Лоис МакМастер БУДЖОЛД

ПАЛАДИН ДУШ

Глава 10

Юная марчесса, в сопровождении двух улыбающихся фрейлин, провела Исту через прохладную тень под сводами балкона во внутренний дворик. Ферда и служительница следовали за ними весьма нерешительно, пока лорд Арис не сделал им приглашающего жеста. Дворик украшал мраморный, в форме звезды, бассейн с прозрачной водой, и снова горшки с цветами.

Леди Каттилара взлетела по лестнице на галерею третьего этажа и остановилась подождать их, с беспокойством наблюдая за тем, как служительница помогает Исте преодолеть тот же путь на ее воспаленных ногах. Ферда поспешил помочь. На лице Исты отразилась смесь благодарности и досады.

По галерее, гулко отзывавшейся эхом их шагов, они направлялись к видневшейся в углу небольшой башне, когда лорд Арис внезапно остановился.

- Катти нет! Уж конечно, не в эти покои!

Леди Каттилара остановилась у резный дверей, которые ее фрейлина уже собиралась открыть, и нерешительно улыбнулась супругу.

- Милорд? Это же лучшие комнаты в доме - мы не можем предложить вдовствующей королеве меньшее!

Арис шагнул к ней и, понизив голос, сказал сквозь зубы:

- Думай, что делаешь! 

- Но они прибраны и украшены для нее...

- Нет, Катти.

Она испуганно пробормотала:

- Я... я извиняюсь, милорд. Я подумаю... найду что-нибудь. Другое.

- Пятеро богов, уж пожалуйста. - бросил он, буквально источая раздражение. С видимым усилием, он вернул лицу выражение вежливого гостеприимства.

Леди Каттилара обернулась, натянуто улыбаясь.

- Королева Иста, не желаете пройти в мои покои отдохнуть перед ужином? Сюда, пожалуйста..

Она протиснулась мимо них, и все, развернувшись в обратном направлении, двинулись в противоположный конец галереи. Иста в какой-то момент оказалась рядом с Арисом.

- Что не так с комнатами? - спросила она.

- Крыша протекает, - проворчал он, помедлив.

Иста бросила взгляд на голубое, безоблачное небо - А.., понятно.

В следующие двери мужчин не пригласили .

- Принести Ваши вещи сюда, королева? - спросил Ферда.

Иста нерешительно взглянула на Ариса.

- Да, пока сюда. - ответил тот, явно найдя это новое, пусть временное, решение более подходящим. - Идемте, ди Гура, я покажу вам и вашим людям ваши комнаты. И вы наверняка хотите позаботиться о своих лошадях.

- Да, милорд. Благодарю вас. - Ферда отсалютовал Исте и последовал за Арисом вниз.

Иста прошла в комнату, миновав фрейлину, придержавшую перед ней дверь. Та присела перед ней в реверансе, улыбаясь .

Войдя, Иста, немедленно почувствовала облегчение от того, что попала, наконец-то, в несомненно женские личные комнаты. Мягкий свет лился сквозь изящные решетки на узких окнах в дальней стене. Драпировки и вазы с цветами оживляли углы побеленных стен. Еще одна, закрытая, дверь вела в соседнее покои, и Иста подумала, что это аппартаменты Ариса. Комната была заставлена резными, инкрустированными и окованными сундуками; фрейлины Каттилары быстро смахнули горы одежды и другие признаки беспорядка, и положили на один из кофров пуховую подушку для Исты. Иста взглянула сквозь решетки на крышу внутреннего дворика, и села, осторожно устроив свое усталое тело.

- Какая милая комната, - заметила Иста, чтобы смягчить неловкое положение, в котором оказалась Каттилара, чей укромный уголок подвергся столь неожиданному нашествию.

Марчесса благодарно улыбнулась.

- Мои домочадцы с нетерпением ждут чести разделить с вами ужин, но я подумала, что, возможно, вы захотите сперва помыться и отдохнуть.

- О, да, - горячо подтвердила Иста.

Служительница поклонилась хозяйке замка и твердо заявила:

- Королеве также требуется перевязка, если позволите, леди.

Каттилара моргнула.

- Вы ранены? Милорд не известил меня, в письме...

- Всего лишь царапины. Но, конечно же, ванна и отдых, прежде всего. - Иста вовсе не собиралась пренебрегать своими ранами. Ее сын Тидез умер, как говорили, от необработанной раны на ноге, которая была всего лишь царапиной, но загноилась. Иста подозревала, что дело осложняли сверхестесвенные причины,  и никакие молитвы не помогли, хотя они и возносились во множестве.

