Перевод © Илья Богданов (ibo@mail.ru), ред. от 28.01.2004
[ 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 ]
Пока остатки первой волны катеров еще садились, вторая волна уже начала подниматься. Майлз молился, чтобы все их сенсоры работали как следует, учитывая туман, в котором им приходилось пролетать мимо друг друга. И чем дальше, тем более рваным будет график движения. Туман тем временем собирался в холодный дождь, и вниз полетели серебряные иглы.
Операция все более концентрировалась в плотный поток данных: машины, количество, время - и все меньше в ней оставалось вопросов о верности, о душе и о тяжких обязательствах. Эмоционально больной разум, лишенный любви и страха, подумал Майлз, мог бы даже наслаждаться происходящим. Он начал левой рукой набрасывать числа на земле: сколько наверху, внизу, в пути, осталось, но земля быстро превращалась в липкую черную грязь и не сохраняла следы.
- Черт, - прошипел вдруг Тан сквозь сжатые зубы. Воздух перед его лицом наполнился всполохами проецируемых входящих данных, его взгляд носился между ними с тренированной быстротой. Его правая рука сжималась и дергалась, как будто он сдерживал желание сорвать с себя шлем и впечатать его в грязь от досады и отвращения. - Все порушили. Мы только что потеряли два катера из второй волны.
"Которые два?! - завопил внутренне Майлз. - Оливер, Трис..." Он заставил себя задать другой вопрос:
- Каким образом?
"Клянусь, если они столкнулись друг с другом, я найду себе стену и буду биться в нее головой до посинения".
- Цетагандийский истребитель прорвался через наш кордон. Он шел к транспортам с людьми, но мы его вовремя пришпилили. Почти вовремя.
- Есть номера катеров? И загружены они были или возвращались?
Губы Тана беззвучно двигались.
- А-4, полностью загружен. B-7, возвращался пустой. Полная потеря, выживших нет. Боевой катер номер 5 с "Триумфа" выведен из строя вражеским огнем, пилота сейчас подбирают.
Командующих своих он не потерял. Подобранные и тщательно взращенные преемники полковника Тремонта - в безопасности. Он открыл сжатые от боли глаза и увидел Беатрис, для которой номера катеров не значили ничего, взволнованно ожидающую разъяснений.
- Двести погибших? - прошептала она.
- Двести шесть, - поправил Майлз. Лица, имена, голоса шестерых знакомых дендарийцев пролетели перед мысленным взором. И у тех двухсот тоже были лица. Он вытолкнул их из сознания, пока они не раздавили его окончательно.
- Такое случается, - окостенело пробормотала Беатрис.
- Как ты?
- Я нормально. Конечно. Такое случается. Неизбежно. Я не какой-то там сопливый обыватель, падающий в обморок под огнем, - она быстро заморгала, задрала подбородок. - Дай мне... Какое-нибудь задание. Любое.
"И быстро, - мысленно добавил за нее Майлз. - Верно". Он указал в дальнюю сторону лагеря.
- Отправляйся к Пелу и Лианту. Раздели их загрузочные группы на части по тридцать три человека, и добавь их к каждой из оставшихся групп третьей волны. Третью волну нам придется перегружать. О результатах доложи. И быстрей, оставшиеся катера вернутся через несколько минут.
- Есть, сэр! - она отдала честь. Ради себя, а не ради него: ради порядка, структуры, рациональности, линии жизни. Он мрачно отдал честь в ответ.
- Они уже и так перегружены, - возразил Тан, как только она отошла достаточно далеко. - С 233 людьми, впихнутыми на борт, они будут лететь как кирпичи. И будут дольше загружаться здесь и разгружаться наверху.
- Да. О Господи. - Майлз перестал чертить исчезающие цифры в грязи. - Прогони для меня все через компьютер, Ки. Прямо сейчас я не доверил бы себе сложить два и два. Насколько мы будем опаздывать ко времени, когда основная часть цетагандийцев подойдет достаточно близко? Как можно точнее, без допусков, пожалуйста.
Тан забормотал в свой шлем, без остановки выдавая числа, пределы, интервалы. Майлз отслеживал каждую деталь с хищной напряженностью. Тан невозмутимо заключил:
- К концу последней волны, пять катеров еще будут ждать разгрузки, когда нас поджарит цетагандийский огонь.
"Тысяча мужчин и женщин..."
- Осмелюсь предположить, сэр, что пришло время минимизировать потери, - добавил Тан.
- Предлагайте, коммодор.
- Вариант номер один, максимально эффективный: в последнюю волну высадить только семь катеров. Пленников из оставшихся пяти загрузок оставить на земле. Их снова захватят, но, по крайней мере, они будут живы, - на последней фразе интонации Тана стали убеждающими.
