лично с кем-то из нас. Мы все так обрадовались при мысли, что вскоре ты снова окажешься пристроена.

Тетя Фортиц выпрямилась, явно пораженная, и прижала палец к губам.

Столичный джентльмен - фор, старомодный и придающий значение этикету, просто потряс папу, кому же это быть, кроме... сердце Катерины чуть не оборвалось, затем взорвалось. Лорд Форкосиган? Майлз, ах ты, мерзавец, как ты посмел так поступить, не спросив сперва меня?! Она приоткрыла губы в головокружительной смеси ярости и восторга.

Ах ты, самонадеянный маленький...! Но... он выбрал ее своею леди Форкосиган, владелицей этого великолепного дома и его родового Округа - а в этом прекрасном Округе столько всего нужно сделать, это так страшно и так захватывающе - да ещё сам Майлз, о боже... Это завораживающее, покрытое шрамами, низенькое тело, эта опаляющая энергия - и окажется в ее постели? За все время он касался ее раза два, не более, но с тем же успехом это могли быть не прикосновения, а ожоги, оставившие на коже опаленные отметины, - настолько ясно помнило тело эти краткие касания. Нет, прежде она не смела, не позволяла себе так думать о нем, но теперь плотские мысли о Майлзе вырвались из-под обычного тщательного контроля и расцвели. Эти веселые серые глаза, эти настороженные, подвижные, так подходящие для поцелуев губы, умеющие выражать столь многое,... могли быть её собственными, полностью. Но как он посмел подловить её перед всею родней?

— Ты довольна? — Розали, пристально всматривающаяся в ее лицо, откинулась на спинку стула и улыбнулась. — Или правильнее сказать, взволнована? Прекрасно! И не особо, позволь заметить, удивлена.

— Не... совсем. — Просто поверить не могу. И предпочитаю не верить потому что... потому что тогда всё погибло...

— Мы боялись, что ты сочтешь это слишком поспешным, после Тьена, ну, ты понимаешь. Но папа передал Хьюго слова свахи: он просто желал опередить своих соперников.

— Нет у него никаких соперников. — Катерина сглотнула, вспомнив его запах и ощутив явную слабость. Но как мог он вообразить, что она...

— У него хорошие надежды на карьеру после отставки из армии, — продолжила Розали.

— Верно, он так и говорил. — "Высокомерие из высокомерия", так однажды назвал Майлз свои амбиции превзойти в известности собственного отца. Из чего она сделала вывод, что он не позволит этому факту затормозить себя ни на йоту.

— Прекрасные семейные связи.

— Небольшое преуменьшение, Розали, — не смогла удержаться от улыбки Катерина.

— Не столь богат, как прочая знать, но вполне, да и ты, как мне кажется, никогда не стремилась к деньгам. Хотя я всегда считала, что тебе следует внимательнее относиться в собственным нуждам, Кэт.

Ну да, Катерина смутно припоминала, что Форкосиганы не столь состоятельны, как множество других семей графского ранга, но по её прежним, ограниченным меркам в богатстве Майлза можно было просто утонуть. Ей больше никогда не придется ограничивать себя и еле сводить концы с концами. Всю свою энергию, все мысли она сможет направить на высшие цели... Перед Никки откроются все возможности... — Святые угодники, да для меня более чем достаточно!

Но как для него нетипично: отправить сваху аж на Южный Континент, чтобы поговорить с её папой.... неужто он так застенчив? Катерина была почти растрогана. Но, по здравому размышлению, скорее Майлз не дал себе труда подумать, насколько его желания могут поставить в неловкое положение других. Застенчивый или самонадеянный? Или всё сразу? Порой его совершенно невозможно понять - обаятельный, как... как никто другой, но ускользающий, как вода меж пальцев.

Не просто ускользающий - увертливый. Ненадежный. Ловкач и нарушитель границ. Она заледенела. Неужто предложение насчет сада было не более чем хитростью, поводом держать ее под присмотром? Наконец-то до нее начал доходить смысл. Возможно, не нужна была ему её работа. Возможно, ему вообще наплевать на сад. Возможно, он просто манипулировал ею. Она знала, что жутко уязвима для малейшей лести. Именно эта жажда малейших крох интереса или любви так долго заставляла ее томиться в тюрьме брака. Перед ней мрачно замаячила клетка ее прежних отношений с Тьеном - яма-ловушка с приманкой отравленной любви.

Неужто она снова сама себя предала? Ей так хотелось, чтобы это оказалось правдой; сделать первые шаги к независимости, получить шанс проявить свою доблесть. Она воображала, как не только Майлз, но и все горожане восхитятся ее садом, хлынут новые заказы, начнется карьера...

"Порядочного человека не обманешь", вспомнила она пословицу. Как и порядочную женщину. Если лорд Форкосиган и манипулировал ею, то с её полной поддержки. Ледяной стыд остудил ее кипящую ярость.

