(Lois McMaster Bujold, "Komarr", 1986)
Перевод (c) - Татьяны Самсоновой (tania_samsonova@hotmail.com) от 20.01.2007
Катерина поставила свои вещи в прихожей рядом с вещами лорда Форкосигана и машинально повернулась, в последний раз проверяя квартиру перед уходом. Последний ритуал из прежней жизни. Свет погашен. Окна загерметизированы. Бытовые приборы отключены... Комм-пульт зазвенел, как раз когда она выходила из кухни.
Она поколебалась. Отпусти. Брось всё. Но потом подумала - а вдруг это Туомонен звонит, или лорд Форкосиган кому-нибудь нужен. А может, это дядя Фортиц, хотя ей и с ним сейчас не хотелось разговаривать. Она вернулась к комму, занесла руку, но опять заколебалась, подумав, что это может быть Тьен. Тогда я просто выключу комм. Если это Тьен с очередной мольбой, угрозами или уговорами, по крайней мере это значит, что он где-то еще, не здесь, и она может спокойно уйти.
Но когда она нехотя коснулась выключателя, над пластиной головида возникло лицо женщины, комаррианки из Тьенова отдела, Лены Фоскол. Катерина встречалась с ней всего раза два, но вспомнила лицо Судхи над этой самой пластиной головида и слова: "Лена Фоскол из бухгалтерии - гениальная воровка, я другой такой не встречал." О боги. Одна из них. Фона не разобрать, но на женщине теплая куртка, накинутая поверх одежды для купола; видимо, либо собирается совершить вылазку наружу, либо только что вернулась. Екатерина глядела на нее со скрытым отвращением.
- Мадам Форсуассон? - бодро произнесла Фоскол. И, не дожидаясь ответа, продолжила: - Пожалуйста, заберите своего мужа с опытной станции утилизации избыточного тепла. Он будет ждать вас снаружи у северо-западной стены инженерного корпуса.
- Но: - Как Тьена занесло на станцию посреди ночи? - А как он туда попал? У него что, нет флайера? Может, кто-нибудь его подвезет?
- Все остальные уже улетели. - Женщина улыбнулась еще шире и отключила комм.
- Но: - Катерина подняла руку, бессильно протестуя, но было уже поздно.
- Черт. - И после паузы: - Будь оно все проклято!
Чтобы забрать Тьена со станции, придется убить часа два, не меньше. Сначала надо взять пассажирскую капсулу и долететь до станции проката общественных флайеров - ведь Катерина не могла затребовать служебный флайер в отделе у Тьена. Она всерьез думала о том, чтобы провести сегодняшнюю ночь на скамье в парке - поберечь свои жалкие гроши на черные дни, чтобы перебиться, пока не найдется хоть какая-нибудь работа. Но патруль купола гоняет бездомных бродяжек из тех мест, где Катерина могла бы без опаски провести ночь. Фоскол не сказала, Тьен там один или вместе с лордом Форкосиганом - видимо, один, а значит, ей придется лететь обратно в Серифозу с ним наедине, и он потребует, чтобы ему дали управлять флайером; а вдруг он решит наконец выполнить свои угрозы и покончит самоубийством на обратном пути, захватив с собой и Катерину? Нет. Слишком рискованно. Пусть либо преет там до утра, либо звонит кому-нибудь еще.
Она опять взялась за чемодан и снова задумалась. В этой передряге заложником обстоятельств, или заложником хорошего поведения всех действующих лиц, оставался Никки. Тьен по большей части игнорировал сына, иногда замечал его лишь для того, чтоб сорвать на нем плохое настроение, но время от времени уделял сыну крохи внимания, и этого, по-видимому, хватало, чтобы Никки был привязан к отцу. У отца и сына всегда будут свои отношения, независимо от нее, Катерины. Так что им с Тьеном придется сотрудничать ради Никки: железная броня внешней учтивости. В ней не должно быть ни трещинки. Жестокость или гнев Тьена были для Катерины не опасней, чем какие-нибудь его запоздалые попытки умаслить или подкупить сына. Катерина поняла, что и первое, и второе она воспримет теперь с одинаковым каменным бесчувствием.
