(Lois McMaster Bujold, "Memory",1996)
Перевод (c) - Анны Ходош (annah@thermosyn.com), ред. от 19.09.2001
Конференц-зал клиники обладал всеми типовыми чертами СБшных комнат для совещаний, где Майлз за свою жизнь провел бессчетное число часов. Главное место на круглом черном столе занимал проектор головидео с панелью управления, выглядевшей, словно навигационный пульт скачкового корабля. К столу были уже придвинуты пять вращающихся кресел, и трое сидевших торопливо вскочили на ноги, вытянувшись по стойке "смирно", когда Руибаль провел Майлза внутрь. Теперь, когда все были в сборе, обнаружилось, что в комнате нет никого чином ниже полковника, кроме самого Майлза. Для Форбарр-Султаны такое не было чем-то необычным; и на другом конце города, в Имперском Генштабе, где служил Айвен, ходила шутка, что это за кофе надо посылать полковников.
Нет, он не ниже и не выше их по чину, напомнил себе Майлз. Он вообще вне этой последовательности. Было очевидно, что, как бы эти люди ни привыкли к генералам и адмиралам, с Имперским Аудитором они свели близкое знакомство впервые. Последний раз СБ перенесла аудиторскую проверку почти пять лет назад, и в поле зрения тогда традиционно оказались финансы. В тот раз Майлз неожиданно налетел на проверку, будучи проверяемым сам: Аудитор тогда мертвой хваткой вцепился в некие аспекты бюджета дендарийских наемников. В том расследовании был опасный привкус политики, но Иллиан избавил Майлза от него.
Руибаль представил всю команду. Сам он оказался невропатологом. Следующим, а может, и первым, по значимости шел контр-адмирал доктор Авакли, биокибернетик. Авакли откомандировали из медицинской группы, занимавшейся вживлением нейроимплатантов всем скачковым пилотам Имперской Службы; это была единственная имевшаяся на Барраяре технология, чем-либо напоминающая ту, по которой был произведен эйдетический чип Иллиана. Авакли, по весьма забавному контрасту с кругленьким Руибалем, был высок, худощав, напряжен, словно струна, и уже начинал лысеть. Майлз понадеялся, что последнее - признак напряженной работы мысли. Двое других оказались помощниками Авакли в области техподдержки.
- Благодарю вас, джентльмены, - произнес Майлз, когда процедура представления завершилась. Он сел, сели и остальные, кроме Руибаля, явно выбранного говорить за всех.
- С чего вы хотите, чтобы я начал, милорд Аудитор? - спросил у Майлза Руибаль.
- Гм... с начала?
Руибаль покорно принялся единым духом перечислять длинный список неврологических тестов, иллюстрируя его показом данных и результатов на головидео.
Несколько минут такого перечисления, и Майлз перебил его: - Прошу прощения. Я не совсем точно выразился. Можете пропустить все отрицательные результаты. Переходите прямо к положительным.
После короткого молчания Руибаль произнес: - Как итог, я не обнаружил никаких свидетельств органических поражений нервной системы. Уровень физического и психологического стресса, весьма опасно высокий, я считаю скорее эффектом, чем причиной биокибернетической аварии.
- Вы согласны с таким заключением? - спросил Майлз у Авакли. Тот кивнул, хоть и рассудительно чуть поджал губы, подчеркивая, что человек всегда может ошибаться. Авакли с Руибалем обменялись кивками, и Авакли занял место Руибаля за управлением проектора головидео.
У Авакли была детальная головидео-схема внутренней архитектуры чипа, изображение которой он вызвал. Майлз почувствовал облегчение. До того момента он слегка боялся услышать, что медицинская служба СБ за эти тридцать пять лет потеряла руководство пользователя. Но, похоже, данных у них было множество. Сам чип представлял собой чрезвычайно сложный сандвич из органических и неорганических молекулярных слоев, примерно пяти-семи сантиметров шириной и полсантиметра толщиной, установленный вертикально между двумя долями мозга Иллиана. Управляющий имплатант скачкового пилота казался рядом с ним детской игрушкой, если говорить о числе исходящих из него неврологических соединений. Наибольшей сложностью, похоже, отличалось даже не протеиновое хранилище данных, а сеть выдачи информации, хотя оба и были не просто дьявольски изощренными, а почти непостижимыми. Эта сеть представляла собой нечто вроде самообучающейся системы, сложным, нелинейным способом формирующейся самостоятельно уже после установки чипа.