Розали тем временем продолжала трещать: — ... хочешь передать хорошую новость лейтенанту Формонкрифу сама, или нам снова обратиться к свахе?

Катерина моргнула, собираясь. — Что? Постой, кто, ты сказала?

Розали воззрилась на нее в ответ. — Лейтенант Формонкриф. Алексей.

— Этот чурбан? — в растущем ужасе завопила Катерина. — Розали, только не говори, что все это время ты толковала об Алексее Формонкрифе!

— Ну да, — растерялась Розали. — А ты о ком подумала, Кэт?

Госпожа профессор, выдохнув, откинулась на спинку стула.

Катерина была так расстроена, что выпалила, не подумав. — Я считала, что ты говоришь о Майлзе Форкосигане!

Брови госпожи Фортиц взлетели; теперь уже Розали вытаращилась на Катерину:

— Кто? О боже, ты ведь не этого Имперского Аудитора имеешь в виду? Ну, того нелепого человечка, что пришел на похороны Тьена и никому почти слова не сказал? Неудивительно, что ты так странно среагировала. Нет-нет. — Розали помолчала, вглядевшись в золовку. — Не хочешь ли ты сказать, что он тоже за тобой ухаживает? Как неприлично!

— Вряд ли, — Катерина глубоко вздохнула, восстанавливая равновесие.

— Ну, это облегчает дело.

— Гм... да.

— То есть, он же мутантик, верно? Из высших он форов или нет, но родные никогда не заставят тебя выйти за мутанта ради денег, Кэт. Запомни это хорошенько. — Тут она сделала задумчивую паузу. — Хотя... шанс стать графиней - редкость. А нынче, когда есть маточные репликаторы, тебе не было бы нужды идти на какой-то физический контакт. Чтобы иметь детей, я имею в виду. И гены можно было бы подчистить. Галактические технологии придали бракам по расчету новый поворот. Но ведь ты не столь отчаялась?

— Нет, — лживо согласилась Катерина. "Лишь отчаянно схожу с ума". Она была в ярости на Майлза. Ну почему от одной мысли о том, что между ними не будет физического контакта, ей вдруг захотелось разрыдаться? Стоп, нет - если не Форкосиган прислал сваху, то все обвинение против него, столь пышным цветом расцветшее в ее мыслях, рассыпается, словно карточный домик. Он невиновен. А она спятила или двигается к этому семимильными шагами.

— Я хочу сказать, — с новым энтузиазмом продолжила Розали, — вот, например, Формонкриф...

— Нет никакого Формонкрифа, — твердо отрезала Катерина, ухватившись за этот единственный надежный якорь в водовороте замешательства. — Абсолютно нет. Ты никогда его не видела, Розали, но поверь мне на слово, он просто хихикающий идиот. Тетя Фортиц, права я или нет?

Тетя ласково ей улыбнулась. — Я бы не сформулировала столь грубо, милая, но право же, Розали, скажем так: по-моему, Катерина может рассчитывать на лучшее. И у нее еще полно времени.

— Вы думаете? — Розали отнеслась к этому заверению с сомнением, но авторитет пожилой тетушки ее убедил. — Верно, Формонкриф всего лишь лейтенант, и потомок младшего сына к тому же. О боже. Что же нам ответить бедняге?

— Дипломатия - дело свахи, — заметила Катерина. — Все, что от нас требуется, - решительное "нет". А ей придется превратить его в вежливый отказ.

— Это так, — с облегчением согласилась Розали. — Вот одно из преимуществ прежней системы. Ладно... Раз Формонкриф не то, значит - не то. Ты достаточно взрослая, чтобы знать, чего хочешь. Но не думаю, Кэт, что тебе стоит быть уж очень разборчивой или слишком долго выжидать по окончании траура. Никки нужен папа. И ты не молодеешь. Ты же не хочешь сделаться одной из этих странных старух, которые кое-как перебиваются в мансарде у собственной родни?

"Твоя мансарда от меня в безопасности при любых обстоятельствах, Розали". Катерина не произнесла этого вслух, ограничившись мрачной улыбкой. — Нет, разве что на третьем этаже.

Госпожа Фортиц кинула на нее укоризненный взгляд, и Катерина залилась краской. Она вовсе не неблагодарна, нет. Все это просто... о, черт. Она отставила стул.

— Извините. Мне надо пойти принять душ и одеться. Мне скоро на работу.

— На работу? — переспросила Розали. — Тебе надо идти? Я надеялась выбраться с тобою в город, пообедать и по магазинам пройтись. Изначально - чтобы отпраздновать и присмотреть тебе свадебный наряд, но взамен, думаю, можно превратить это в день утешения. Что скажешь, Кэт? Я думаю, ты можешь немного развлечься. В последнее время тебе этого недоставало.