Я здесь не для того, чтобы дать выход своим эмоциям, а для того, чтобы сделать дело. Вот так. Похоже, теперь ей придется постоянно твердить эту фразу, как мантру. Катерина поморщилась, открыла чемодан, достала личный респиратор, проверила заряд, натянула куртку и направилась к стоянке пассажирских капсул.
Поездка была мучительно медленной, как и предвидела Катерина. Капсулу ей пришлось делить с двумя комаррцами, из-за которых понадобились две лишних остановки. Потом капсула полчаса простояла в пробке, в таком месте, откуда Катерине уже была видна цель; когда Катерина вылезла из капсулы у самого западного из шлюзов купола, она уже было решила не оказывать услуг Тьену и вернуться обратно домой, но ее остановила мысль о том, что придется еще полчаса стоять в той же пробке. Выданный флайер оказался старым и не очень чистым. Наконец-то одна, Катерина летела сквозь комаррскую ночь, на сердце у нее чуть полегчало, и она попробовала представить себе, что летит куда-то в совсем другое место, все равно куда, лишь бы продлить это райское одиночество. Наслаждение есть отсутствие страдания и больше ничего; может, это и не совсем так, но Катерина сейчас не стала бы доказывать обратное. Нет страдания, нет других людей, которым от тебя все время что-то надо. Именно так она представляла себе рай. Недосягаемый для нее.
Между прочим, у нее на всем свете нет никакого 'другого места'. Она даже не может взять Никки и вернуться на Барраяр - сначала придется заработать денег на проезд, или занять у отца, или у братьев, с которыми она не поддерживает отношений, или у дяди Фортица. Думать об этом было неприятно. 'Мало ли что тебе неприятно, дорогая, - оборвала она сама себя. - У тебя есть цель. И ты будешь делать то, что потребуется'.
Яркие прожектора опытной станции, одиноко стоявшей на пустой равнине, пылали заревом на горизонте, притягивая взгляд с расстояния в несколько километров. Катерина летела над вьющейся черной шелковистой лентой реки, что протекала мимо станции. Приблизившись к станции, Катерина разглядела на стоянке несколько флайеров и нахмурилась. Значит, Фоскол соврала, сказав, что все улетели и некому подвезти Тьена. С другой стороны, может быть, получится вернуться в Серифозу с кем-нибудь еще: Она не позволила себе развернуть флайер в воздухе и приземлилась на парковке.
Катерина надела респиратор, подняла крышку кабины и пошла к зданию конторы, надеясь договориться с кем-нибудь на обратный путь раньше, чем ей попадется Тьен. Она коснулась панели управления воздушного шлюза, и шлюз открылся. Здесь ничего не запирали - не от кого. Она свернула в первый же освещенный коридор и позвала:
- Ау!
Никто не ответил. Похоже, никого нет. Примерно половина комнат была пуста и гола; в остальных, на беглый взгляд, царили разгром и хаос. Вот открытый комм, выпотрошенный и: оплавленный внутри, что ли. Должно быть, какая-нибудь серьезная неисправность. Шаги Катерины отдавались гулким эхом, пока она шла по пешеходному переходу в инженерный корпус. 'Ау? Тьен?' И здесь никто не ответил. В двух больших сборочных цехах было сумрачно, страшновато и пусто. 'Есть здесь кто-нибудь?' Может, Фоскол и не соврала, но тогда что делают на стоянке все эти аэрокары и флайеры? Куда делись их владельцы, и на чем?
"Он будет ждать вас снаружи у северо-западной стены..." Катерина очень смутно представляла, которая стена здания - северо-западная; она почти надеялась, что Тьен встретит ее на стоянке флайеров. Она неспокойно вздохнула, опять надела респиратор и вышла через шлюз для пешеходов. Обойти здание кругом можно за несколько минут. Хочу обратно в Серифозу, прямо сейчас. Тут что-то не так. Она медленно пошла налево вдоль стены, звук шагов по бетону резко отдавался в холодном, ядовитом ночном воздухе. Стену окаймляла приподнятая над землей дорожка (на самом деле - просто выступающая часть бетонного фундамента здания). С внешней стороны ее обрамляли металлические перила, так как уровень земли в этом месте был намного ниже. Катерине казалось, что ее теснят в ловушку или загон для скота. Она завернула за следующий угол.