Леди Каттилара сгладила неловкость, заглушив ее отчаянной хозяйственной суетой, направо и налево раздавая приказания фрейлинам и служанкам . Были принесены чай, хлеб и сухофрукты, привезены сидячая ванна и кувшины воды, служительница и фрейлины Каттилары не только омыли тело Исты, но и вымыли ей волосы. К тому моменту, когда все эти приятные процедуры подошли к концу, и Исту опять облекли в одолженные платья, хозяйка была уже снова весела.

По ее приказу фрейлины охапками приносили платья, чтобы Иста могла выбрать себе наряды, а сама Каттилара распахнула перед ней свои ларцы с украшениями.

- Милорд сказал, что все ваши вещи украли джонконцы, - сказала Каттилара осторожно, - Прошу вас принять от меня все, что Вам понравится.

- Это путешествие задумывалось как паломничество, так что я почти ничего не брала, и потери мои не велики. - отвечала Иста. - Боги сохранили жизнь моим людям, все остальное поправимо.

- Говорят, вам пришлось нелегко. - сказала Каттилара, с ужасом рассматривая открытые служительницей раны на Истиных коленях, которые и в самом деле выглядели скверно.

- Джонконцем пришлось хуже, в итоге, благодаря вашему супругу и его воинам.

Каттилара просияла от удовольствия при этом намеке на достоинства марча.

- Ну, разве он не прекрасен? Я влюбилась в него с первого взгляда, однажды осенним днем, когда увидела, как он въезжает с моим отцом в ворота Оби. Мой отец - марч Оби, самой крупной крепости Карибастоса, не считая замка провинкара.

- Охотно верю, - улыбнулась Иста, - лорд Арис верхом производит ошеломляющее первое впечатление.

А Каттилара продолжала болтать. "Он выглядел таким великолепным, и в то же время печальным. Его первая жена умерла родами задолго до этого, родив ему маленькую Ливиану, и говорили, что с тех пор он не смотрел на других женщин. Мне было всего четырнадцать. Отец сказал, что я еще слишком молода, и все это лишь девичьи фантазии, но я доказала, что он ошибался. Три года я вела борьбу с отцом за моего господина, и завоевала такую награду !

Что правда, то правда.

- Давно вы замужем?

- Уже почти четыре года. - она гордо улыбнулась.

- Дети?

Улыбка увяла, равно как и голос:

- Пока нет.

Юное личико марчессы вдруг отразило такую бездну горя, что Иста поспешила сменить тему:

- Вы и правда еще очень молоды... давайте посмотрим эти наряды.

У Исты упало сердце, когда она увидела подарки. Хозяйке нравились яркие, воздушные, развивающиеся одежды, которые, вне всякого сомнения, выгодно подчеркивали ее высокую и гибкую фигурку. Иста подозревала, что при ее небольшом росте, она будет в них выглядеть, как гномик, тянущий за собой занавески. Она пыталась придумать не слишком резкие отговорки.

- Увы, я все еще в трауре по поводу недавней смерти моей матери. Да и мое паломничество, хоть и прерванное столь грубо джонконскими рейдерами налетчиками, еще далеко от завершения. Может быть, у вас найдется что-либо цвета, приличествующего моей скорби?

Старшая из фрейлин посмотрела на Исту и на яркие шелка, и, похоже, поняла ее правильно. Еще раз перевернув сундуки и проверив кладовки, удалось найти несколько платьев более строгого покроя и с более короткими шлейфами, подходящих черного и лавандового цветов. Иста заглянула в ларец с драгоценностями и с улыбкой покачала головой. Каттилара задумалась, затем внезапно присела в реверансе и удалилась.

По звуку шагов Иста поняла, что пройдя немного по галерее, она почти сразу снова зашла в комнаты. За стеной раздались голоса - Каттилары и мужской. Очевидно, вернулся лорд Арис Трудно было не узнать его тембр и интонации. Легкие шаги понеслись обратно, затем замедлились, перейдя в поступь, приличествующую леди. Каттилара вернулась, довольно улыбаясь, и протянула Исте что-то на ладони.

Это была изысканная серебряная траурная брошь, украшенная аметистами и жемчугом.

- Милорд унаследовал не так много вещей от своего великого отца, - застенчиво сказала Каттилара. - Но это одна из них. Он был бы счастлив, если бы Вы ее приняли, в память о прошлом.

Иста рассмеялась, удивленная увиденным.

- И правда. Я знаю ее. Лорд ди Лютез иногда носил ее на своей шляпе.  - Ему подарил ее король Иас - один из наименьших его даров, которые достигли пол-королевства к тому времени, как все рухнуло.