- Только одна проблема, Ки. Я не хочу здесь оставаться.
- Ты по-прежнему будешь на последнем поднимающемся катере, как и обещал. Кстати, сэр, я уже упоминал, насколько это исключительно дерьмовое позерство с вашей стороны, сэр?
- Вполне красноречиво: бровями, некоторое время назад. И хотя я склонен с тобой согласиться, ты заметил, как пристально оставшиеся пленники наблюдают за мной? Видел когда-нибудь, как кошка охотится на рогатого прыгуна?
Тан неуютно поежился, взглядом отмечая описанное Майлзом явление.
- Не станем же мы расстреливать последнюю тысячу, чтобы поднять мой катер в воздух.
- Учитывая разнобой с графиком, они могут и не сообразить, что катеров больше не будет, пока ты не окажешься в воздухе.
- Значит, просто оставим их здесь стоять и ждать нас?
"Овцы смотрят вверх, но кормежки нет..."
- Точно.
- Тебе нравится этот вариант, Ки?
- Меня от него тошнит, но... Подумай о 9,000 других. И о Дендарийском флоте. От мысли о том, чтобы бросить их всех в ад в заранее обреченной попытке уместить всех этих твоих... несчастных грешников - от этой мысли меня тошнит гораздо больше. Девять десятых куска - это намного лучше, чем никакого куска.
- Я понял. Тогда перейдем, пожалуйста, к варианту два. Полет с орбиты рассчитан по скорости самого медленного корабля, а именно...?
- Транспорты.
- А "Триумф" по-прежнему самый быстрый?
- Сто пудов, - Тан был когда-то капитаном "Триумфа".
- И наилучшим образом защищенный.
- Ну. И что? - Тан прекрасно видел, к чему идет. Его тупость была лишь формой протеста.
- И то. Первые семь катеров последней волны стыкуются к транспортам и стартуют по графику. Мы отзываем пятерых пилотов истребителей, сбрасываем и разбиваем их катера. Один и так уже поврежден, так? Последние пять десантных катеров стыкуются к "Триумфу" вместо них, защищенные от приближающегося огня цетагандийцев силовыми полями боевого корабля. Набиваем пленников в коридоры "Триумфа", запираем люки катеров и мчимся на всех парах.
- Масса лишней тысячи человек...
- Будет меньше, чем масса пары десантных катеров. Сбрось и взорви их тоже, если понадобится, чтобы попасть в коридор допустимых значений массы-ускорения.
-...перегрузит системы жизнеобеспечения...
- Аварийного кислорода хватит, чтобы добраться до точки ПВ-скачка. После скачка пленников можно спокойно распределить по другим кораблям.
В голосе Тана появилось страдальческие нотки:
- Но эти боевые десантные катера совсем новые! И мои истребители - пять штук! - ты представляешь, как сложно будет собрать средства, чтобы заменить их? Придется...
- Я просил тебя подсчитать время, Ки, а не выдать мне ценник, - сквозь зубы ответил Майлз. И добавил более сдержанно: - Я включу их в счет на оплату наших услуг.
- Ты когда-нибудь слышал о понятии "превышение расходов", парень? Так вот услышишь... - Тан переключил внимание обратно на шлем, который сам был лишь продолжением тактической рубки на борту Триумфа. Подсчеты сделаны, новые приказы введены и выполняются.
- Проходит, - вздохнул Тан. - Купим себе весьма дорогие пятнадцать минут. Если больше ничего не случится... - он понизил голос до недовольного бурчания, изнывая, как и Майлз, от невозможности быть в трех местах одновременно.
- Мой катер возвращается, - заметил Тан громко. Он бросил взгляд на Майлза, очевидно не желая оставлять адмирала самого по себе и также очевидно мечтая перебраться из кислого дождя, темноты и грязи поближе к нервному центру проходящей операции.
- Отчаливай, - ответил Майлз. - Со мной тебе все равно подниматься нельзя, это нарушение процедуры.
- Процедуры, ха! - мрачно буркнул Тан.
После отхода третьей волны на земле осталось всего 2000 пленников. Операция истончалась и сворачивалась: боевые патрули возвращались после проникновения в окружающие лагерь цетагандийские постройки назад к назначенным посадочным точкам. Опасная смена направления, если какой-нибудь выживший цетагандийский офицер восстановит порядок в достаточной степени, чтобы помешать их отступлению.
- Увидимся на борту "Триумфа", - подчеркнул Тан. Он задержался, чтобы отдать приказ лейтенанту Мьюрке, достаточно далеко, чтобы Майлз не слышал. Майлз ухмыльнулся, сочувствуя и без того занятому лейтенанту и догадываясь о содержании приказа. Если Мьюрка не вернется с Майлзом, ему, наверное, лучше вовсе не возвращаться.