Посреди дорожки скорчилась на коленях человеческая фигурка; руки вытянуты в стороны, лоб прижат к перилам. Другая фигура, побольше, висела, прикованная за руки, между двумя соседними столбами, тело болталось внизу, свисая с приподнятой бетонной дорожки, на полметра не доставая ногами до земли. Что это? Темнота словно пульсировала. Катерина проглотила панику и поспешила к странной парочке.
Висящее тело оказалось Тьеном. Дыхательная маска сползла и перекрутилась вокруг шеи. Даже в неверных разноцветных лучах, бьющих из кустов снизу, можно было разглядеть его лицо, покрытое лиловыми пятнами, мучнистое, холодное и неживое. Язык торчит изо рта; взгляд замерзших выпученных глаз неподвижен. Он совсем мертвый. Желудок ее сжался, запульсировал от шока, и сердце подпрыгнуло в груди.
На коленях стоял лорд Форкосиган, одетый во вторую лучшую куртку Катерины, которую она не смогла найти при сборах всего лишь вечность назад. Его дыхательная маска была на месте - он повернул голову, глаза округлились и потемнели при виде Катерины, и она чуть не растаяла от облегчения. Хотя бы маленький лорд аудитор еще жив. Она была безумно счастлива, что не оказалась наедине с двумя трупами. Наконец она заметила, что его запястья прикованы к столбикам перил, так же, как и у Тьена. Запястья кровоточили, и на манжетах куртки расплывались темные пятна.
Первой несвязной мыслью было облегчение оттого, что она не притащила с собой Никки. Как ему сказать? Завтра, она подумает об этом завтра. Пусть еще хоть день беззаботно поживет на островке из другой вселенной, где нет этого ужаса.
- Мадам Форсуассон, - приглушенно и слабо произнес лорд Форкосиган через дыхательную маску. - О Боже.
Она боязливо коснулась холодных цепей, обвивших его запястья. Истерзанная плоть распухла вокруг металлических звеньев, почти скрывая их.
- Я пойду внутрь, поищу какие-нибудь кусачки. - Она чуть не добавила "ждите здесь", но вовремя закрыла рот, не позволив себе произнести явную чушь.
- Стойте, - выдохнул он. - Не бросайте меня... тут где-то ключ... должен быть... на дорожке, вон там...
Он мотнул головой.
Она сразу нашла ключ - обычный, механический. Он был холодный, кусочек металла в дрожащих пальцах. Далеко не с первой попытки удалось вставить его в замки, державшие цепи. Затем пришлось выдирать цепь из плоти, покрытой кровавой коркой, словно из резиновой формы, и только тогда Форкосиган смог уронить руку. Когда Катерина высвободила вторую руку, он едва не опрокинулся головой вперед через край бетонной дорожки. Катерина успела его подхватить и оттащить назад, к стене. Форкосиган попытался встать, но ноги поначалу не разгибались, и он снова рухнул.
- Подождите минуту, - сказала она. Неловко попробовала растереть ему ноги; даже через материю серых брюк чувствовалось, до чего они холодные и застывшие.
Она стояла с ключом в руке, растерянно уставившись на тело Тьена. Скорее всего, они даже вдвоем не смогут втащить тело обратно на дорожку.
- Поздно, - сказал Форкосиган, глядя на нее. Он сочувственно сдвинул брови. - С-сочувствую. Оставим его Туомонену.
- Что это у него на спине? - Она тронула странный предмет - это оказался пластиковый пакет, приклеенный изолентой.
- Оставьте, - более резко произнес лорд Форкосиган. - Прошу вас.
А потом слова хлынули потоком, прерываясь оттого, что лорда била сильная дрожь.
- П-простите. Простите меня. Я не смог порвать цепи. Черт, и он не смог, а ведь он с-сильнее меня... Я п-подумал, что если сломаю руку, смогу ее вытащить, но не смог... П-простите...
- Вам нужно в помещение, согреться. Идемте.
Она потянула его за руку, помогая встать; он обернулся, бросив последний взгляд на Тьена, и позволил себя увести, горбясь, опираясь на нее и шатаясь на нетвердых ногах.
Она провела его через шлюзовую камеру в здание конторы и подвела к мягкому стулу в вестибюле. Он даже не сел, а упал. Его била страшная дрожь.
- К-к-к-кнопка, - пробормотал он, и потянул к Катерине руки, похожие на парализованные лапы.
- Что?
