принцесса Александра Форбарра

К женским обязанностям я всю жизнь относилась... неоднозначно. С уважением - поскольку это обязанности, и с сомнением - поскольку к ним прилагается слово "женские". Последнее - словно индульгенция для более ограниченного существа, хотя и ум, и достойное поведение переходят от родителей ко всем детям. Я смогла это понять, поскольку, еще совсем девочкой, получила честь и возможность принять уроки мудрости непосредственнно от нашего великого отца. Пока маленького Юрия прятали где-то, передавая из рук в руки, я была с батюшкой, ухаживая за ним в его недуге, разделяя его тревоги и учась мыслить так, как положено человеку из рода Форбарра, без скидок на женское естество.

И все же, если выдернуть одну ножку из-под трона, он зашатается. А если женщина займется мужскими делами, то кто возьмет на себя женские, порой более щекотливые и всегда не менее сложные? После смерти нашего батюшки и истечении положенного срока траура во весь свой рост встали матримониальные проблемы августейшей фамилии. Действмительно, империя с молодым государем и без четко обозначенного наследника грозит опрокинуться (точно та походная табуретка, которую зачем-то решил недавно опробовать мой брат) при любой гражданской смуте в пользу власти одного из графских родов. Дабы не давать нашим графам искушения бесконечно перетягивать одеяло на себя еще и в этом вопросе, он должен быть решен как можно скорей.

Юрий был не слишком обрадован идеей вступить в брак по династическим соображениям, однако ему пришлось согласиться на смотрины невест на этом приеме. На меня легла не слишком благодарная задача проредить список пригодных монарху дев до трех-пяти наиболее приемлемых и представить их ему. Однако, то ли обеспечивая себе пути к отступлению, то ли вспомнив о том, что в семье я старшая, он довершил это обещание публичным заявлением о том, что наследником Империи в отсутствие его собственных сыновей станет мой.

И если мой младший брат позволяет себе роскошь мечтать о том, что он ищет себе любящую жену, а не императрицу, то мне теперь таких иллюзий не было положено. Я должна была - и желала - сделать своим мужем человека, не только способного отнестись с подобающим уважением ко мне, но и вместе со мною воспитать в своем сыне наследника Империии и, буде произойдет трагическая случайность, стать до его возмужания сильным и достойным Регентом. Это сужало мой выбор до малого. Я не избрала бы гордеца, кичащегося силой своего рода, - чтобы не создать дисбаланс власти; мне не нужен был куртуазный кавалер, прежде всего готовый холить меня и оберегать, точно хрупкий цветок, и строить мое семейное счастье по возвращении со службы; я не могла выбрать ни слишком молодого человека, еще не проявившего себя в делах государственных, ни почтенного ветерана военных сражений и политических боев, чей возраст не оставит ему шанса пережить моего брата. Очевидно, что мой избранник должен был быть из графского рода, дабы не оскорбить форство его возможным возвышением. И стольт же ясно, что он не должен был состоять со мною в близком родстве, что исключало как минимум четверть высших форов. И много ли мне таких остается из нескольких миллионов населения Барраяра, скажите на милость?

Но сперва все же было необходимо проработать вариант с императорской невестой. Оставался пусть невеликий, но шанс, что мой брат возьмет на себя бремя этого государственного решения, а не возложит его на мои женские плечи.

Фор-девицы разнообразны. От честных простушек до красивых стерв, и от шестнадцатилетних девочек до еще незамужних дам хорошо на третьем десятке. Неочевидных трудностей с ними больше, чем хотелось бы. Проблему составляет возраст: все понимают, что нельзя осчастливить императора супругой его же лет, но мало кто знает, что и молодость - недостаток: брат автоматически питает подозрения в не-барраярской крови по отношению ко всем, родившимся в годы войны. Проблему составляет внешность: барраярский стандарт красоты предполагает пышное телосложение, Юрий же предпочитает мелких худышек. Проблему составляет характер: императрица не должна быть ни безвольной овцой, ни чересчур энергичной особой. И из предложенного придется сотворить компромисс. Вздохнув, безжалостно пускаюсь в импровизацию и устраиваю девушкам допрос на тему "брак, женская доля и что бы ты сделала, став императрицей"; в основном получаю различные вариации на тему ответа "родить наследника", не считая более разумных и столь же более редких ответов молодых леди постарше. Услышанное и увиденное после консультации с триумвиратом графинь выливается в четыре фамилии; пятая девица, броской внешности и с абсолютно не подходящим для такого союза характером, добавляется мною ради контраста, чтобы мой разборчивый брат понял, что ему достались сливки, а не выжимки.