Каттилара смотрела на нее сияющими глазами, и Иста могла бы поклясться, что марчесса разделяла героические теории мужа о причинах гибели его отца. Иста не была уверена, что лорд Арис поверил ее утверждению об отсуствии физической близости с человеком, чья репутация любовника была едва ли меньшей, чем слава солдата, или просто принял ее историю из вежливости. Уж не вообразил ли он, что она все еще носит траур по ди Лютезу? Или по Иасу? Или по другой потеряной любви? Смысл подарка был неоднозначен, если он вообще был.

Плоть Ариса под ее рукой была прохладной и жесткой как воск, когда она обследовала ту непонятную рану. И все же он встал, пошел, и ехал верхом, разговривал, целовал жену, смеялся и ворчал, так же сердито, как любой живой муж. Иста могла бы даже убедить себя, что у нее была галлюцинация, или сон, если бы не свидетельство Ферды о реальности крови на ее ладони.

Иста решила махнуть рукой на загадочность его целей и произнесла:

- Благодарю вас, и передайте мою благодарность лорду.

Каттилара выглядела ужасно довольной собой.

Исту уложили на постель леди Каттилары, разложив ее все еще влажные волосы на льняное полотенце, под присмотром служительницы, которая уселась на стуле напротив. Каттилара выдворила фрейлин и исчезла сама, оставив свою уважаемую гостью отдыхать до приглашения к вечернему столу. Она немедленно помчится присматривать за его приготовлением, подумалось Исте . В тишине полутемной спальни, изнеможение и огромное облегчение от чистоты своей кожи и одежды подарили ей ощущение - или иллюзию? - того, что она наконец-то попала в святилище. А головная боль может быть вызвана жаром от ран или сумашедшей езды... несмотря на непрекращающееся гудение напряженных нервов, ее веки сомкнулись.

Почувствовав на щеке холодное дуновение, она снова с раздражением открыла глаза. Не было ничего странного ни в том, что в замке есть призраки - они есть во всех старых крепостях - ни в том, что они собрались посмотреть на гостью... Иста повернулась на бок. Перед ее взором парил бледный белый шар. Пока она потрясенно и нахмурившись рассматривала его, еще два выскользнули из стены и присоединились к первому, как как будто их притягивало ее тепло. Древние духи, бесформенные и угаснувшие почти до беспамятства. Милосердного беспамятства. Она недовольно скривила губы.

- Изыдите, отвергнутые, - прошептала она. - Я ничего не могу для вас сделать. - Взмах руки рассеял шары, как туман, и они исчезли. Эти видения не отразились бы ни в одном зеркале, никто другой не смог бы их увидеть.

- Королева? - послышался сонный голос служительницы.

- Ничего. - ответила Иста. - Просто приснился сон.

Это не сон, это ее внутренний взор опять прояснился. Нежеланный, непрошенный, раздражающий. И все же... в сей светлый день она попала в очень мрачное место. Возможно, ей понадобится эта ясность.

Помятуя о столь ярком и тревожном сне, что посетил ее ранее, Иста не смела позволить себе заснуть снова. Она подремывала, пока, оборотом часов позже, за ней не пришли Каттилара и фрейлины.

Старшая фрейлина уложила Истины волосы в, похоже, общепринятом здесь стиле, заплетя косы вокруг лба, и оставив свободные концы сзади. Волосы Каттилары спадали красивыми волнами, и Иста подозревала, что ее собственая мышиного цвета копна, спутавшаяся на затылке, выглядит как мочалка из спутаных водорослей. Но лавандовая льняная рубашка, с черным шелковым верхним платьем, скрепленным под грудью траурной брошью, производили вполне достойное впечатление. Произвести впечатление, похоже, станет ее ближайшей задачей.

В этой северной провинции летняя жара наступала рано. Столы были накрыты во дворе, а время еды было выбрано так, чтобы заходящее солнце опустилось ниже уровня крыши, которая отбрасывала благодатную тень на гостей, защищая их от прямого света. Головной стол стоял в дальнем конце двора, напротив фонтана в форме звезды, а два других, длинных стола, располагались перпендикулярно ему.

Иста обнаружила, что ее усадили по правую руку от лорда Ариса - между ним и леди Каттиларой. Если даже в броне и коже, забрызганный кровью, Арис ошеломлял, то в придворном, сером с золотом, наряде, обрызганном вербеной, он просто подавлял. Арис тепло улыбнулся. Сердце Исты растаяло, но она собрала остатки самообладания, и прохладно ответила на его приветствие, а затем заставила себя смотреть в другую сторону.