- У комма сбоку - кнопка. Нажмите ее!
Она повиновалась; он вздохнул и расслабился, откинувшись на спинку стула. Онемевшими руками он дергал дыхательную маску; Катерина помогла ему стянуть маску через голову, и свою маску тоже сняла.
- Боже, как я рад, что выбрался оттуда. Живой. Я д-думал, у меня там будет припадок...
Он потер бледное лицо, массируя вдавленные красные следы от острых краев маски.
- А уж как чесалось...
Катерина заметила на ближайшей стене панель управления и быстро нажала нужные кнопки, чтобы поднять обогрев вестибюля. Она тоже дрожала, хоть и не от холода, а от подавленного шока.
- Лорд Форкосиган? - в голосе капитана Туомонена, слабо доносящемся из наручного комма, слышалось беспокойство. - Что происходит? Где вас черти носят?
Форкосиган поднес наручный комм к губам.
- На опытной станции отдела избыточного тепла. Немедленно летите сюда. Вы мне нужны.
- Что вы там... Брать взвод?
- Думаю, что силу применять уже поздно. Но понадобятся криминалисты. И команда медиков.
- Милорд, вы ранены? - Туомонен явно запаниковал.
- Можно сказать, нет, - ответил лорд, явно забыв, что запястья еще кровоточат. - Но администратор Форсуассон мертв.
- Что за черт... вы не предупредили меня, что собираетесь покинуть купол! Чтоб вас! Какого черта у вас там творится?
- Мы еще успеем обсудить мои многочисленные упущения. Выполняйте, капитан. Отбой.
Он устало уронил левую руку. Дрожь слегка утихла. Он откинулся назад, на мягкую обивку; усталость обвела глаза темными пятнами, похожими на синяки. Он скорбно уставился на Катерину.
- Простите меня, мадам Форсуассон. Я был бессилен.
- Надо полагать!
Он огляделся, прищурившись, и вдруг воскликнул:
- Энергостанция!
- Что такое? - спросила Катерина.
- Надо проверить ее до того, как явится подкрепление. Я, пока сидел там прикованный, все думал, не подстроил ли Судха взрыв.
Ноги до сих пор его не слушались. Он попытался повернуться кругом и чуть не упал; Катерина вскочила и едва успела поймать его за локоть.
- Хорошо, - неопределенно сказал он и указал направление. - Туда.
Он явно намерен был использовать ее в качестве подпорки. Он решительно заковылял вперед, цепляясь за ее руку безо всяких извинений. Эти вынужденные действия неожиданно помогли Катерине если не успокоиться, то, по крайней мере, обрести какой-то контроль над телом; напряженные плечи расслабились, зарождающаяся тошнота прошла, оставив жар и странные ощущения в животе. Другой пешеходный трубопровод вел к энергостанции, которая стояла у реки. Река была самая большая в секторе; это послужило одной из главных причин при выборе места для опытной станции. По барраярским меркам скорее ручей, чем река. Форкосиган неуклюже ковылял по диспетчерской, осматривая пульты управления и показания приборов.
- С виду все в порядке, - пробормотал он. - Интересно, почему они не запрограммировали станцию на самоуничтожение? Я бы непременно так и сделал...
Он упал в операторское кресло.
Катерина пододвинула себе другое и села напротив, робко наблюдая за Форкосиганом.
- Что случилось?
- Я... мы прилетели сюда. Тьен меня притащил - а вы каким чертом тут оказались?
- Лена Фоскол позвонила мне домой и сказала, что Тьен тут застрял. Она меня едва застала. Я собиралась уйти. Она даже не сказала, что вы здесь. Вы могли бы тут торчать до...
- Нет... нет, я совершенно уверен, если бы она вас не застала, то придумала бы запасной вариант. - Он выпрямился, точнее - попытался. - Сколько времени?
- Без малого двадцать один ноль-ноль.
- А я думал... гораздо больше. Понимаете, они нас оглушили выстрелами из парализатора. Я не знаю, как долго... Во сколько она вам позвонила?
- Сразу после девятнадцати часов.
Он плотно зажмурил глаза, потом опять открыл.
- Было уже поздно. К тому времени было уже поздно, вы понимаете? - настойчиво спросил он. Дернул рукой по направлению к ней, коснулся колена, потому что Катерина склонилась к нему, ловя его хриплый шепот, но тут же отдернул руку.