— Никаких магазинов, — отказалась Катерина. Она вспомнила свой последний поход по магазинам: на Комарре, в компании лорда Форкосигана, пребывавшего в тот раз в своем самом сумасшедшем настроении, и ещё до того, как смерть Тьена перевернула ее жизнь вверх дном. День вместе с Розали не может идти с тем ни в какое-то сравнение. Но Розали смотрела так расстроено и разочарованно, что она уступила. В конце концов, из-за этого дурацкого поручения той пришлось встать затемно. — Хотя, думаю, вы с Эди могли бы забрать меня на обед, а потом отвезти обратно.

— Хорошо... и куда заехать? Чем ты вообще нынче занимаешься? Разве ты не говорила, что собираешься учиться дальше? В последнее время ты не очень-то общалась с родными, кроме Фортицев.

— Я была занята. У меня заказ на разработку и разбиение выставочного сада при столичном графском особняке. — Она поколебалась. — А именно, при доме Лорда Аудитора Форкосигана. Пока вы с Эди не ушли, я тебе расскажу, как туда доехать.

— Форкосиган еще и на работу тебя нанял? — Розали сперва удивилась, потом ее внезапно охватила воинственная подозрительность. — Скажи, он не... ну, понимаешь... он к тебе не пристает? Мне наплевать, чей он сын, - он не имеет права тебе навязываться. Помни, у тебя есть брат, и он за тебя всегда заступится, если нужно. — Она помедлила; наверное, представила, как в ужасе отшатнется Хьюго, если его призовут к исполнению этого долга. — А я бы не отказалась и сама ему высказать всё, что думаю, если тебе нужна помощь. — Розали кивнула, вновь почувствовав себя уверенно.

— Спасибо, — выдавила Катерина, тут же прикидывая, как бы удержать Розали и лорда Форкосигана как можно дальше друг от друга. — Буду иметь в виду, если мне когда-нибудь понадобится. — И сбежала наверх.

Стоя под душем, она попыталась прийти в себя от того бурлящего хаоса, в который обратил ее разум неверно истолкованный визит Розали. То, что ее физически влечет к Майлзу... лорду Форкосигану... нет, Майлзу! - вообще говоря, не новость. Она и прежде ощущала эту тягу, но не придавала ей значения. И отнюдь не вопреки его странному телу; наоборот, его рост, его шрамы, его энергия, его особенности сами по себе завораживали её. Интересно, сочтут ли её извращенкой, если узнают, что за странный путь проделали нынче ее вкусы? Она решительно пустила в душе холодную воду.

Однако полное подавление любых эротических мыслей - это наследие лет, проведенных с Тьеном. Теперь она сама себе хозяйка, уж хозяйка собственной сексуальности - точно. Вольной и неограниченной. Она может позволить себе мечтать. Смотреть. Даже чувствовать. Осмелиться на поступок - другое дело, но черт побери, в одиночестве собственного разума она может желать и целиком обладать желаемым.

А ему она нравится. Это не преступление - хоть это и необъяснимо. И он ей тоже нравится. Даже немного слишком, но это никого, кроме нее, не касается. Они могут продолжать в том же духе. Проект с садом не продлится вечно. К середине лета, самое позднее - к осени, она сможет передать и сад, и перечень инструкций в руки штатных форкосигановских садовников. А сама сможет время от времени туда заезжать и проверять, как идут дела. Они могли бы даже встречаться. Время от времени.

Катерина начала дрожать. Тогда она пустила такую горячую воду, какую только могла выдержать, и ее окутали клубы пара.

Кому плохо от того, что она сделает его своим любовником в фантазиях? Это посягательство на его права. "Понравилось бы тебе обнаружить себя в главной роли чьей-то порно-фантазии?" Страшно, да? Отвратительно - когда тебя мысленно лапает какой-то не вызывающий доверия незнакомый тип. Она вообразила себя в этаком виде в мыслях Майлза и замерила уровень ужаса. М-да... слабовато.

Очевидное решение - привести мечты и действительность в честное соответствие. Раз невозможно убить мечту, что если сделать её реальностью? Она попыталась вообразить, что у нее есть любовник. И как люди только берутся за такое? Она с трудом решалась даже дорогу на улице спросить. Как же попросить кого-то о... Но реальность - это слишком большой риск. Потерять саму себя и все мечты о свободе в таком же долгом кошмаре, каким была ее жизнь с Тьеном, в медленно засасывающей, удушливой трясине, которая навеки сомкнется над ее головой...

Она рывком понизила температуру воды и направила распылитель душа так, что капли стучали по коже, словно ледяные иголки. Майлз - не Тьен. Ради всего святого, он не пытается ею завладеть или ее разрушить; он всего лишь нанял ее создать сад. Совершенно невинное дело. А она, должно быть, сходит с ума. Надеюсь, это сумасшествие временное. Может, в этот месяц у нее гормоны разыгрались. Это пройдет, и все эти... необычные мысли исчезнут сами собой. А она оглянется и посмеется над собою.