- Итак, это... повреждение, которое мы наблюдаем, ограничено лишь органической либо неорганической частью? Или затронуло обе? - спросил Майлз у Авакли.
- Органической, - ответил Авакли. - Почти наверняка.
Авакли, понял Майлз, из тех ученых, которые никогда не заключают пари, не застраховавшись от ошибки.
- К несчастью, - продолжил Авакли, - его изначально разрабатывали без возможности выгрузки данных. Там нет никакого эквивалента порта для подключения. Только тысячи и тысячи нервных окончаний, ведущих в эту штуку или выходящих из нее по всей ее поверхности.
Если взглянуть на предысторию чипа - супер-защищенной свалки различных сведений для императора Эзара, - то звучит это обоснованно. Майлз не испытал бы удивления, узнав, что эту штуку переделали по спецзаказу так, чтобы данные из нее не выгружались.
- Вот... У меня было впечатление, что чип работает параллельно с обычными мозговыми функциями памяти Иллиана. Он же по сути не заменяет ее, Так?
- Это верно, милорд. Нейро-входы всего лишь подсоединяются к сенсорным окончаниям, а не переключают на себя информацию с них. Подобные индивиды, вероятно, обладают двойной памятью обо всех происшедших с ними событиях. Что, судя по всему, и является основным фактором, провоцирующим высокую вероятность развития у них в дальнейшем ятрогенной шизофрении. Своего рода неотъемлемый конструктивный недостаток, и не столько чипа, сколько человеческого мозга.
Руибаль кашлянул, выражая вежливое теоретическое - или теологическое - несогласие.
Должно быть, Иллиан - прирожденный шпион. Жонглировать в голове более чем одной реальностью, пока не получишь доказательств, и не сойти с ума от неопределенности окружающего тебя мира - безусловно, таким качеством отмечены лишь великие следователи.
Авакли тем временем перешел к высоконаучному обсуждению трех возможных планов по извлечению из чипа некоторого рода данных. Все три казались составленными на скорую руку и результаты их были бы сомнительны; сам Авакли, описывая их, выглядел не особо довольным или полным энтузиазма. Большую их часть составляли деликатные микронейрохирургческие операции продолжительностью в несколько часов. Руибаль постоянно морщился.
- Итак, - перебил это подробное изложение Майлз, - что случится, если вы извлечете чип?
- Пользуясь бытовой терминологией, - ответил Авакли, - это приведет к шоку и смерти. Это явно сделано намеренно - может, чтобы предотвратить... гм... кражу.
Верно. Майлз представил себе Иллиана, на которого напали охотники за чипом, вскрыли ему голову и оставили умирать... явно эту картинку рисовал себе кто-то еще. В поколении Эзара было множество параноиков.
- Этот чип не разрабатывался в расчете на то, чтобы можно было его извлечь неповрежденным из питающей энергией органической матрицы, - продолжил Авакли. - Во всяком случае, шансы получить из него какую-либо связную информацию при этом резко падают.
- А если его не извлекать?
- Наборы протеиновых цепочек не выказывают признаков замедления распада.
- Или, говоря на жаргоне научников, "чип превращается в кашу в голове Иллиана". Кстати, один из ваших ребят-умников явно произнес эту фразу в его присутствии.
У одного из помощников Авакли хватило такта выглядеть виноватым.
- Адмирал Авакли, каковы основные ваши теории того, что же послужило причиной поломки чипа?
Авакли нахмурил брови: - В порядке вероятности: старение и переключение в режим саморазрушения либо какого-то рода химическая или биологическая атака. Чтобы подтвердить вторую гипотезу, мне нужно разобрать чип на части.
- Значит... даже вопросов нет, что чип можно снять, починить и установить обратно.
- Мне такое и вообразить трудно.
- И вы не можете починить его in situ, не зная причины поломки, которую вы не можете определить, не вынимая чип для внутреннего изучения. Которое его разрушило бы.
Авакли поджал губы, сухо признавая, что проблема представляет собой замкнутый круг. - Боюсь, о починке речи быть не может. Я сосредоточился на попытках разработать реально осуществимую выгрузку данных.