- Нет...
- В отделе утилизации избыточного тепла творилось что-то неладное. Ваш муж привез меня сюда, хотел показать... не знаю, что он собирался показать, но мы лицом к лицу столкнулись с Судхой и его сообщниками, которые как раз эвакуировались. Судха оказался быстрее - парализовал нас обоих. Я очнулся прикованный, там, на дорожке. Я не думаю... не знаю... Не думаю, что они хотели убить вашего мужа. Понимаете, он не проверил заряд в маске. Резервуары оказались почти пусты. Комаррцы тоже не проверили перед уходом. Я не знал. Никто не знал.
- Конечно, комаррцы не проверили, - механически ответила Катерина. - Они в три года уже назубок знают, как обращаться с маской. Им и в голову не пришло бы, что взрослый человек может выйти из купола с незаряженным оборудованием.
Руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки. Теперь она хорошо представляла, как умер Тьен.
- Это было... быстро, - попытался утешить ее Форкосиган. - Хоть какое-то утешение.
"Не быстро. Не быстро и не безболезненно".
- Я вас прошу, не лгите мне. Пожалуйста, никогда не лгите мне.
- Хорошо, - медленно произнес он. - Но я не думаю... Не думаю, что это было убийство. Подстроить такую сцену, вызвать вас...
Он покачал головой.
- Самое большее - преступная халатность. Или несчастный случай.
- Смерть от глупости, - горько сказала она. - Верен себе до конца.
Майлз глянул на нее не столько удивленно, сколько пытливо, вопросительно.
- А?
- Лорд аудитор Форкосиган, - она сглотнула; горло сжало так сильно, словно это был мускульный спазм. Тишина в здании и вокруг ощущалась как зловещая пустота. Словно кроме них с Форкосиганом не осталось живых людей на планете. - Я должна вам сказать... когда Фоскол позвонила, я собиралась уходить... Я собиралась уйти. От Тьена. Я сказала ему, когда он вернулся с работы сегодня вечером, сразу перед тем, как он ушел обратно, надо полагать, за вами. Что он сделал?
Лорд выслушал ее и ответил не сразу, словно обдумывая.
- Хорошо, - тихо сказал он еще раз. Взглянул на нее. - В двух словах, он явился и начал довольно бессвязно рассказывать о какой-то шайке казнокрадов. Она, по-видимому, уже довольно давно окопалась в отделе избыточного тепла. Он стал спрашивать меня, как ему объявить себя имперским свидетелем. Он думал, что это спасет его от уголовной ответственности. На самом деле это не так просто. Я ему ничего не обещал.
- Тьен всегда слышал только то, что хотел слышать, - тихо произнесла она.
- Да... я так и понял. - Он поколебался, глядя на нее. - Как да... что вы об этом знаете?
- И как давно я об этом знаю? - Катерина поморщилась и потерла раздраженную маской кожу на лице. - Не так давно, как следовало бы. Тьен уже несколько месяцев рассказывал... Не забывайте, он сходил с ума от страха, что кто-то узнает про его болезнь. Дистрофию Форзона.
- На самом деле я его очень хорошо понимаю, - сказал на всякий случай Форкосиган.
- Да... и нет. Частично виноват старший брат Тьена. Сколько лет я уже проклинаю этого человека. Когда у него проявились симптомы, он избрал выход, достойный фора былых времен, и разбился во флайере. На Тьена это произвело впечатление, от которого он так никогда и не избавился. Пример, которому невозможно последовать. Мы понятия не имели, что в семье есть эта мутация. Пока Тьен, который был распорядителем наследства брата, не стал разбирать его записи и вещи. И тогда мы поняли, что авария была преднамеренной, и поняли - почему. Это было вскоре после рождения Никки...
- Но разве... Когда я читал ваш файл, я не мог понять - ведь дефект должны были обнаружить при генетическом сканировании, еще до того, как эмбрион поместили в репликатор. Никки тоже болен, или...?
- Я рожала Никки сама. Никакого сканирования не было. У старых форских родов чистая кровь, вы же понимаете. Незачем проверять.
У лорда был такой вид, словно он вгрызся в лимон.
- И какой же гений это придумал?