Катерина попробовала рассмеяться. Несомненно, пустота в голосе слышится лишь потому, что в душевой кабинке отдается эхо... Она выключила ледяную воду и вышла из душа.

Нет никаких оснований видеться с ним сегодня. Да, иногда он выходит в сад и, присев на стене, смотрит, как трудятся рабочие, но никогда не вмешивается. Ей не придется разговаривать с ним до завтрашнего вечера, до самого приема, а там найдется множество других собеседников. У нее масса времени, чтобы привести мысли в порядок. А пока что надо настроить ручей.

***

Офис леди Элис Форпатрил, ведающей всеми вопросами императорского светского протокола, в последнее время разросся с трех комнат до половины трехэтажного дворцового крыла. Айвен обнаружил, что попал в распоряжение целой армии секретарей и подручных, привлеченных его матерью на помощь в устройстве свадьбы. Сперва это звучало заманчиво - кабинетная работа в окружении десятков женщин, - пока он не выяснил, что это по большей части фор-леди средних лет со стальным взором, еще менее терпимые к его глупостям, нежели мать. К счастью, прежде у него были интрижки лишь с двумя из их дочерей, и обе завершились полюбовно. Могло быть куда хуже.

К тайному ужасу Айвена, лорд Доно и Бай Форратьер прибыли на императорскую аудиенцию столь загодя, что нашли время заглянуть к нему по пути туда. Секретарша леди Элис без объяснений вызвала его в приемную, где он и обнаружил этих двоих - как раз отвечавших вежливым отказом на предложение "располагайтесь поудобнее, присаживайтесь". Бай был одет на свой обычный вкус - его темно-бордовый костюм мог бы считаться консервативным разве что с точки зрения городского бездельника. На лорде Доно был все тот же изысканный костюм форского стиля, черный с серым кантом и отделкой; отчетливо траурный наряд не случайно подчеркивал его отличное мужское обличье. Секретарша, дама средних лет, одобрительно поглядывала на него из-под ресниц. Оруженосец Чабо, в полной ливрее Дома, стоял возле двери в позе охранника, изображая деталь интерьера и намекая, что "есть линии огня, пребывание на которых - не моя работа".

Никто, кроме дворцового персонала, не бродил по залам Императорской резиденции сам по себе; у Доно и Бая был эскорт в лице старшего мажордома Грегора. Когда Айвен вошел, указанный джентльмен оторвался от беседы с секретаршею и оценивающе смерил его взглядом.

— Доброе утро, Айвен, — сердечно приветствовал его лорд Доно.

— Доброе - Доно, Бай. — Айвен ухитрился кивнуть кратко и вполне формально. — Вижу, вы... э-э ... добрались.

— Да, спасибо. — Доно огляделся. — Леди Элис здесь?

— Отправилась инспектировать цветоводов вместе с полковником Форталой, — отрапортовал Айвен, довольный тем, что может сказать чистую правду и при этом не впутаться в махинации лорда Доно еще глубже.

— Надо бы мне с нею как-нибудь переговорить в ближайшее время, — задумчиво произнес Доно.

— М-м... — прокомментировал Айвен. Леди Донна не водила близкой дружбы с Элис Форпатрил, будучи на полпоколения моложе и вращаясь в иных кругах, нежели политически активная компания, над которой председательствовала леди Элис. Расставшись с первым мужем, леди Донна потеряла и шанс когда-нибудь стать графиней; вообще-то, познакомившись с этим лордиком, Айвен решил, что понимает подобную жертву. Как бы то ни было, Айвена отнюдь не распирало от желания посплетничать насчет этого поворота событий ни с маменькой, ни с одной из ее степенных фор-матрон. Как ни заманчиво было бы своими глазами увидеть первую встречу леди Элис с лордом Доно и сопутствующую ей этикетную неразбериху, все же в этот момент Айвен предпочел бы оказаться на безопасном удалении.

— Готовы, господа? — спросил мажордом.

— Удачи, Доно, — пожелал Айвен, собираясь ретироваться.

— Да, — подтвердил Бай, — удачи. Я просто побуду здесь и поболтаю с Айвеном, пока ты не закончишь, ладно?

— В моем списке, — сообщил мажордом, — вы все. Форратьер, лорд Форратьер, лорд Форпатрил. И оруженосец Чабо.

— О, это, наверное, ошибка, — вежливо подсказал Айвен. — Встретиться с Грегором нужно одному лишь лорду Доно.

Бай согласно кивнул.

— Список, — известил мажордом, — составлен собственной рукой императора. Сюда, пожалуйста.