- Если это так, - продолжил Майлз, - вы неправильно поняли мой самый первый вопрос. Что случится с Иллианом, если чип извлечь?
Авакли дернул рукой в сторону Руибаля, словно резким жестом перебрасывая тому жгущий руки раскаленный уголек.
- С уверенностью мы предсказать не можем... - протянул Руибаль.
- Но строить гипотезы на основании разумных шансов можете? Не превратится ли он мгновенно, например, снова в себя двадцатисемилетнего?
- Нет, не думаю. Простое извлечение чипа, без попыток сохранить его, должно быть вообще-то довольно простой операцией. Но мозг - штука сложная. Например, мы не знаем, в каком направлении он перестроил свои внутренние связи вокруг имплантата за тридцать пять лет. И затем есть психологический аспект. Какое бы изменение личности - неважно какое - ни позволяло Иллиану работать с чипом в голове и оставаться в здравом рассудке, оно придет в состояние дисбаланса.
- Словно... отбросить костыли и обнаружить, что ноги атрофировались?
- Возможно.
- И о каком повреждении его интеллектуальных функций мы говорим? О большом? Малом?
Руибаль беспомощно пожал плечами.
- И вы пока не нашли какого-нибудь - пусть немолодого - инопланетного эксперта по этой устаревшей технологии?
- Пока нет, - ответил Руибаль. - На это может уйти несколько месяцев.
- А к этому времени, - мрачно заметил Майлз, - если я правильно понимаю, чип превратится в желе, а Иллиан либо навсегда утратит разум, либо умрет от истощения.
- Э-э... - протянул Руибаль.
- Подводя итог - да, милорд, - отозвался Авакли.
- Тогда почему мы до сих пор не вытащили эту чертову штуковину?
- Данные нам приказы, милорд, гласят сохранить чип, - ответил Авакли, - или столько информации из него, сколько мы сможем извлечь.
Майлз потер губы. - Зачем? - спросил он наконец.
Брови Авакли поползли вверх. - Осмелюсь предположить, что сведения в нем жизненно важны для СБ и Империи.
- А так ли это? - Майлз, склонившись вперед, уставился на ярко раскрашенную, кошмарную биокибернетическую схему чипа, висящую перед его глазами над видеопластиной в центре стола. - Этот чип установили совсем не с целью сделать из Иллиана супермена. Это была просто игрушка императора Эзара, которому показалось забавным иметь ходячий видеомагнитофон. Готов признать, Иллиану чип оказался полезен. Придавал ему эдакую ауру непогрешимости, пугавшую чертову кучу народа. Но все это ерунда, и он сам это прекрасно знает, даже если остальные - нет. На самом деле чип не имеет никакого отношения к работе СБ. Иллиан получил эту должность потому, что был рядом с моим отцом в тот день, когда солдаты Фордариана убили его предшественника, и потому, что отец хорошо к нему относился и доверял ему. Тогда не было времени на поиски талантов, в разгар бушевавшей гражданской войны. Из всех качеств, сделавших Иллиана стал лучшим главой СБ за все время ее существования, чип - самое незначительное. - Голос Майлза упал почти до шепота; Авакли и Руибаль наклонились вперед, чтобы его слышать. Майлз прокашлялся и сел прямо.
- В этом чипе есть информация лишь четырех категорий, - продолжил Майлз. - Старая и устаревшая. Текущая, продублированная на материальных носителях, - Иллиан всегда был вынужден действовать в соответствии с допущением, что может неожиданно умереть или быть убитым, и тогда Гарошу или еще кому-нибудь придется принимать эту должность на ходу. Затем там есть всякий мусор, что-то личное, не пригодное никому, кроме самого Иллиана. А может, даже и ему не нужное. Тридцать пять лет принятых ванн, съеденных блюд, переодеваний, заполненных анкет. Половые акты - боюсь, не особо много. Множество дурных романов и фильмов головидео - все они там, слово в слово. И в тысячу раз больше всякого прочего. И где-то среди этих миллиардов образов есть, быть может, десяток опасных секретов, которые не знает больше никто. А возможно, и не должен знать.
- Что вы хотите, чтобы мы сделали, милорд Аудитор? - спросил Руибаль, нарушив молчание, повисшее после этого монолога.