Ферде предоставили почетное место рядом с марчессой. Пожилой господин в одеждах служителя Храма сидел через одно место от лорда Ариса по левую руку. Один из старших офицеров Ариса подошел было к ним, но остановился, заметив, как лорд Арис положил два пальца на пустое сидение, согласно кивнул и прошел к меньшим столам.

Леди Каттилара, наблюдавшая за этой сценой, наклонилась к мужу позади Исты и прошептала :

- Милорд, сегодня, когда у нас такие важные гости - мы уж, конечно должны использовать это место.

У Ариса потемнели глаза.

- Как раз сегодня уж точно не должны. - Он бросил на жену хмурый взгляд и прижал палец к губам. В знак чего?

Когда Каттилара откинулась назад, губы ее были напряжены. Она превратила гримасу в улыбку ради Исты и обратилась с какой-то банальностью к Ферде. Иста была рада видеть за другими столами остальных его гвардейцев, обновленных и вымытых, одетых во все чистое. Среди остальных присутствующих были офицеры Ариса, фрейлины Каттилары и нескольких человек в храмовых одеждах. Высокопоставленные обитатели городка у подножия замка несомненно появятся перед Истой позднее.

Пожилой жрец приподнялся на ноги и дребезжащим голосом прочитал молитвы: благодарение за победу и чудесное спасение рейны, просьбу об излечении раненых, благословение на пищу, которую они собрались вкушать. Он продолжил особо упомянув, хотя это и прозвучало несколько туманно, о стойкости Ферды и его людей, в сей сезон Леди-Весны, что, как Иста заметила, понравлось офицеру-посвященнику. 

- И, как обычно, мы особенно просим Леди Мать, чей сезон приближается, о выздоровлении милорда ди Арбаноса.

Он осенил благословением пустое кресло слева от лорда Ариса, и Арис склонил голову, пряча тяжкий вздох. Почти бесшумная волна одобрения пробежала среди офицеров за другими столами, но Иста заметила и несколько хмурых взглядов.

Когда слуги начали разносить кувшины с вином и водой и первые подносы с едой, Иста спросила :

- А кто такой лорд ди Арбанос?

Каттилара настороженно посмотрела на Ариса, но тот спокойно ответил:

- Илвин ди Арбанос, мой шталмейстер. Он ... нездоров, уже почти два месяца. Я сохраняю его место, как вы видите.

Последняя фраза прозвучала почти как вызов. После долгой паузы он добавил :

- Илвин, к тому же, мой сводный брат.

Иста потягивала разбавленное вино из своего стакана и рисовала в уме генеалогическое древо. Еще один бастард ди Лютеза, только непризнанный? Ведь славный галант особо подчеркивал, что признал все свое разбросанное потомство, и совершал регулярные молитвы и подношения в Башне Бастарда об их защите. Возможно, что этот был рожден замужней женщиной и тихонько принят в ее семью с согласия орогаченного мужа...? Имя указывало на это. Тихо, но не тайно, раз этот ди Арбанос претендовал на место марча, и претензии удовлетворили.

- Это большая трагедия, - начала Каттилара.

- Слишком большая, чтобы омрачать ею праздничный вечер, - рыкнул Арис. Отнюдь не тонкий намек.

Каттилара умолкла, затем, с очевидным усилием завела непоследовательный разговор о своей семье в Оби, о своем отце и братьях и их столкновениях с рокнарскими разъездами у границы на протяжении военных действий минувшей осени. Иста заметила, что лорд Арис почти ничего не положил себе, да и эту малость гонял вилкой взад-вперед по тарелке.

- Вы совсем не едите, лорд Арис, - осмелилась Иста.

Он проследил за ее взглядом, улыбаясь почти с болью.

- У меня небольшой приступ лихорадки. Я нахожу, что голодание помогает мне лучше всего остального. Это скоро пройдет.

Группа музыкантов, устроившихся на галерее, завела веселую песню, и Арис, в отличие от Каттилары, воспользовался предлогом, чтобы прервать неловкую беседу. Вскоре после этого он поднялся и пошел посовещаться с одним из своих офицеров. Иста взглянула на пустое кресло рядом с ним. Место было полностью накрыто, а на тарелку кто-то положил белую розу, в знак приношения или молитвы.

- Похоже, что лорда ди Арбаноса сильно не хватает в вашем кругу. - сказала Иста Каттиларе.

Та оглянулась и убедилась, что ее муж наклонился над другим столом и занят беседой, находясь за пределами слышимости.

- Очень не хватает. Честно говоря, мы не надеемся на его выздоровление, но Арис и слышать не хочет... все это очень грустно.

- Он намного старше марча?

- Нет, это младший брат милорда. Младше почти на два года. Они были неразлучны всю свою жизнь - по словам моего отца, управляющий замка вырастил их обоих после смерти их матери, не делая между ними различий. Илвин был у Ариса шталмейстером, сколько я себя помню.