Обычно невозмутимый Бай слегка сглотнул, и все трое покорно проследовали за мажордомом на два этажа вниз и за угол в северное крыло, к личной приемной Грегора. Мажордом не потребовал от Айвена засвидетельствовать личность Доно, из чего тот заключил, что прошлой ночью во дворце разобрались в происшедшем. Айвен почти расстроился. Так хотелось увидеть другого впавшим в такой же ступор, как вчера он сам.

Мажордом коснулся сенсорной панели возле входа, доложил о пришедших с ним и услышал приглашение войти. Когда все оказались внутри, Грегор выключил комм-пульт и посмотрел на вошедших. Потом поднялся, обошел стол, прислонился к нему и, скрестив руки, пристально в них всмотрелся.

— Доброе утро, джентльмены. Лорд Доно. Оруженосец.

Три ответных возгласа слились в нестройное "Доброе утро, сир" - и лишь Доно, шагнув вперед и задрав подбородок, выговорил четко: — Благодарю Вас, сир, что согласились так быстро меня принять.

— А-а, быстро, — сказал Грегор. — Ну да. — Он кинул странный взгляд на смиренно моргавшего Бая. — Прошу вас, садитесь, — продолжил он. Легкий жест в сторону кожаных диванов в дальнем конце кабинета, куда мажордом поспешил приставить еще пару кресел. Грегор занял привычное место на одном из диванов, вполоборота - что позволяло ему прекрасно видеть лица посетителей в ярком, рассеянном свете, льющемся из окон, которые выходили на северный дворцовый сад.

— Я бы с удовольствием постоял, сир, — с намеком пробормотал оруженосец Чабо, но ему не было позволено прислониться к дверному проему - пути побега. Грегор просто коротко улыбнулся, указал ему на кресло, и Чабо волей-неволей присел, хоть и на самый краешек. Бай занял второе кресло и ухитрился изобразить неплохое подобие своей обычной позы "нога-на-ногу". Доно сел прямо, настороженно, расставив колени и локти и занимая пространство, которое никто не оспаривал; второй диван достался ему в единоличное пользование, пока Грегор иронически не повел открытой ладонью и Айвену не пришлось присесть туда же. По возможности - подальше от Доно.

По лицу Грегора нельзя было прочесть ничего, кроме того очевидного факта, что возможность застать его врасплох была Донной / Доно утрачена за несколько часов между звонком Айвена и нынешними моментом. Затянувшееся молчание Грегор нарушил за секунду до того, как запаниковавший Айвен понес бы чушь.

— Так чья это была идея?

— Моя, сир, — твердо ответил лорд Доно. — Мой покойный брат не раз убедительно заявлял - Чабо и прочие домочадцы могут это подтвердить - что сама мысль о Ришаре как наследнике графства Форратьер ему ненавистна. Не умри Пьер так внезапно и неожиданно, он, безусловно, нашел бы другого наследника. Я убежден, что исполняю его устную волю.

— Значит вы, м-м, заявляете о его посмертном одобрении.

— Да. Если он задумывался на эту тему. Допускаю, что при жизни у него не было оснований рассчитывать на столь радикальное решение.

— Понимаю. Продолжим. — Айвен узнал Грегора в его классическом стиле - "дай-им-достаточно-веревки-чтобы-повеситься". — Какую поддержку вы себе обеспечили, прежде чем уехать? — он весьма многозначительно поглядел на оруженосца Чабо.

— Я заручился поддержкой моих ору... оруженосцев моего покойного брата, разумеется, — заявил Доно. — Поскольку именно их долгом было охранять спорную собственность до моего возвращения.

— Вы приняли их присягу? — голос Грегора внезапно сделался очень мягким.

Айвен съежился. Принять присягу оруженосца прежде, чем тебя утвердили в качестве графа или графского наследника, было серьезным преступлением, нарушением одного из подпунктов закона Форлопулоса - того самого, который, в частности, ограничил число графских оруженосцев до простой двадцатки. Лорд Доно едва заметно кивнул Чабо.

— Мы дали ему свое слово, — тут же подал реплику Чабо. — Любой человек может свободно поручиться своим словом за собственные действия, сир.

Грегор хмыкнул.

— Помимо оруженосцев дома Форратьеров, я сообщил о своих намерениях только двоим - своему юристу и кузену Баю, — продолжал лорд Доно. — Я нуждался в поверенном, чтобы запустить некоторые юридические механизмы, проверить все детали и подготовить необходимые документы. Разумеется, и сама юрист, и все ее записи в вашем полном распоряжении, сир. Я уверен, вы понимаете тактическую необходимость неожиданности. Больше до отъезда я не сказал никому не слова, чтобы Ришар не оказался предупрежден и не подготовился сам.

— Никому, кроме Байерли, — напомнил Грегор.

— Кроме Бая, — согласился Доно. — Мне нужен был человек в столице, которому я бы доверил присматривать за действиями Ришара, пока сам далеко отсюда и недееспособен.

— Ваша верность кузине чрезвычайно... примечательна, — пробормотал Грегор.