"Ты хотел власти. Теперь, парень, ты ее получил". Майлз вздохнул. - Я хочу поговорить еще кое с кем. А пока... соберите все, что вам необходимо для хирургического извлечения чипа. Оборудование, безусловно, но прежде всего - специалиста. Я хочу, чтобы это была лучшая пара рук, какую вы сможете заполучить, в СБ или за ее пределами.
- Когда нам начинать, милорд? - переспросил Руибаль.
- Мне бы хотелось, чтобы вы закончили за два часа. - Побарабанив пальцами по столу, Майлз встал. - Благодарю вас, джентльмены. Все свободны.
Майлз позвонил Грегору с защищенного комм-пульта прямо из клиники.
- Так ты нашел, что хотел? - поинтересовался Грегор.
- Ничего этого я не хотел. Но я достиг прогресса. Уверен, для тебя не будет сюрпризом узнать, что проблема не с мозгом Иллиана, а с этим чертовым чипом. Он бесконтрольно выдает старые пакеты данных. Примерно каждые пять минут он заливает мозг новым набором кристально-четких воспоминаний из разных периодов прошлого в произвольном порядке. Результат... ужасающий. Причина неизвестна, починить его они не могут, извлечение чипа уничтожит все еще хранящиеся в нем данные. А оставить чип на месте - значит уничтожить Иллиана. Понимаешь, к чему все идет?
Грегор кивнул. - К его извлечению.
- Похоже, оно требуется по медицинским показаниям. И сейчас это должно быть... ну, если уже не сделано, то по крайней мере предложено и подготовлено. Проблема в том, что Иллиан не в том состоянии, чтобы дать согласие на операцию.
- Понимаю.
- К тому же, они не знают, к каким результатам приведет извлечение чипа. Полное выздоровление, частичное, изменение личности, изменения интеллекта - они гадают, кидая кости. Так что мои слова означают, что ты можешь не получить обратно своего шефа Имперской безопасности.
- Понимаю.
- Так вот. Есть ли на чипе что-то, что ты желал бы сохранить и о чем я не знаю?
Грегор вздохнул:
- Наверное, единственный человек, который способен ответить на этот вопрос, это твой отец. И почти за пятнадцать лет с тех пор, как я достиг совершеннолетия, он не счел нужным со мной чем-то из этого поделиться. Похоже, старые тайны должны таковыми и остаться.
- Теперь Иллиан - твой человек. Вы даете согласие на извлечение чипа, мой сюзерен?
- А вы это рекомендуете, мой Аудитор?
Майлз выдохнул: - Да.
Грегор на мгновение прикусил нижнюю губу; затем его лицо отвердело. - Тогда оставим мертвецов лежать в их могилах. Пусть прошлое уходит. Делай.
- Слушаюсь, сир.
Майлз выключил комм.
На сей раз Майлза пропустили в кабинет Гароша/Иллиана без какой-либо задержки или ропота протеста. Гарош, изучавший что-то на комме, жестом указал ему на стул. Майлз развернул стул и сел верхом, скрестив руки на спинке.
- Итак, милорд Аудитор, - произнес Гарош, выключая изображение, - Я надеюсь, вас полностью удовлетворила готовность моих подчиненных к сотрудничеству.
Иллиану ирония удавалась лучше, но стоит отдать Гарошу должное за попытку. - Да, благодарю вас.
- Признаю, что недооценил вас. - Гарош указал на комм-пульт. - Я видел, как вы летаете туда-сюда все эти годы, и я знал, что вы - засекреченный оперативник. Но я никогда до конца не понимал, какой именно вы оперативник и в какой степени засекречены. Неудивительно, что вы были любимчиком Иллиана. - Теперь его пристальный взгляд на усыпанный наградами китель Майлза стал скорее оценивающим, чем недоверчивым.
- Читали мои записи, да? - Майлз не позволил себе дрогнуть на глазах у Гароша.
- Проглядывал сводки и некоторые примечания Иллиана. Полное изучение заняло бы неделю. А в настоящий момент мое время слишком ценно.
- Да. Я только что говорил с Грегором. - Майлз набрал воздуху в грудь. - Мы пришли к заключению, что чип должен быть удален.