Делать было нечего, кроме как еще немного подождать. "Спеши - и жди". Ожидание, почувствовал Майлз, было для него весьма нежелательным: выделившийся в нем адреналин сходил на нет и позволил ощутить, насколько он устал и болен. Сверкающие вспышки угасали, превращаясь в красное сияние.
Между утиханием натужного грома последнего улетающего катера третьей волны и громким воем первого садящегося катера четвертой прошло, на самом деле, совсем немного времени. Увы, это было в большей степени связано с нарушением графика, чем со скоростью его выполнения. Мэрилаканцы продолжали ждать в своих обеденных группах, сохраняя дисциплину. Конечно, никто не сказал им о возникших маленьких трудностях со временем. Но нервные дендарийские бойцы, подгоняющие их вверх по трапам, поддерживали вполне соответствующую вкусу Майлза скорость. Арьергард никогда не был популярным назначением, даже среди тех психов, что украшали свое оружие зарубками и хихикали между собой, обсуждая все более новые и уродливые способы избавления от врагов.
Майлз пронаблюдал, как по трапу в первую очередь пронесли полубессознательного Сьюгара. Майлз посчитал, что Сьюгар в самом деле быстрее доберется до лазарета "Триумфа" в компании с ним, поднявшись прямо к кораблю, чем если бы его послали на более раннем катере на один из транспортов и оставили бы дожидаться безопасного для перевода времени.
Арена, которую они покидали, стала молчаливой и темной, промокшей и печальной, призрачной. "Я разрушу ворота ада, и выведу мертвецов..." В этой не точно воспроизведенной цитате было что-то не так. Не важно.
Боевой патруль этого катера, последний, вернулся из тумана и темноты, как будто по электронному свистку хозяина прибежала стая овчарок. Хозяином был Мьюрка, стоящий у трапа, как связующее звено между патрулем и пилотом катера, которая выражала свое нетерпеливое желание убраться отсюда, поигрывая оборотами воющих двигателей.
Затем из темноты - выстрел плазмотрона, прошипевший через увлажненный дождем, насыщенный воздух. Какой-то цетагандийский герой - офицер, боец, техник, кто знает? - выбрался из обломков и нашел оружие, а также и врага, в которого можно из него выстрелить. Расщепленные следы от яркого луча, красные и зеленые, плясали на сетчатке Майлза. Дендарийский патрульный выкатился из темноты, на спине его брони светящаяся полоса дымилась, искрилась и затухала черной гарью. Сочленения брони заело и он, лежа, извивался как яростная рыбина, пытаясь вырваться из нее. Второй плазменный луч, плохо нацеленный, был потрачен на превращение нескольких километров тумана и дождя в перегретый пар и ушел по прямой куда-то в неизвестную бесконечность.
То что нужно - оказаться прижатыми снайперским огнем именно сейчас... Пара дендарийцев, прикрывавших тылы, двинулась обратно в туман. Возбужденный пленник - господи, опять питовский подручный - схватил оружие бойца в обездвиженной броне и двинулся вслед за ними.
- Нет! Потом вернешься и будешь драться сколько влезет, придурок! - Майлз рванул к Мьюрке: - Отходим, загружаемся, поднимаемся! Не остаемся на драку! Нет времени!
Некоторые из последних пленников рухнули на землю, закапываясь как земляные червяки: в любом другом случае весьма благоразумный рефлекс. Майлз запрыгал между ними, шлепая по задницам:
- На борт! На трап! Пошел, пошел!
Беатрис вскочила из грязи и стала повторять за ним, неровным строем толкая перед собой своих товарищей.
Майлз притормозил около своего упавшего дендарийца и левой рукой отщелкнул зажимы брони. Боец, пинаясь, выкарабкался из своего мертвого панциря, перекатился на ноги и похромал под защиту катера. Майлз прямо за ним.
Мьюрка и еще один патрульный ждали у трапа.
- Приготовься втянуть трап и подниматься по моей команде, - приказал Мьюрка пилоту. - Пр... - его слова заглушил взрывной шлепок от плазменного луча, разрезавшего его шею. Майлз почувствовал, как жгучая жара от луча прошла в сантиметрах от его головы - он стоял рядом со своим лейтенантом. Тело Мьюрки рухнуло.
Майлз нырнул в сторону и остановился, чтобы сдернуть командный шлем Мьюрки. Голова оторвалась тоже. Майлз вынужден был обхватить ее своей онемевшей рукой, чтобы освободить шлем. Вес головы, плотность и округлость - все впечаталось в его ощущения. Точная память об этом несомненно останется с ним до конца его дней. Он уронил ее рядом с телом Мьюрки.