Бай поглядел на него с опаской. — Спасибо, сир.

— И столь поразительная осмотрительность. Я возьму ее на заметку.

— Дело лично меня касалось, сир.

— Понимаю. Продолжайте, лорд Доно.

Доно чуть помедлил. — СБ уже передала Вам мою бетанскую медицинскую карту?

— Только этим утром. Очевидно, они слегка задержались.

— Не вините того славного мальчика-СБшника, который за мною следил. Боюсь, Колония Бета его слегка ошеломила. И бетанцы вряд ли отдали ему медкарту по доброй воле, тем более что я просил их этого не делать. — Доно любезно улыбнулся. - Рад видеть, что он справился с таким трудным делом. Было бы неприятно думать, что после отставки Иллиана СБ теряет свою прежнюю хватку.

Грегор, слушавший, положив подбородок на руку, чуть шевельнул пальцами, во всех смыслах подтверждая сказанное.

— Если Вы успели взглянуть в записи, — продолжил Доно, — то уже знаете, что теперь я полностью дееспособен как мужчина и способен выполнить свой общественный и биологический долг: произвести на свет следующего наследника Форратьеров. Теперь, когда требование мужского первородства мною выполнено, я провозглашаю свои права на графство Форратьеров как ближайший кровный родственник, а также, в свете взглядов, ранее высказанных моим покойным братом, заявляю, что таковым был и выбор графа. В качестве второстепенного довода я заверяю, что стану лучшим графом, нежели мой кузен Ришар, и буду служить своему Округу, Империи и Вам с большим большим знанием дела, чем когда-либо был способен он. Как доказательство этого я представляю на рассмотрение работу, которую вела в Округе от имени Пьера последние пять лет.

— Вы выдвигаете какие-либо еще обвинения против Ришара? — спросил Грегор.

— Не сейчас. В свое время одному достаточно серьезному обвинению не хватало доказательств, чтобы быть вынесенным на судебное разбирательство... — Доно с Чабо переглянулись.

— Пьер потребовал СБшного расследования крушения флаера своей невесты. Припоминаю, что читал сводку этого доклада. Вы правы. Доказательств не было.

Доно ухитрился выразить пожатием плеч "знаю, но не согласен".

— Что до ришаровских проступков помельче - что ж, никому не было до них дела прежде и вряд ли будет теперь. Я не стану обвинять его в том, что он не годится в графы, - хотя и считаю так, - но вместо этого собираюсь утверждать, что сам более пригоден на этот пост и имею на него больше прав. Именно так я и изложу дело перед графами.

— И вы рассчитываете получить какие-либо голоса?

— Небольшое число голосов против Ришара мне обеспечат его личные враги - будь я хоть лошадью. А ради остальных я намерен предложить свой будущий голос партии Прогрессистов.

— О? — Грегор моментально оценил последствия. — Форратьеры традиционно были оплотом Консерваторов. Ожидается, что и Ришар поддержит эту традицию.

— Да. Мое сердце тянется к старой гвардии, партии моего отца, а прежде - деда. Но сомневаюсь, что многие из их сердец потянутся ко мне. Кроме того, они сейчас в меньшинстве. Приходится быть практичным.

Верно. Как тщательно Грегор ни поддерживал внешний вид императорской беспристрастности, никто не сомневался, что частным образом он благоволит к Прогрессистам. Айвен пожевал губу.

— Ваше дело вызовет шум в Совете в самый неподходящий момент, лорд Доно, — заметил Грегор. — Все мое влияние на графов уходит сейчас на проталкивание через Совет ассигнований на ремонт комаррского отражателя.

— Я ничего не прошу у Вас, сир, кроме нейтралитета, — горячо воскликнул Доно. — Не отменяйте моего иска против Ришара. И не дайте графам выставить меня, не выслушав или заслушав на закрытом заседании. Мне нужны публичные дебаты и открытое голосование.

Уголок губ Грегора дрогнул, когда тот представил себе эту картину. — Ваше дело стало бы весьма специфическим прецедентом, лорд Доно. С которым мне пришлось бы существовать в дальнейшем.

— Возможно. Я подчеркну, что играю в точности по старым правилам.

— Ну... наверное, не в точности, — пробормотал Грегор.

— Можно высказать предположение, сир? — вставил Бай, — Если бы десяткам графских сестер не терпелось в массовом порядке воспользоваться достижениями галактической медицины и, вернувшись на Барраяр, и впрыгнуть в сапоги собственного брата, то это скорее всего уже произошло бы. Этот прецедент вряд ли обретет популярность, стоит лишь пройти новизне.