- Я... не помню, как мы это решили. Мы с Тьеном, вместе. Я была молодая, мы только поженились. У меня голова была забита дурацкой романтикой... Должно быть, тогда я казалась себе героиней.
- Сколько вам было лет?
- Двадцать.
- А. - Он скривил губы в выражении, не до конца расшифрованном Катериной - печальная смесь сарказма и сочувствия. - Ясно.
Она непонятно почему приободрилась и продолжала.
- Он хотел разобраться с болезнью так, чтобы никто никогда не узнал, что он болен. Для этого нужно было ехать лечиться в галактику, подальше от империи. Поэтому лечение должно было обойтись гораздо дороже. Мы много лет пытались откладывать деньги, но каждый раз что-то срывалось. Мы так толком ничего и не накопили. Но в последние шесть-восемь месяцев Тьен стал твердить мне, чтобы я не беспокоилась, что у него все под контролем. Только... Тьен все время так говорит, поэтому я просто не обращала внимания. А потом, вчера ночью, когда вы легли спать... Я слышала, вы прямо сказали Тьену, что сегодня хотите устроить внезапную проверку у него в отделе, я слышала ваши слова... А он встал ночью и позвонил администратору Судхе, предупредил его. Я подслушала... Услышала достаточно, чтобы понять, что они подделывают платежные ведомости. И я боюсь... точнее, я уверена, что Тьен принимал взятки. Потому что... - она остановилась и набрала воздуху, - сегодня утром я влезла в его комм-пульт и просмотрела его финансовые документы.
Она подняла взгляд на Форкосигана, чтобы увидеть его реакцию. Он опять скривил губы.
- Простите, что я вас отругала тогда за взлом моего комма, - смиренно сказала она.
Он открыл рот и снова закрыл; легким взмахом пальцев дал ей знать, чтобы она продолжала, и чуть сильнее сгорбился в кресле, слушая с неотрывным вниманием. Слушая.
Она торопилась рассказать все, боясь - не того, что забьется в истерике, она уже почти ничего не чувствовала, а того, что у нее просто кончатся силы, и она даже говорить не сможет.
- У него было почти сорок тысяч марок, которые неизвестно откуда взялись. Точно не из жалованья.
- Было?
- Судя по тому, что я нашла у него в комм-пульте, он взял все сорок тысяч, занял еще шестьдесят, вложил все в акции комаррского торгового флота и потерял.
- Все?
- Ну, не все целиком. Примерно три четверти. - Лорд ошеломленно посмотрел на нее, и она добавила: - Тьену всегда так "везло".
- Когда-то я любил говорить, что человек сам кузнец своего везения. Но судьба довольно часто швыряла эти слова мне в лицо. Теперь я ими реже пользуюсь.
- Ну... наверное, в них что-то есть, иначе как объяснить, что Тьену постоянно не везло? Единственным общим фактором в его постоянных бедах был он сам. - Она устало откинула голову назад. - Хотя каким-то образом это могла быть и я.
Тьен часто говорил, что я.
Он помолчал немного и неуверенно спросил:
- Мадам Форсуассон, вы любили своего мужа?
Ей не хотелось отвечать. Было стыдно говорить правду. Но хватит притворства.
- Наверное, любила когда-то. В самом начале. Я уже не помню. Я не могла перестать... заботиться о нем. Подтирать за ним. Но я заботилась все меньше и меньше, и в конце концов... совсем перестала... Слишком поздно. А может, и слишком рано. Не знаю.
Но, разумеется, если бы она не порвала с Тьеном, именно тогда и именно так, ему бы не пришлось сегодня ночью... и... и так по всей цепочке событий, которые привели к конечному результату. И про любое звено этой цепочки можно было бы сказать "если бы этого не произошло..." Но случилось то, что случилось. И этого не поправить.
- Я думала, если отпущу, он упадет. - Она уставилась на кисти своих рук. - Я только не ожидала, что это случится так быстро.
До нее только сейчас начало доходить, какая чудовищная неразбериха свалится на нее со смертью Тьена. Вместо мучительного крючкотворства процедуры развода ей придется проходить через не менее мучительные и запутанные процедуры оформления наследства Тьена - по всей вероятности, банкрота. А что делать с телом, и как устраивать похороны, и как сообщить его матери, и... но все же тяжелейшие проблемы без Тьена казались гораздо легче, чем простейшие - с ним. Не надо, сохраняя внешние приличия, выторговывать разрешения... согласие... компромиссы. Можно просто идти и делать то, что нужно. Катерина чувствовала себя как больной, который очнулся от паралича и впервые за долгое время разминает руки, с удивлением обнаруживая, что в них есть сила.