Гарош вздохнул:
- Я надеялся, что этого можно будет избежать. Это решение кажется столь окончательным. И столь... травмирующим.
- Далеко не таким травмирующим, как то, что происходит прямо сейчас. Кстати, Иллиану определенно с самого начала требовалось присутствие кого-то хорошо знакомого, это его успокаивает. Производит разительные изменения в уровне его агрессивности. Возможно, будь рядом кто-то, Иллиан избежал бы приема такого количества транквилизаторов. И этих унизительных ремней. Не говоря уж о проблемах санитаров.
- Сперва я еще не понимал, с чем мы имеем дело.
- М-м-м... Но нельзя было оставлять его страдать в одиночестве.
- Я... признаюсь, я не спускался в клинику проверить все лично. Первого дня вполне хватило.
"Понятно, хоть и трусливо". - Мы с Айвеном сумели сделать многое просто одним своим присутствием. Я подумал еще об одном человеке, который мог бы сделать даже больше. Полагаю, леди Элис Форпатрил стоит посидеть с ним, пока готовят операцию.
Гарош нахмурился, наморщив лоб: - Вы с лейтенантом Форпатрилом являетесь, или по крайней мере были, приведенными к присяге военными. А она - гражданское лицо, и самим своим полом не допускается к принесению большинства присяг.
- Но несмотря на это, вы вряд ли можете сказать, что она не личность. Если мне понадобится, я прикажу пропустить ее сюда своей властью Аудитора, но я хотел бы дать вам шанс исправить ошибку. Помимо прочего, вы должны осознавать тот факт, что ей, как свахе Грегора и старшей из его ближайших родственниц, будет поручено устройство императорской свадьбы. В то время вы еще можете оставаться и.о. начальника СБ. Как это будет соотноситься с вашими проблемами... безопасности, станет очевидно. Стоит императрице Лаисе занять свое место, и она, возможно, захочет установить новые порядки, но до той поры леди Элис, представительница старой гвардии, отвечает за то, чтобы эта смена караула прошла как надо. Это форский обычай.
Военные, с примечательным упорством выдвигая заслуги вперед кровных уз, тратят массу времени, прикидываясь, что институт форов - фикция. А высшие форы, чья безопасность и хорошее поведение будут вашей особой заботой все то время, которое вы просидите за этим столом, тратят как минимум столько же энергии, делая вид, что институт форов - реальность.
Гарош поднял брови. - Так которые из них правы?
Майлз пожал плечами. - Моя мать сказала бы, что это конфликт двух конкурирующих фантазий. Но каковым бы не было ваше личное мнение насчет достоинств и недостатков системы форов - а у меня самого есть на этот счет пара мыслей, которые не обязательно излагать в зале Совета Графов, - это та система, которую мы оба присягали поддерживать. Форы - это действительно мускулы Империи. Не нравится это - можешь эмигрировать, но если остаешься, так это единственная дозволенная игра в нашем городе.
- И как это Иллиану удавалось так хорошо со всеми вами ладить? Он не больше фор, чем я.
- На самом деле он, по-моему, скорее наслаждался зрелищем. Не знаю, что он думал, когда был помоложе, но к тому времени, когда я действительно хорошо его узнал, последние десять лет или около того... Думаю, он начал ощущать Империю творением, которое он помогает сохранить в целости. Словно имел здесь законный интерес. Почти цетагандийский подход, в каком-то странном смысле: скорее как у артиста к публике, чем как у слуги к хозяину. Иллиан изображал слугу Грегора с особой рисовкой, но вряд ли я когда-то встречал менее подобострастное человеческое существо, чем он.
- А-а. - Взгляд Гароша был живым, словно тот вправду разобрался в сказанном. Его пальцы выбили короткую барабанную дробь по черному стеклу стола - совершенно иллиановский жест. Ей-богу, этот человек действительно слушает! И учится? Воодушевляющая мысль.
Гарош решительно сжал губы и набрал код на своем комм-пульте. Появилось лицо секретаря леди Элис. Несколько произнесенных вполголоса слов приветствий и объяснений - и над видео-пластиной возникло изображение самой леди Элис. Она хмуро посмотрела на Гароша.