Доно пожал плечами. — До завоевания Комарра такого рода медицина была нам практически недоступна. Кто-то должен стать первым. Пойди дела у бедняги Пьера по-другому, первым был бы не я. — Он поглядел Грегору в глаза. — Хотя, видимо, не я буду последним. Аннулировать мой иск или отмахнуться от него - это не решение. Кроме всего прочего, целиком приданный этому делу законный ход вынудит графов пересмотреть свои взгляды и усовершенствовать свод законов, слишком долго ухитрившийся не замечать, что времена меняются. Не намерены же Вы управлять галактической империей по процессуальным нормам, которые не менялись и даже не пересматривались с Периода Изоляции. — Внезапно физиономию лорда Доно озарило до жути довольное и хитрое выражение. — Другими словами, им же это пойдет во благо.

Легчайшая улыбка - как показалось Айвену, невольная - была ответом Грегора. Лорд Доно держался с Грегором совершенно правильно - откровенно, бесстрашно, прямо. Впрочем, леди Донна и прежде отличалась наблюдательностью.

Грегор внимательно оглядел лорда Доно и на мгновение сжал пальцами переносицу. Выдержав минутную паузу, Помолчав мгновение, он с иронией уточнил: — И приглашение на свадьбу вы тоже захотите получить?

Доно приподнял бровь. — Если к тому времени я буду графом Форратьером, это одновременно мое право и долг. Ежели нет... ну, что ж. — Помедлив секунду, он задумчиво добавил, — Хотя я всегда любила хорошие свадьбы. У меня их было три. И две - просто катастрофа. Так что куда приятнее наблюдать, повторяя себе снова и снова: "Это не я! Не я!". Одно это делает тебя счастливой на целый день.

— Возможно, ваша следующая свадьба окажется другой, — сухо заметил Грегор.

Доно вздернул подбородок. — Почти наверняка, сир.

Грегор, откинувшись на спинку дивана, задумчиво разглядывал сидящую перед ним в ряд компанию. Он постукивал пальцами по подлокотнику. Доно ожидал решения храбро, Бай - нервно, Чабо - бесстрастно. Айвен же в этот момент жалел, что он не невидимка, что он столкнулся с Баем в этом чертовом баре, что он познакомился с Донной и что он вообще появился на свет. Он ждал, когда топор - чем бы тот ни был - упадет, и прикидывал, в какую бы сторону увернуться.

Но удара не последовало. Все, что произнес Грегор наконец, было: — Ну... и на что это похоже?

В бороде Доно сверкнула белозубая усмешка. — Изнутри? Больше энергии. Либидо тоже выросло. Я мог бы сказать, что ощущаю себя на десять лет моложе, если бы так чувствовала себя в свои тридцать. Характер стал резче. В остальном же изменился мир вокруг.

— То есть?

— На Колонии Бета я этого практически не замечал. К тому времени, когда я долетел до Комарра... ну, личное пространство вокруг меня выросло вдвое, а окружающие отвечали в два раза проворнее. К моменту моей посадки в космопорте Форбарр-Султаны перемены были феноменальными. Почему-то мне не кажется, что это просто результат моих упражнений.

— Ха. Итак... если ваш иск протеста не удовлетворят, вы смените пол обратно?

— В скором времени - нет. Должен сказать, взгляд с вершины пищевой цепочки обещает открыть новые горизонты. Я намерен пользоваться тем, что дает мне моя кровь и деньги.

Снова воцарилась тишина. Айвен не знал, то ли все присутствующие переваривали последнее заявление, то ли их рассудок просто закоротило.

— Хорошо... — медленно выговорил Грегор наконец.

От растущего в его глазах любопытства по коже Айвена поползли мурашки. "Вот сейчас он это скажет, я точно знаю..."

— Давайте посмотрим, что получится, — Грегор откинулся на спинку дивана и сделал легкое движение пальцами, точно подталкивая их. — Продолжайте в том же духе, лорд Доно.

— Благодарю Вас, сир, - искренне поблагодарил Доно.

Никто не ждал, пока Грегор повторит свое разрешение удалиться. Все благоразумно ретировались в коридор прежде, чем император успел передумать. Айвену буквально чувствовал, как любопытствующий взгляд Грегора сверлит его спину весь путь до двери.

— Что ж, — радостно выдохнул Бай, когда мажордом вел их в обратный путь по коридору. — Прошло лучше, чем я ожидал.

Доно покосился на него. — Что, Бай, вера иссякла? По мне, все идет именно так хорошо, как я и рассчитывал.

Бай пожал плечами. — Скажем так, я чувствовал себя несколько не на своем уровне.

— Вот поэтому мы и попросили Айвена о помощи. За которую тебе, Айвен, ещё раз спасибо.

— Не за что, — отказался Айвен. — Я ничего не сделал. — Я не виноват!. Он не знал, зачем Грегор внес его в малый список для этой встречи; император не задал ему ни одного вопроса. Хотя Грегор не хуже Майлза умеет вылавливать подсказки из, насколько казалось Айвену, пустого места. Он и представить себе не мог, какие выводы сделал из происшедшего Грегор. И не хотел представлять.