Спотыкаясь, поднялся по трапу - последний дендариец в броне тянул его за руку. Он чувствовал, как трап своеобразно прогибается под их ногами, бросил взгляд на пересекавший его полузастывший след от плазменного выстрела, убившего Мьюрку.
Он ввалился в люк, сжимая шлем и крича в него:
- Вверх, вверх! Давай, сейчас! Пошел!
- Кто это? - ответил голос пилота катера.
- Нейсмит!
- Есть, сэр!
Катер приподнялся над землей, грохоча двигателями, еще прежде, чем убрался трап. Механизм трапа напрягся, металл и пластик жалобно завыли... и раскололись на месте сгиба, расплавленном плазмой.
- Задрайте там люк! - заорал голос пилота по шлему.
- Трап заклинило! - заорал в ответ Майлз. - Сбрось его!
Механизм трапа заскрипел и завыл, заработав в обратном направлении. Трап вздрогнул и снова застрял. Со всех сторон потянулись руки и заколотили по нему.
- Вы его так никогда не освободите! - яростно закричала Беатрис, сидевшая напротив Майлза, по другую сторону люка. Она развернулась и пнула по трапу голой ногой. Воздушный поток выл, проходя мимо открытого люка, встряхивая катер и заставляя его вибрировать, как будто какой-то великан дул поверх горлышка бутылки.
Под хор криков, ударов и ругани катер резко накренился в сторону. Мужчины, женщины и неприкрепленное оборудование спутались на перекошенной палубе. Беатрис отчаянно пинала последний гребаный болт. Трап наконец оторвался. Беатрис, скатившись, полетела вместе с ним.
Майлз кинулся к ней поперек люка. Коснулся ли он ее, он так и не узнал - его правая рука была бесчувственной культей. Ее лицо он увидел только как белое пятно, пролетевшее прочь в темноту.
Было так, будто в его голове наступила тишина, полная тишина. Хотя грохот ветра и двигателей, крики, вопли, ругань продолжались как раньше, они терялись где-то между его ушами и его мозгом, и проходили незамеченными. Он видел только белое пятно, скользящее в темноту, снова и снова, как на зацикленном проигрывателе.
Он пришел в себя и понял, что стоит на четвереньках, прижимаемый к палубе ускорением катера. Люк они закрыли. Простая человеческая болтовня вокруг казалась приглушенной и еле слышной теперь, когда смолкли громыхающие голоса богов. Он поднял взгляд и уставился в бледное лицо питовского подручного, скрючившегося рядом с ним и по-прежнему сжимавшего так и не выстрелившее дендарийское оружие, которое он схватил в той прошлой жизни.
- Надеюсь, ты прикончишь много цетагандийцев за Мэрилак, парень, - проскрипел наконец Майлз. - Надеюсь, ты стоишь чего-то для кого-нибудь, потому что я уж точно заплатил за тебя слишком много.
Мэрилаканец неуверенно скривился, слишком испуганный, чтобы даже попытаться изобразить на лице извинение. Майлз подумал о том, как сейчас выглядит его собственное лицо. Если судить по отражению в этом зеркале, то странно, очень странно.
Майлз начал ползти вперед, разыскивая что-то, кого-то... Бесформенные вспышки оставляли желтые следы в уголках его глаз. Дендарийка в броне, со снятым шлемом, подняла его на ноги.
- Сэр? Не лучше ли вам пройти вперед в кабину пилота, сэр?
- Да, правильно...
Она обняла его рукой под мышками, чтобы он снова не упал. Они пробирались вперед в переполненном катере, минуя мэрилаканцев и дендарийцев, сидевших вперемешку. Лица оборачивались к нему, испуганно замечали, но никто не посмел выразить что-либо. Когда они приблизились к носу катера, взгляд Майлза привлек серебряный кокон.
- Подожди...
Он упал на колени рядом со Сьюгаром. Вспышка надежды...
- Сьюгар. Эй, Сьюгар!
Сьюгар чуть приоткрыл глаза. Нельзя было понять, что из происходящего он воспринимал, через всю боль, шок и лекарства.
- Ты встал на свой путь. Мы сделали это, мы успели. С легкостью. С великой ловкостью и быстротой. Вверх сквозь воздушные слои, выше облаков. Ты не ошибся на счет Писания, все так.
Губы Сьюгара зашевелились. Майлз наклонился поближе.
-...ненастоящее Писание, - прошептал Сьюгар. - Я знал это... ты знал это... не ври мне...
Майлз помолчал, оцепенев. Затем снова наклонился.
- Нет, брат, - шепнул он. - Ибо хоть мы и вошли одетые, мы определенно вышли нагишом.
Сухой смех сорвался с губ Сьюгара.
Майлз не рыдал, пока они не сделали ПВ-скачок.