Их матери? Иста спустилась назад по воображаемому генеалогическому дереву.

- Этот Илвин... значит, он не сын покойного канцлера ди Лютеза?

- О, нет, вовсе нет, - искренне ответила Каттилара. - Это была великая любовь... в свое время, я полагаю. Говорят.., - она оглянулась, слегка покраснела и понизила голос, наклоняясь к Исте. - Леди Порифорса, мать Ариса - говорят, что когда лорд ди Лютез оставил ее и уехал ко двору, она влюбилась в управляющего замком, сера ди Арбаноса, а он в нее. Ди Лютез практически не бывал в Порифорсе, и дата рождения Илвина... ну, не совпадала. Это был очень прозрачный секрет, как я понимаю, но сер ди Арбанос не признавал Илвина до тех пор, пока их мать не умерла, бедная леди.

И еще одна причина для столь долгого забвения ди Лютезом своей северной нареченной... но что было следствием, а что причиной? Иста коснулась броши на своей груди. Какой удар, должно быть, наносил этот Илвин тщеславию и чувству собственничества лорда ди Лютеза. Был ли то любезный и великодушный жест - уступить его официально настоящему отцу - или только облегчение от уменьшения количества бастардов, числящихся в и без того переполненном списке ди Лютезовых наследников?

- Какая болезнь его поразила?

- Не совсем болезнь. Неожиданная... трагедия, или несчастный случай. Усугубившаяся предположениями и неизвестностью. Это стало большим несчастьем для милорда и шоком для всего Порифорса... ой, он возвращается. - Лорд Арис выпрямился и возвращался к своему месту. Офицер, с которым он говорил, поднялся, отсалютовал ему почтительно и покинул двор. Каттилара еще понизила голос.

- Милорд очень переживает, когда об этом говорят. Я расскажу вам все позже, наедине, хорошо?

- Благодарю вас, - ответила Иста, не зная, как реагировать на эту загадочную отговорку. Она знала, что ей хочется спросить. Лорд Илвин, случайно, не высокий, стройный мужчина с черными, как ночь, волосами, тронутыми инеем седины? Ди Арбанос младший вполне мог оказаться невысоким или толстым, как бочка, или лысым, или даже огненно-рыжим. Она могла бы спросить, а Каттилара - ответить, и узел в животе у Исты мгновенно исчез бы.

Тарелки убрали. Несколько солдат, под руководством того офицера, с которым разговаривал Арис, внесли ряд коробок, сундуков и мешков, а также охапки перемешанного оружия и доспехов, и сложили все в кучи перед главным столом. Трофеи вчерашней битвы, поняла Иста. Лорд Арис и леди Каттилара вдвоем подняли и поставили перед Истой небольшой ларец, распахнув его.

Иста чуть не отпрянула от зловония смерти и горя, нахлынувших на нее от груды безделушек внутри. Но сразу поняла, что этот запах она почуяла не носом. Похоже, ей предстояло стать первой наследницей поверженных джонконцев. Гора отборных колец, брошей и браслетов лучшей работы или особенно женственного изящества переливалась в закатном свете. Сколько из них было недавно украдено в Рауме? Сколько предназначалось джонкоским девушкам, которым уже не суждено увидить своих кавалеров? Она перевела дыхание, натянула приличевствующую благодарственную улыбку и нашла несколько подходящих слов восхваления Арису и его людям за их мужество и скорый отпор набегу бандитов, повышая голос так, чтобы комплименты долетали до самых дальних столов.

Ферде, к его явному удовольстию, преподнесли превосходный меч. Некоторые вещи выбрала Каттилара для своих леди, а основную часть Арис распределил среди своих офицеров, одаривая каждого с подходящими словами или шуткой. Остаток же предоставили жрецу для молитв в городском храме. Молодой дедикат, по-видимому, личный помощник пожилого жреца, занялся ими, с благодарностями и благословлениями.

Иста опустила пальцы в свой ларец, и мурашки побежали у нее по коже. Она не желала этой смертной дани. Что ж, это можно устроить. Для своей храброй служанки она подобрала кольцо, украшенное крошечными золотыми бегущими лошадьми - где-то Лисс теперь? Слегка поколебавшись, ее рука протянулась к изогнутому кинжалу с драгоценной рукояткой. В нем присутствовала элегантная практичность, что, пожалуй, больше соответсвовало стилю наездницы. Иста вздохнула, вспомнив, что все ее деньги остались на дне реки в Толноксо, и выбрала еще несколько безделушек на подарки. Она отложила кольцо и кинжал и отпихнула ларец дальше к Ферде.