- Миледи, - коротко кивнул он. Движение его руки можно было интерпретировать двояко: то ли как разновидность салюта аналитиков, то ли этот человек смахнул челку со лба; очаровательная неопределенность. - Я пересмотрел вашу просьбу о допуске в клинику СБ. Командующему Иллиану, возможно, скоро предстоит хирургическая операция. Я воспринял бы как личное одолжение с вашей стороны, если бы вы соблаговолили приехать сюда и остаться с ним на некоторое время. Вроде бы знакомые лица помогают ему, гм, оставаться спокойным при минимуме лекарств.
Элис гордо выпрямилась. - Я же вчера вам это говорила!
- Да, миледи, - смиренно отозвался Гарош. - Вы были правы. Могу я прислать за вами машину к вашему особняку? И как скоро?
- Ради такого, - заявила Элис, - я буду готова через пятнадцать минут.
Интересно, оценил ли Гарош, насколько потрясающую вещь она сказала? Чтобы подготовиться в выходу из дома, высшим фор-леди требуется порой до пятнадцати часов.
- Благодарю вас, миледи. Думаю, вы окажете нам огромную помощь.
- Спасибо, генерал. - Она помолчала и добавила: - И лорду Форкосигану спасибо тоже. - И выключила комм.
- Уф-ф, - произнес Гарош; утолок рта у него дернулся. - Она проницательна.
- В некоторых областях, имеющих отношение к ее личному опыту, она - одна из самых проницательных людей.
- Остается удивляться, как это лорд Айвен... а, ладно. Ну как, милорд Аудитор?
"Потрясающе!" - Это было достойное извинение. Она вынуждена была его принять. Вы не пожалеете.
- Как бы сложно вам ни было это признать, учитывая историю ваших отношений с большинством ваших начальников, - Гарош постучал по комму (так какие же файлы он только что читал?), - но я хочу хорошо выполнять свою работу. Просто исполнять свои обязанности - недостаточно. Это низшие должности заполняются людьми, которые просто исполняют свои обязанности и не более того. Я знаю, что я не особо обходительный человек - и никогда им не был...
- Как я слышал, им не был и предшественник Иллиана, капитан Негри, - предположил Майлз.
Гарош безрадостно улыбнулся: - Я не напрашивался на эту подсказку. Вероятно, я никогда не стану столь вежлив и изыскан, как Иллиан. Но свою работу я намерен делать столь же хорошо.
- Спасибо, генерал, - кивнул Майлз.
Майлз вернулся в клинику, чтобы сменить Айвена. Его он обнаружил все так же сидящим рядом с Иллианом, но так глубоко вжавшимся в спинку стула, как только возможно. На лице его застыла болезненная улыбка, а один ботинок мягко отстукивал по полу нервный ритм.
Стоило Майлзу заглянуть в дверь, разглядывая эту картину, и Айвен торопливо вскочил и двинулся к выходу.
- Благодарение господу. Тебе уже пора вернуться, - пробормотал он.
- Как тут дела были?
- А ты как думаешь? Могу понять, почему его кормили успокаивающими, даже когда он не пытался поотрывать им головы. Просто так им не приходилось это выслушивать час за часом. Майлз, это кошмар!
- Да, я знаю. - Он вздохнул. - Хотя тут я нашел подмогу, и она уже по пути сюда. Я попросил твою маму приехать и посидеть с ним.
- О, - отреагировал Айвен. - Хорошая мысль. И вообще лучше она, чем я.
Майлз скривился. - Ты не боишься, что для нее это будет слишком тяжело?
- А-а. Гм... Черт, да она сильная.
- Сильнее тебя?
- Она на это способна, - с каким-то отчаянием пообещал Айвен.
- Возьми-ка передышку, Айвен.
- Ага. - Айвен не стал дожидаться повторного приглашения, а быстро проскользнул мимо Майлза в коридор.
- И, Айвен...
Айвен с подозрением замер. - Ну?
- Спасибо.
- А, нет проблем.
Вздохнув поглубже, Майлз вошел в палату Иллиана. Там по-прежнему было очень жарко. Майлз снял китель, повесил его на спинку стула, закатал рукава шелковой рубашки и сел. Сперва Иллиан какую-то минутку не замечал его, затем озадаченно на него уставился, потом лицо его просветлело. И снова началось: "Майлз, что ты тут делаешь?..." - "Саймон, послушай меня. С твоим чипом проблемы..."
