"Мутант-чародей"

сказка Форконненов

В далекие времена, у одного из графов жена вот-вот должна была родить. И стал он звать к ней бабок повивальных, чтобы те помогли ей разрешиться от бремени. Но, как назло ни одна из них не соглашалась. Ни посулы больших денег, ни угрозы, ничего не помогало уговорить их. А главное, ни одна из них не призналась почему она отказывается. Граф уж совсем думал везти жену в столицу, чтобы Император своим Указом назначил кого, как пришла к его замку старая ведьма Хара Коннен. Не любили ее в округе за то, что говорила иногда вещи страшные, которые всегда сбывались да за глаза ее пронзительно синие. Охранники даже убить ее хотели, чтобы она графине ничего страшного часом не сказала и дитя неродившееся не сглазила. Но граф велел привести ее, поскольку та славилась в округе своим знахарским талантом и вполне могла принять роды.

- Для того я и пришла, чтобы стать повитухой у твоей жены. Но знай, роды будут тяжкими и всё моё тайное знание понадобится, чтобы спасти графиню. А всё потому, что рожать ей выпало под Звездой Мутантов. Потому и отказались от нее все местные бабки. Но есть у меня условие одно - ребенок-мутант не должен быть убит. Я заберу его и обучу всему, что сама знаю, потому как своих детей у меня нет.

На том и порешили. Как пришло время рожать, открылось у графини страшное кровотечение, а Хара знай только свои склянки с зельями подносит. То в одно отверстие графине зальет, то в другое, то в третье. Наконец и ребеночек вышел. Мальчик. Но был он какой-то странный, синий весь, будто мертвым родился, а в ладошках держал сердечко свое - живое, алое, бьющееся. Хорошо, что графиня в беспамятстве была и этого не видела - померла бы вмиг. А Харе хоть бы что - обмыла она ребеночка да запеленала, а в другую пеленочку сердечко его завернула. А когда кровотечение у графини прошло, ведьма отошла поговорить с графом: - Как назовете чадо?

- По правильному не должны такие дети жить, не зря женщинам кинжалы даны, но уговор дороже других правил, ибо на форском слове вся Империя стоит. А что до имени, то растить его будешь сама и имя ему наречешь сама - для всех остальных сын мой мертвым родился. Завтра же на семейном кладбище куклу похороним.

- Быть по сему, граф. За женку свою не боись - очухается она и еще тебе нормальных детей народит. Так что бывай.

Дал граф Харе кошель с золотом да проводил ее тайным ходом и больше ее в графском поместье никто не видел.

Назвала она ребенка Зергом, фамилию свою дала - Коннен и поселились они в другом графстве. Только вот окрестные крестьяне все-равно что-то заподозрили и называли мальчугана не иначе как лорд-мутант Форконнен.

Зерг рос мальчиком умным, но нрав его был ужасен. То ли из-за постоянных болезней, то ли из-за ведьминого воспитания, то ли потому, что окрестные мальчишки его избегали. Но пока старая ведьма еще жива была, она еще как-то его в узде держала, а как померла, так вобще в окресных деревнях житья не стало - то скотину уведет, то девку. И решили местные извести мутанта. Всем селом в ведьмину избу пошли, кто с вилами, кто с косой, а кто и просто с дубиной. Схватили Зерга спящего, заколололи вилами, зарезали косами, забили дубинами и бросили в лесу зверью на съедение. Только они разошлись по домам, как сердечко мутанта забилось сильнее, куски его собираться стали и вот он уже снова живой, как ни в чем не бывало. А вместе с жизнью пришло к Зергу ощущение силы великой и возрадовался он так, что в лесу все звери от страха задрожали. И понял он, что пока живо его сердце, он жив, здоров и могуществен.

И решил Зерг получше запрятать сердце свое - положил его в ларец кованный и хитромудрой магией спрятал тот ларец сам в себя рекурсивно. А ларец тот, по слухам, отвез на край света - на остров, что южнее южного континента, - и повесил его на высоком ядовитом дереве, чтобы ни один смертный не достал его. Когда же он возвращался с того острова, то почувствовал, что сила его растет неимоверно - чем дальше до его сердца, тем больше. А когда держал он ларец со своим сердцем в руках, то и силы его колдовские сходили на нет.

Как вернулся Форконнен домой, облюбовал он себе местечко и построил там замок. Прошли сотни лет, но замок тот до сих пор стоит, и лорд-мутант Зерг Форконнен в нем до сих пор живет, держа в страхе всю округу, забирая себе лучший скот и самых красивых девиц. А в его подвалах гниют герои, хотевшие его извести, издавая по ночам вопли ужаса, перебиваемые лишь нечеловеческим смехом Зерга.

Говорят, что умеет он похищать души. Так это или нет, не знаем, барраярцы в бессмертие душ не верят, но верно одно: стоит ему сделать особые пассы руками, и любая женщина безвольно и покорно идет за ним в его логово, "Что воля, что неволя - все равно", каждого приказа мутанта она слушается и все труды по дому выполняет безропотно. Бывало, за выкуп он таких освобождал, а вот если какой герой и спасет ее из плена нерасколдованной, останется девица одурманенной. Хоть и есть, по преданиям, способ вернуть ей прежний облик, но никто его не знает.

Еще есть легенда, что дева, чистая сердцем, которая полюбит мутанта, может расколдовать его своим поцелуем, и он станет простым смертным (а то и лордом-добрым волшебником), а вместе с ним очнутся от дурмана и его жертвы. Мало ли что в сказках случается? Но, с другой стороны, говорят, мол, та, кто пойдет с мутантом в свадебный круг и съест хоть ложку каши из свадебного зерна, навсегда останется заколдованной и безвольной. Какой из рассказов правда, никто еще не проверил.

Живет сейчас у лорда-мутанта в замке и другой мутант, помоложе, которого он зовет своим младшим братом, хотя ни детей, ни братьев на самом деле у колдуна нет. Своего же якобы родственника он на самом деле выкрал из семьи во младенчестве и, как сам говорит, спрятал его душу в глубоком подвале, где та лежит неуязвима и невредима. Мутанские же способности младшего Зерг Форконнен развивает своим колдовством и настойками из трав. Младший мутант уже умеет чуять правду и морочить людям глаза, якобы оборачиваясь иными созданиями: чудищем многоглазым, конем быстрым и девицей-красавицей.

В общем, от мутантского семейства один вред. И людей они похищают, и погоду портят, и сыр от них за десять миль скиcает, и терраформированная земля родить отказывается... А управы на них нет никакой.