Выдохнув после подобного аттракциона и передав список указаний для медицинского осмотра и проверки репутации кандидаток своим фрейлинам (а также отчитав одну девицу подобного же возраста, которая сочла ниже своего достоинства явиться на общие смотрины, зато решила примерить на себя роль дипломата), спешно задумываюсь и над своей частью брачных планов. Механизм схожий с тем, как готовятся к заседанию наши генштабисты: исчерканные списки, анализ данных с карандашом в руках и передача приказов адьютанту... на этот раз свахе; ее визиты к господам форам не дезавуируют конкретно моих намерений, в отличие, скажем, от посредничества моей статс-дамы. Выбранных оказывается всего четверо. Я прошу сваху довести до их сведения, что любой, желая добиваться моей руки, должен будет изложить свои намерения письменно и подобающим образом. Теперь остается только ждать.

В паузах между брачными играми два дня подряд занимаюсь разговорами с инопланетными посланниками. Бетанец: необычная внешность, странная серьга с мерцающим синим камнем в ухе и долгий разговор о бетанских корпоративных программах образования. Как я и предполагала, помимо сложностей финансовых возникают сложности юридические, базирующиеся на конфликте традиций. Предлагаю образовательной программе свое покровительство и принятие личной присяги от бетанских преподавательниц, которые решат приехать к нам. Посмотрим, выйдет ли. Землянка: гуманитарные программы по охране генофонда и (тут я успеваю стиснуть зубы и сделать каменное лицо) пестованию естественных мутаций. Предлагаеит нам принять новый закон по охране плодов этой гадости ради получения денег от их фонда. Немыслимо. Эскобарцы: чересчур щедрый подарок, но, как оказалось впоследствии, с двойным дном. Зато мы имели познавательную беседу о юбке на женской фигуре и оружии в женских руках.

Но я отвлеклась.

Первый плод изысканий - лист роскошной, в фамильных цветах, коричнево-розоватой бумаги с золотым тиснением герба, - оказывается в моих руках вскоре. Фордариан-младший. Похвальная оперативность. Почитаем? "... Наша провинция, как Вам должно быть известно, не только богата природными и земельными ресурсами, но и является сосредоточием новейших на планете технологий, оставленных при поспешном бегстве подлыми цетагандийскими захватчиками... Наша семья... Наши заслуги..." Это предложение брака или доклад в Совет Графов по окончании финансового года? Я не могу удержаться от улыбки: лорд-наследник всерьез вознамерился убедить меня, что с ним я не останусь без куска хлеба. Тем более, что к его богатству хорошо подходят мои не без лести перечисленные "гибкость мышления, верность духу традиций и обычаев Барраяра и умение находить нестандартные решения наболевших проблем нашего измученного последней войной общества". Сальватор Фордариан не в Политвоспитании ли работает? Нет? Какой талант агитатора пропадает, право. К сожалению, призыв объединить мой ум с его богатством меня не впечатлил. Пока что. Посмотрим, сколько изобретательности проявят остальные.

Граф Фортугаров весь день галантен, вежлив, предлагает мне свое общество при каждом удобном случае. Я помню его еще по своим юным годам, и его компания была бы приятным отдохновением от круговорота "дамы-девицы-послы-снова дамы", не реши и он увенчать свое внимание участием в марафоне сватовства. По собственной инициативе, что особенно примечательно. Разворачиваю сложенный втрое лист плотной кремовой бумаги - мягкое перо, размашистые буквы, и с самого начала трогательное: "Ваше Высочество! (зачеркнуто) Александра!" Вот новость: как выясняется, в юности, еще до своей женитьбы, граф был в меня влюблен. А теперь, вероятно, возрожденная роскошь дворца играет шутки с его и моей памятью? Ах, Георг, вашему признанию цены бы не было лет пятнадцать назад. Теперь же оно выглядит в моих глазах либо романтической глупостью, либо не самой достойной хитростью. Впрочем, с решением я все равно подожду.