Слитный топот сапог раскатился эхом, когда они свернули за угол в восточное крыло. В глазах лорда Доно появилось расчетливое выражение, заставившее Айвена ненадолго припомнить леди Донну, причем не самым успокаивающим образом.

— Так что твоя мама делает в ближайшие пару дней, Айвен?

— Она занята. Очень занята. Все эти дела со свадьбой, сам знаешь. Целыми часами. Мы с ней почти не видимся, не считая службы. А там мы все ужасно заняты.

— Вовсе не хочу мешать ее работе. Мне нужно что-то более... спонтанное. Когда ты снова увидишься с нею не по работе?

— Завтра вечером на приеме, который кузен Майлз устраивает в честь Карин и Марка. Он велел мне прийти с дамой. Я сказал, что приведу тебя. Он был от этой идеи в восторге... — Айвен с грустью вспомнил о несбывшемся сценарии.

— О, Айвен, благодарю! - немедленно среагировал Доно. — Как заботливо с твоей стороны. Я согласен.

— Стой, нет! Это же было прежде... прежде чем ты... чем я узнал, что ты... — бессвязно залепетал Айвен, замахав на новое сложение лорда Доно. — Вряд ли он будет в восторге теперь. Это смешает все его расчеты по рассадке гостей.

— Что, когда придут все девочки Куделок? Не думаю. Хотя, может, некоторые прихватят с собою кавалеров.

— Не знаю про таковых. Разве что Делия и ее Дув Галени. И если Карин с Марком не... впрочем, неважно. Но по-моему Майлз пытается сместить соотношение полов в безопасную сторону. На самом деле это прием, чтобы познакомить со всеми его садовницу.

— Прошу прощения? — переспросил Доно. Они уже дошли до вестибюля у восточного входа во Дворец. Мажордом терпеливо ждал ухода посетителей в той ненавязчивой и незаметной манере, которая так хорошо ему удавалась. Айвен был уверен, что тот ловит каждое их слово, чтобы потом передать их Грегору.

— Его садовницу. Госпожу Форсуассон. Форскую вдову, в которую он влюбился до потери рассудка. Он нанял ее, чтобы она разбила сад на пустыре рядом с особняком Форкосиганов. Чтоб ты знал, она племянница лорда Аудитора Фортица.

— А-а. Вполне подходит. Но как неожиданно! Майлз Форкосиган наконец-то влюбился? Я всегда думал, что в его вкусе инопланетницы. По нему всегда казалось, что большинство здешних женщин ему смертельно скучны. Хотя никогда нельзя быть уверенным, что не просто "зелен виноград". И он сам накликал на себя подобную судьбу. — В улыбке лорда Доно мелькнуло что-то кошачье.

— По-моему, загвоздка была как раз в том, чтобы инопланетнице пришелся по вкусу Барраяр, - сухо заметил Айвен. - Как бы то ни было, на приеме будут лорд Аудитор Фортиц с женой, Иллиан с моей матушкой, Форбреттены, а также все Куделки, Галени и Марк.

— Рене Форбреттен? — Доно с интересом прищурил глаза и переглянулся с Чабо, незаметно кивнувшим в ответ. — Вот с ним мне бы хотелось поговорить. Он - ниточка к Прогрессистам.

— Не на этой неделе, — ухмыльнулся Бай. — Разве ты не слышал, что за подарочек Форбреттены обнаружили болтающимся на своем родословном древе?

— Ну да, — отмахнулся лорд Доно. — У нас всех есть маленькие генетические изъяны. По-моему, будет занимательно именно сейчас сопоставить наши соображения. О, да, Айвен, ты должен меня туда привести. Это будет идеально.

Для кого? У Майлза, со всем его бетанским образованием, взгляды настолько широки, насколько это вообще возможно для мужчины, барраярца и фора. Однако Айвен сильно сомневался, что кузен будет в восторге, увидев в списке приглашенных имя лорда Доно Форратьера.

С другой стороны... и что с того? Если раздразнить Майлза чем-то ещё, это, быть может, отвлечет его от маленькой проблемки с Формонкрифом и майором Замори. Если ли лучший способ сбить противника с толку, чем умножить цели? У Айвена нет никаких обязательств защищать лорда Доно от Майлза.

Или Майлза от лорда Доно, в этом конкретном случае. Если Доно с Баем сочли Айвена, простого капитана генштаба, ценным консультантом по светскому и политическому климату в столице, сколь лучше окажется настоящий Имперский Аудитор? А если Айвен сумеет переключить интерес Доно на новый объект, то сам сможет незаметно уползти прочь. Да!

— Да-да, хорошо. Но это последнее одолжение, которое я тебе оказываю, Доно, понятно? — Айвен постарался придать себе суровый вид.

— Благодарю, — ответил лорд Доно.