Снова и снова.
Через некоторое время Майлз решил, что это немного похоже на разговор с человеком, страдающим раздвоением личности. Тридцатилетний Иллиан уступал место сорокашестилетнему, и оба разительно отличались от Иллиана в шестьдесят. Майлз терпеливо ждал, когда на стол выпадет нужная карта, бесконечно повторяя сегодняшнюю дату, факты и обстоятельства. Наступит ли когда-нибудь момент, когда все Иллианы окажутся проинформированы, или тот продолжит делиться до бесконечности?
Наконец в сознание пришел тот Иллиан, которого он ждал.
- Майлз! Форберг тебя отыскал? Черт, это кошмар. Мой проклятый чип сломался. Превращается в кашу у меня в голове. Обещай мне - дай мне свое слово Форкосигана! - что не позволишь этому продолжаться...
- Послушай, Саймон! Я все про это знаю. Но я не стану, черт возьми, резать тебе глотку. Вместо этого мы спланировали операцию по извлечению твоего чипа. Не позже завтрашнего дня, если мое слово что-нибудь значит - а оно значит. Чип нельзя наладить, так что мы собираемся его удалить.
Иллиан помолчал. - Удалить?.. - Его рука коснулась лба. - Но как я смогу без него действовать?
- По самым оптимистичным прогнозам медиков - так же, как ты это делал первые двадцать семь лет твоей жизни, пока тебе не установили чип.
Взгляд Иллиана был мрачным и испуганным. - И он унесет с собой... все мои воспоминания? Я потеряю всю мою жизнь? О Господи, Майлз! - Он замолчал на мгновение и добавил: - Думаю, что предпочел бы, чтобы ты перерезал мне глотку.
- Это не вариант, Саймон.
Иллиан покачал головой. И снова растворился, превратившись в другого Иллиана, начав еще один круг "Майлз! Что ты тут делаешь? Что я тут делаю?" Он опустил взгляд, уставившись на свой нейтральный штатский костюм; Иллиан либо действительно предпочитал скучные фасоны, либо не доверял собственному вкусу. - Я прямо сейчас должен быть на Совете Графов в полном парадном мундире. Им надо сообщить... надо сообщить...
Майлз не смог решить, было ли это в данных обстоятельствах сознательным согласием все понявшего человека или нет. Понял ли Иллиан? И даже согласился ли? Но большего Майлз сделать не мог. И он стал повторять зазубренный наизусть текст. Снова и снова.
Наконец доктор Руибаль привел в палату леди Элис. Как и просил Майлз, он уже коротко ввел ее в курс дела; Майлз понимал это по ее застывшему, огорченному лицу.
- Здравствуй, Саймон, - раздался ее негромкий, мелодичный альт.
- Леди Элис! - На лице Иллиана отразилась работа мысли, словно он что-то искал в памяти, но что именно, Майлз не знал. - Я так сожалею о гибели лорда Форпатрила, - произнес он наконец. - Если бы я только знал, где именно в городе вы находитесь... Я пытался вывести адмирала Канзиана. Если бы я только знал. Вы сохранили ребенка?
Извинения и соболезнования по поводу убийства ее мужа, происшедшего тридцать лет назад. Канзиан умер от старости пять лет назад. Элис глянула на Майлза со сдавленной мукой. - Да, Саймон, все в порядке, - ответила она. - Лейтенант Куделка провел нас через позиции Фордариана. Теперь все в порядке.
Майлз кивнул и повторил заученный текст в качестве ориентировочного примера для Элис. И она тщательно все выслушала, наблюдая, как лицо Иллиана проходит через обычную последовательность выражаемых эмоций: изумление, отрицание и сводящий с ума испуг. В ее присутствии грубоватый солдатский жаргон мгновенно исчез из речи Иллиана. Майлз соскользнул со стула рядом с иллиановским и предложил Элис присесть. Она села без каких-либо колебаний и взяла Иллиана за руку.
Моргнув, Иллиан поднял на нее взгляд. - Леди Элис! - Его лицо смягчилось. - Что вы тут делаете?
Майлз ретировался к двери, откуда наблюдал Руибаль.