Но разумная политическая необходимость быть скрытной, беспристрастной и не поощрять ни одного из претендентов до совершения выбора ставит меня в чертовски неловкое положение, и вместо того, чтобы просто радоваться обществу графа, я, наоборот, начинаю на него досадовать. Игра "спрячьтесь за юбками фрейлин от милорда Фортугарова" - не моя стихия, поэтому в сопровождении свиты и гвардейцев, под вуалью, наведываюсь в караван-сарай. Разумеется, заглянуть к модистке или попытать счастья в казино мне в голову не пришло, но услугами гадалки воспользовалась. Мои дамы, да и сама гадалка, вероятно, рассчитывали, что я задумаюсь о потенциальных женихах, но в этом вопросе я предпочитаю полагаться на рассудок, а не на карты. Я спрашивала о себе самой и уже имеющейся родне; брат и младшие кузены: Эзар, Георг. Сказанное удивило и насторожило: я не суеверна крайне, но крушение моей судьбы одновременно со знаком материнства - неприятный сюрприз. Впрочем, вряд ли все это правда: обещание дороги издалека и начала созидательных перемен не подходит для такого солдафона, как Эзар, а супружество и большая любовь маловероятны для нашего красавца Георга: этого никто не окрутит.

К счастью, следующим пунктом у нас не обязанность, а развлечение. Театр был чудесен, а хитрец режиссер, патриотически выведший на сцене в качестве deus ex mahina самого Юрия в форбаррской мантии и с его привычным "давайте разберемся...", - выше всяких похвал. Брат смеется едва ли не громче прочих зрителей. Жаль, что нельзя прямо сейчас, пользуясь его хорошим настроением, быстренько провести перед ним всех назначенных к аудиенции императорских невест.

К вечернему приему моя коллекция писем пополняется еще на два. Граф Форвента ради такого случая явно отвлекся от заседания генштаба, потому что его послание выведено малоразборчивым летящим почерком на обороте штабной карты. Старый солдат, как и положено, не знающий слов любви, пишет с подкупающей честностью: "... сказать Вам, что я влюблен без памяти и не мыслю жизни без Вас, было бы неправдой". Но дает форское слово отдать мне всего себя, что только останется от императорской службы. Любезный генерал, наши намерения схожи: подобный брак обязательно и будет службой. Молодой Форпарадис - персона на нашей политической арене недавняя, среди блестящего генералитета всего лишь майор, хотя для двадцати пяти и это неплохо - прямо-таки переполняет свое письмо подчеркнутой скромностью. Начинает с: "... мне бесконечно лестно, что в поле Вашего высочайшего внимания попала скромная фигура обыкновенного службиста", зато не случайно добавляет под конец: недавний граф желает всеми силами служить империи, и именно потому для него этот брак стал бы высокой честью. Интересный нюанс.

Я обдумываю свой выбор за парадным ужином, не расстаюсь с этими мыслями и после. Уединившись в комнате за тронным залом с моими фрейлинами, я последовательно расспрашиваю об интересующих меня персонах сваху, врача из военного госпиталя, неизаинтересованных свидетелей на недавнем Совете - моего кузена Георга и форкосигановского оруженосца. У меня хватило даже решимости устроить кандидатам не слишком благородное испытание: привлечь к делу мадам из "Красной розы", чтобы та прислала джентльменам уже оплаченное приглашение отметить мальчишник перед грядущей свадьбой в стенах ее заведения. Но лишь назавтра все части головоломки складываются друг с другом. Затребованное мною без церемоний заключение врача (что было невозможно сделать вечером, поскольку к окончанию банкета в спирте фор-лордов следов крови более не обнаруживалось). Отказ брата всем без исключения кандидаткам (затесавшаяся невесть как в их ряды простолюдинка в солдатской форме, к счастью, отказала императору сама). Решительный разговор с Юрием: мне пришлось ему напомнить пример нашего отца, который хоть и прижил сына Ксава с женщиной неблагородного происхождения, но все равно не взял ее в жены. Что ж, мне придется подать брату пример должного в этом смысле поведения, не позволяющего себе опуститься до эмоций и рассчета на чувства.

Пора. Караул - к дверям малой залы, статс-даму - на приличествующий моему положению пост в самой зале, господ кандидатов - по одному ко мне. Нет, милорд, я сожалею, но вынуждена ответить Вам отказом. Нет. Нет. Да, я даю вам разрешение сделать мне предложение, сударь. Прошу Вас сохранить это в тайне до официального объявления. Все. Дверь закрывается за последним из четверых, изумленным не меньше, чем устала я. Четвертью часа спустя на собрании моих графов я объявляю: "Я, наследная принцесса Форбарра, руководствуясь волей моего августейшего брата, пожелавшего передать Империю, буде у него самого не родится наследника, моему будущему сыну, избираю себе супруга и личного защитника..." Подойдите ко мне, милорд Жерар Форпарадис. Вот так. А теперь мы, слабые женщины, оставляем милордов графов их высокой политике...