- Ферда, выберите наилучшую вещь для своего брата. Из оставшегося выберите четыре лучших вещицы для наших раненых и людей, которые остались с ними. А также что-нибудь подходящее для ди Кабона. После этого пусть каждый из Вашего отряда возьмет то, что ему понравится. Пожалуйста, проследите, чтобы остальное отошло Ордену Дочери с моей благодарностью.

- Разумеется, королева! - Ферда улыбнулся, но затем улыбка погасла. Он наклонился к ней через пустующее кресло марчессы. - Я хотел вас попросить. Теперь, когда Вы на самом деле достигли безопасного места, и находитесь под охраной марча, могу я просить отпустить меня на поиски Фуа, Лисс и жреца?

Я не знаю, что здесь таится, но я бы не назвала это безопасностью. Она не могла произнести это вслух. Она почти хотела приказать ему приготовить отряд к отъезду завтра же. Сегодня. Нереально, невозможно. Невежливо. Гвардейцы Дочери были почти также вымотаны, как она сама. Половина их лошадей все еще оставалась в дороге с грумами из Порифорса, которые вели их малыми переходами.

- Вы нуждаетесь в отдыхе, не меньше, чем все мы, - вывернулась она.

- Я отдохну лучше, когда буду знать, что с ними.

Ей пришлось признать его правоту, но мысль о том, чтобы остаться здесь, как в ловушке, без собственной свиты, вызывала у нее нервную дрожь. Она неуверенно нахмурилась, в то время как леди Каттилара вспорхнула обратно на свое место.

Лорд Арис также возвратился, опустившись в свое кресло с замаскированным усталым вздохом. Иста спросила его о письмах, в которых он справлялся о пропавших членах ее отряда. Он выслушал ее, как показалось Исте, с особым пониманием беспокойства Ферды по поводу его брата, но предположил, что для ответа еще не прошло достаточно времени. По молчаливому согласию никто не упомянул об осложнении, связанном с медведем-демоном.

- По крайней мере мы знаем, что Лисс добралась до провинциара Толноксо, - рассуждала Иста. - Многие могли принести весть о набеге, но только она знала, что я оказалась среди пленных. А как только она очутилась вне опасности, она должна была сообразить направить спасателей на поиски вашего брата и доброго жреца.

- Это... правда. - Ферда скривил губы, морщась от смеси надежды и беспокойства. - Если только они ее послушали. Если дали ей приют...

- Курьерские станции казначейства должны были приютить ее, даже если ди Толноксо не это не способен, хотя если он не вознаградил ее за храбрость должным образом, и не ответил на ее просьбы о помощи, он скоро будет иметь дело со мной. И с канцлером Казарилом тоже, даю вам слово. Из писем лорда Ариса весь мир скоро узнает, где мы оказались. Если наши беглецы доберутся до Порифорса, пока вы, Ферда, будете их искать, то вы все равно с ними разминетесь. В любом случае, просто немыслимо бросаться на поиски сейчас, в темноте. Давайте подождем и посмотрим, какие мысли - и новости - принесет нам утро.

Ферда вынужден был согласиться с ее доводами.

Прохладные сумерки опустились на двор. Музыканты закончили свое выступление, но никаких танцев или представления не последовало. Мужчины удостоверились в том, чтобы остатки вина не пропали попусту, затем были вознесены вечерние молитвы и благословления. Жрец проковылял прочь, опираясь на руку посвященника, в сопровождении своих сельских прихожан. Офицеры Ариса с оттенком благоговения поклонились вдовствующей королеве, явно гордые честью преклонить перед нею колени и поцеловать ее легендарные руки. Вид, с которым они устремлялись прочь после этой церемонии, с сосредоточенными и озабоченными лицами, заставил Исту вспомнить, что крепость действующая.

Каттилара помогла ей подняться, поддерживая ее под руку.

- Наконец-то я могу проводить вас в ваши покои, королева, - сказала она, улыбаясь. Она коротко взглянула на Ариса. - Они не столь просторны, но... крыша там лучше.

Исте пришлось признать, что еда и вино разрушили ее решимость к дальнейшим действиям на этот вечер.

- Благодарю вас, леди Каттилара. Это было бы чудесно.

Арис формально поцеловал ей руки, прощаясь. Иста не почувствовала, были ли его губы прохладны или теплы, смущенная трепетом, который вызвало у нее его прикосновение. Во всяком случае, они не горели от лихорадки, хотя, когда он поднял на нее свои серые глаза, она вспыхнула.