- Это интересно, - заметил тот, Руибаль, глядя на настенный монитор телеметрии. - У него немного упало кровяное давление.
- Да, и я... не удивлен. Давайте выйдем в коридор и поговорим. Я хочу перемолвиться словечком еще и с Авакли.
Майлз, Руибаль и Авакли - все трое уже в рубашках с коротким рукавом - сидели на ординаторском посту и пили кофе. Майлз вдруг сообразил, что снаружи наступила глубокая ночь. Отведав механистической вечности Иллиана, он и сам начал путаться во времени.
- Итак, вы уверяете меня, что здесь есть соответствующие возможности для проведения хирургической операции, - сказал Майлз. - Тогда расскажите побольше о хирурге.
- Это мой второй старший хирург, который занимается установкой и обслуживанием нейро-имплантатов у скачковых пилотов, - ответил Авакли.
- А почему нам не взять вашего первого старшего хирурга?
- Тот тоже хорош, но этот моложе и проходил обучение недавно. Полагаю, он являет собой оптимальный компромисс между давностью обучения и максимумом практического опыта.
- Вы ему доверяете?
- Позвольте мне выразиться таким образом, - начал Авакли. - Если вы хоть раз за последние пять лет летали на имперском скоростном курьере, то вы уже, возможно, вверяли ему свою собственную жизнь, как и тем инженерам, которые калибровали на этом корабле стержни Неклина. И имплантат личному пилоту императора ставил тоже он.
- Отлично. Я принимаю ваш выбор. Как скоро мы заполучим его сюда и как скоро он приступит к делу?
- Мы можем доставить его на флаере из провинции Фордариана сегодня ночью, но, по-моему, будет лучше дать ему сперва как следует выспаться дома. Я дам ему как минимум день на изучение проблемы и планирование хирургического вмешательства. А дальше - на его усмотрение. Вероятнее всего, мы станем свидетелями этой операция самое раннее послезавтра.
- Понял. Очень хорошо. - Майлз больше ничего не мог сделать, чтобы подтолкнуть события в этом направлении. - Что дает команде доктора Авакли еще два дня повозиться со своей частью задачи. Дайте мне знать, если найдете какие-то новые подходы, не затягивающие Иллиана еще сильнее в... в это. И, да! У меня есть предложение. После операции команда доктора Авакли станет патологоанатомами чипа. Я хочу, чтобы этой чертовой штуковине сделали аутопсию, даже если она сдохла. В чем причина неисправности? Это хочет знать и СБ, и я. И я подумал добавить в эту команду одного человека, который, быть может, сумеет поделиться с вами интересным галактическим опытом. У него лаборатория в Императорском научном институте биотехнологий возле Форбарр-Султаны, где он выполняет для Империи кое-какую секретную работу. Зовут его Вонг Уэдделл. - Ранее известный как доктор Хью Канаба с Единения Джексона. Одна из ранних операций дендарийцев заключалась в том, чтобы инкогнито вывезти его беженцем с Единения на Барраяр, где он получил новое имя, новую жизнь и новое лицо. Вывезти вместе с некоторыми самыми секретными во всей галактике генетическими разработками. Сержант Таура была одним из его ранних и наиболее сомнительных проектов. - Он по роду деятельности и образованию молекулярный биолог, но его прежние эксперименты включали в себя ряд чрезвычайно... ну, по-настоящему странных вещей. Он в некотором роде темная лошадка и... э-э... в его характере есть кое-что от примадонны, но, по-моему, вы как минимум найдете его идеи интересными.
- Да, милорд, - Авакли сделал пометку. Предложение лорда Аудитора равносильно приказу на имперской службе, еще раз убедился Майлз. Ему действительно нужно следить за своим языком.
И, похоже, это все, что Майлз сегодня может сделать. Ему страстно захотелось вернуться в особняк Форкосиганов и поспать.
Но вместо этого Майлз прилег часа на четыре в одной из соседних палат, а затем в свою очередь сменил на ночном дежурстве Элис Форпатрил. Лейтенант Форберг, чье дежурство началось, с удовольствием уступил им место у кровати Иллиана и занял полагающийся ему пост у входной двери клиники. Иллиан спал урывками, каждые двадцать минут просыпаясь в очередной вспышке растерянности и страха. Два дня до операции обещали быть очень долгими.