Дело сделано, поглядим, докуда добегут эти круги по воде. Но, черт побери, как же я терпеть не могу женские обязанности!

Приложение, из личного архива принцессы.

Документ первый. Внутренний девиз для досье: "Я богат, а вы умны, какие пойдут дети!"
Лист шикарной, в фамильных цветах, коричнево-розоватой бумаги с золотым тиснением герба - орел и крест.

"Уважаемая принцесса Александра!
Наша провинция, как Вам должно быть известно, не только богата природными и земельными 
ресурсами, но и является сосредоточием новейших на планете технологий, оставленных при 
поспешном бегстве подлыми цетагандийскими захватчиками.
Наша семья в течение многих столетий верой и правдой служила опорой трону, не раз 
доказывая свою преданность Империи, в том числе и во время последней войны. В ходе боев 
за освобождение нашей Родины заслуги членов нашей семьи были многократно отмечены Вашим 
августейшим отцом, а впоследствии - и Вашим братом, да славится его имя во веки веков.
Я всегда был поклонником Вашего ума, верности духу, а не пустой букве традиций и обычаев 
Барраяра, и в то же время - гибкости мышления и умения находить нестандартные решения 
наболевших проблем нашего измученного последней войной общества.
Мне кажется, что наш союз в силу вышеперечисленных причин послужил бы мощным стимулом 
для дальнейшего процветания и развития нашей Империи. Уповаю на то, что вы не повергнете 
меня отказом в пучину отчаяния.
Вечно преданный Вам,
Сальватор Фордариан".

Документ второй. Внутренний девиз для досье: "Я вам пишу, чего же боле?"
Сложенный втрое лист плотной кремовой бумаги, мягкое перо, размашистые буквы.

"Ваше Высочество! (зачеркнуто) Александра!
Сегодня, волей Императора и с одобрения Совета Графов, я был назначен министром 
Имперского хозяйства. Подкрепленный этим высоким доверием, я осмелюсь вспомнить о 
своей юношеской любви и просить Вашей руки. Дела политические и имперские не оставят 
мне много времени на семейную жизнь, но все остальное мое время будет принадлежать 
Вам.
Если Вы готовы рискнуть союзом со столь не блещущим в светском обществе графом, как 
я, то прошу Вас - станьте моей женой.
PS Простите, что не нашел в себе сил сказать Вам об этом лично.
Граф Георг Фортугаров".

Документ третий. Внутренний девиз для досье: "Я старый солдат и не знаю слов любви"
Лист штабной карты, на обороте которого написано малоразборчиво и быстро:

"Принцесса,
Сказать Вам, что я влюблен без памяти и не мыслю жизни без Вас, было бы неправдой. Я 
далеко не молод, и чувства мои не так горячи, как были когда-то.
Я могу лишь обещать, что окружу Вас всем возможным вниманием и заботой. Увы, не могу 
сказать, что обязанности генерала и графа позволят мне уделять Вам время, достойное 
особы рода Форбарра.
Я не обещаю многого, но за обещанное отвечаю словом Форвента, а оно крепко. В лице 
графа Форвента Вы обретете человека, для которого Вы будете превыше всего, исключая 
лишь императора и Барраяр.
Ваш слуга, 
граф Эдвин Ален Форвента".

Документ четвертый. Внутренний девиз для досье: "А я что? Я сам обалдел!"
Бумага самая обычная, буквы, крупные, почти квадратные.

"Ваше Высочество,
Мне бесконечно лестно, что в поле Вашего высочайшего внимания попала скромная фигура 
обыкновенного службиста, лишь волею трагической случайности в основной линии 
наследования Форпарадисов ставшего графом. Я никогда не знал ничего, кроме войны, и, 
чтобы стать достойным обрамлением такого бриллианта, как Ваше императорское высочество, 
мне никогда не хватит ни происхождения, ни светского лоска. 
Цель жизни моей - служба Империи и Императору. 
Если вы сочтете возможным назначить меня своим личным защитником, спутником, мужем - 
клянусь, я сделаю все возможное и невозможное, чтобы никогда не уронить этой высокой 
чести.
майор и граф Форпарадис".