В сопровождении перешептывающейся толпы придворных дам марчесса под руку с Истой прошествовали через другую арку под галереей и вниз по сводчатому проходу. Затем они повернули и прошли вдоль темного ряда зданий в маленький квадратный дворик. Еще не стемнело, но прямо над головой, в синем далеке, ярко сияла первая звезда.

Нет, не жаркий полдень, и не прохладная полночь с полумесяцем, но тот же самый двор, что в Истиных снах, детально, безошибочно узнаваемый, вырезанный в ее памяти резцом и зубилом. Иста почувствовала слабость. Она не могла решить, чувствовала ли она удивление.

- Думаю, я бы хотела присесть, - произнесла она тихо. - Сейчас.

Каттилара с изумлением взглянула на дрожащую ладонь Исты на своей руке. Она послушно подвела Исту к одной из скамеек, расставленных по периметру дворика, и присела рядом с ней. Сглаженный временем мрамор под ладонями Исты все еще хранил тепло дня, хотя воздух остывал, нежнея. Она сжала каменный край, затем заставила себя сесть прямо и дышать глубже. Это место казалось более старой частью крепости. Здесь не было вездесущих цветочных горшков, и только мастерство рокнарских камнерезов лишало его суровости.

- Королева, вам нехорошо? - неуверенно спросила Каттилара.

Иста перебрала несколько вариантов ответа, как ложных, так и правдивых, - У меня болят ноги. У меня болит голова. - Мне станет лучше, если я немножко отдохну. Она взглянула на озабоченную марчессу. - Вы собирались рассказать мне о том, что поразило лорда Илвина. - Иста с трудом удерживалась от того, чтобы посмотреть на ту дверь, в дальнем углу слева от лестницы на галерею.

Каттилара заколебалась, сильно нахмурившись.

- Мы полагаем, что не столько что, как кто.

Истины брови поползли вверх:

- Злодейское нападение?

- Это уж точно. Все это довольно сложно, - она взглянула на своих придворных дам и сделала им знак удалиться.

- Оставьте нас, пожалуйста.

Она проследила за тем, как они усаживаются вне слышимости, на скамейку в дальнем конце двора, и заговорила тише. 

- Примерно три месяца назад к нам прибыло весеннее посольство из Джоконы, чтобы обсудить обмен пленными, установить размер выкупов, получить охранные грамоты для своих купцов, и все, чем обычно занимаются такие посольства. Но на этот раз в их обозе оказалось весьма необычное подношение - овдовевшая сестра джоконского князя Сорцо. Старшая сестра, побывавшая дважды замужем, я полагаю, за какими-нибудь ужасными богатыми старыми джоконскими лордами, которых постигла участь всех старых лордов. Не знаю уж, она ли отказалась быть принесенной в жертву очередной раз, или ее ценность на этом рынке упала с возврастом - ей было почти тридцать. Хотя по правде сказать, она была еще довольно привлекательна. Княжна Амеру. Мы скоро поняли, что ее окружение ищет возможности брака с братом милорда, в случае, если он ей понравится.

- Любопытно, - сказала Иста осторожно.

- Милорд решил, что это хороший знак, ведь это могло помочь обеспечить содействие Джоконы в предстоящей кампании против Виспринга. Если бы Илвин захотел. Как скоро стало ясно, Илвин... - ну, я ни разу до этого не видела, чтобы какая-либо женщина вскружила ему голову так, как эта, как бы он не притворялся, что это не так. Его язык всегда охотней отпускал горькие остроты, чем сладкие комплименты.

Если Илвин лишь слегка моложе Ариса...

- А разве лорд Илвин - сер ди Арбанос? - не был женат раньше?

- Да, сер ди Арбанос, теперь - он унаследовал отцовский титул почти десять лет назад, как мне кажется, хотя без какого-либо к нему приложения. Но нет. Два раза он был почти помолвлен, но переговоры потерпели неудачу. В юности отец посвятил его ордену Бастарда, чтобы дать ему образование, но он не пошел по этому пути. Со временем люди стали делать определенные заключения. Я видела, что это его раздражало.

Иста вспомнила свои сходные заключения относительно ди Кабона и скривилась. И все же, даже если княжна Амеру сильно поизносилась, союз с мелким квинторианским лордом, к тому же бастардом, выглядел странно заниженным притязанием для столь высокорожденной квадрианки. Ее дедом с материнской стороны был сам Золотой Генерал, насколько Иста помнила стариные брачные союзы Пяти Княжеств.

- Собиралась ли она сменить веру, если сватовство удастся?

- По правде сказать, я не уверена. Илвин так ей увлекся, что вполне мог переметнуться на ту сторону сам. Они составляли яркую пару. Смуглый и золотая - у нее была классическая рокнарская кожа цвета свежего меда и почти такие же волосы. Все это было... чудесно, и было очевидно, к чему шло дело. Но был человек, которому это все не нравилось.

Каттилара глубоко вздохнула, ее глаза затуманились.

- В свите княжны был джонканский придворный, которого переполняли ревность и обида. Полагаю, что он желал ее для себя, и не мог понять, почему ее вместо этого отдавали врагу. У лорда Печмы было не меньше титулов и достатка, чем у бедного Илвина, хотя, конечно, он не мог похвастаться столь славной воинской репутацией. Однажды ночью... однажды она отослала своих служанок, и лорд Илвин... посетил ее. - Каттилара сглотнула. - Мы полагаем, что Печма заметил это и последовал за ним. На следующее утро Илвина нигде не могли найти, пока ее слуги не вошли в покои и не застали там ужасную сцену. Они разбудили нас с мужем - Арис не позволил мне заглянуть внутрь, но говорят, - ее голос упал до шепота, - что лорд Илвин лежал обнаженный, весь запутавшись в простынях, без сознания, истекая кровью. Княжна лежала мертвой около окна, как будто пыталась убежать или позвать на помощь, а в груди у нее торчал рокнарский отравленный кинжал. А лорд Печма, его лошадь и пожитки, а также казна посольства, которой он заведовал, исчезли из Порифорса.

- Ох, - промолвила Иста.

Каттилара перевела дыхание.

- Люди милорда и слуги княжны немедленно выехали на поиски убийцы, но его уже и след простыл. Посольство превратилось в траурный кортеж, и отправилось в Джокону с телом Амеру. Илвин... так и не очнулся. Мы не знаем был ли это некий смертоносный рокнарский яд на кинжале, или он упал и ударился головой, или он перенес какой-то другой страшный удар. Но мы очень боимся, что он потерял разум. Мне кажется, что это ужасает Ариса больше, чем, если бы Илвин погиб, ведь он всегда особенно ценил ум своего брата.

- А.., как отреагировали на случившееся в Джоконе?

- Не очень хорошо, даже несмотря на то, что виновный явился с ними. На границе с тех самых пор неспокойно. Что в итоге сослужило вам службу, так как люди милорда были готовы к вылазке, когда от провинциара Толноксо прискакал курьер.

- Не удивительно, что лорд Арис нервничает. Воистину ужасные события. Воистину, крыша протекает. Иста была благодарна Арисовой вспыльчивости, что этой ночью ей не придется спать в покоях, где погибла Амеру. Она обдумала ужасный рассказ марчессы. Страшный и мучительный, да. Но ничего сверхъестественного. Никаких богов, видений, никаких ослепительных белых огней, которые не обжигают. Никаких смертельных ран, открывающихся и закрывающихся так же спокойно, как пуговицы на мундире.

Я бы хотела взглянуть на лорда Илвина, - тянуло ее сказать. Не могли бы вы проводить меня к нему? И как она объяснит подобное любопытство, нездоровое желание проникнуть в комнату больного? Во всяком случае, она вовсе не желала глазеть на поверженного титана. Чего она действительно желала, так это коня - нет, лучше карету - которая бы увезла ее отсюда.

Стемнело уже достаточно, чтобы пропали краски; и лицо Каттилары казалось бледным пятном.

- День выдался длинный. Я устала. - Иста взгромоздилась на ноги. Каттилара бросилась помогать ей подняться по лестнице. Стиснув зубы, Иста заставила себя слегка облокотиться на предложенную руку и тяжело поднялась по ступеням, держась правой рукой за перила. Каттиларины дамы брели за ними, не прекращая болтать между собой.

Когда они достигли верха, дверь в дальнем конце распахнулась. Иста оглянулась. Оттуда возник низкорослый, кривоногий человек с короткой седеющей бородкой, и с кучей грязного белья и ведром в руках. Увидав женщин, он сложил свою ношу у двери и поспешил к ним.

- Леди Катти, - сказал он, кланяясь, скрипучим голосом. - Ему надо больше козьего молока. И еще меда.

- Не сейчас, Горам, - раздраженно сморщив нос, Каттилара отмахнулась от него. - Я скоро приду.

Он снова поклонился, но его глаза уставились на Исту из-под густых бровей, изучая. С любопытством или нет, она не могла разобрать в полутьме, но чувствовала его взгляд у себя на спине, когда она последовала за Каттиларой в покои, отведенные ей на другом конце галереи.

Его шаги неуклюже протопали прочь. Она обернулась как раз вовремя, чтобы заметить, как открылась и закрылась дверь в дальнем конце, и мигнул за закрывающейся дверью оранжевый свет свечи.