Она растерянно нахмурилась.
- Его будут судить? Тьена?
Форкосиган пожал плечами.
- Судить мертвых у нас как-то не принято. Хотя во времена Изоляции это случалось. Например, сразу вспоминается лорд Форвента Дважды Повешенный. Будет расследование, отчеты... ой, бедная моя голова... отчеты... отчет СБ, мой собственный, и, наверное, еще службы безопасности сектора Серифоза... представляю себе споры насчет юрисдикции... вам, наверное, придется давать показания на суде против других людей...
Он замолчал, чуть-чуть поудобнее устроился в кресле и сунул уже не до такой степени окоченевшую руку в карман.
- Против людей, которые, как я полагаю, прихватили мой парализатор... - На лице появилось отчаяние, он рывком вскочил на ноги, вывернул оба кармана брюк, обыскал куртку, снял ее и обхлопал карманы серого кителя. - Черт.
- Что такое? - тревожно спросила Катерина.
- Похоже, эти сволочи забрали мою аудиторскую печать. Если только она не выпала у меня из кармана во время сегодняшней колготни. О боги. Она открывает любой комм-пульт по всей империи.
Он сделал глубокий вздох, а затем просиял.
- С другой стороны, в ней есть маячок. СБ ее засечет, а если они не успели уйти далеко - то их тоже. Ха!
Он с трудом, красными распухшими пальцами, включил один из каналов своего комма.
- Туомонен? - спросил он.
- Мы летим, милорд, - немедленно откликнулся голос Туомонена. - Сейчас примерно на полдороге, я думаю. Сделайте мне одолжение, оставьте этот канал открытым.
- Слушайте, я думаю, что нападавшие забрали мою аудиторскую печать. Прикажите кому-нибудь сейчас же начать поиски. Найдете печать - и преступников найдете, если только она не валяется где-нибудь тут поблизости. Но это вы сможете проверить по прибытии.
Затем Форкосиган настоял на обходе здания, а Екатерину опять заставил работать подпоркой, хотя уже почти не спотыкался. Он нахмурился при виде оплавленного комм-пульта, пустых комнат, осмотрел, прищурившись, завалы оборудования. Туомонен с людьми прибыл, как раз когда они вернулись в вестибюль.
Лорд Форкосиган растерянно скривился, когда двое вооруженных людей в полуброне, с парализаторами на взводе, ворвались через воздушный шлюз. Они робко кивнули Форкосигану, на что он ответил ироническим салютоподобным жестом, а затем рассыпались по зданию, довольно шумно проверяя, нет ли опасности. Форкосиган устроился поудобней, в подчеркнуто расслабленной позе, откинувшись назад на мягкую обивку стула. В вестибюль вошли капитан Туомонен, еще один барраярский солдат в полуброне и трое мужчин в одежде медиков.
- Милорд! - воскликнул Туомонен, стянув дыхательную маску. Катерине послышались в этом голосе знакомые материнские нотки: нечто среднее между "Слава Богу, жив" и "Я с тебя шкуру спущу".
- Добрый вечер, капитан, - радушно сказал Форкосиган. - Рад вас видеть.
- Вы меня не предупредили!
- Да, и я полностью признаю свою ошибку, и непременно упомяну в отчете, что никакой вашей вины тут нет, - утешил его Форкосиган.
- Черт возьми, да дело не в этом! - Туомонен прошествовал к лорду, махнув медику, чтобы следовал за ним. Он заметил изодранные запястья и окровавленные ладони Форкосигана. - Кто это сделал?
- К сожалению, я сам. - Нарочитая расслабленность позы Форкосигана снова сменилась унынием. - Могло быть хуже, сейчас сами увидите. За этим зданием. Фиксируйте абсолютно всё, сделайте полное сканирование. Все, что вызывает сомнения, оставляйте криминалистам из главного штаба. Пусть в Солстисе немедленно сформируют группу из лучших криминалистов и вышлют сюда. Две группы, одну сюда, другую - разбираться с коммами в конторе терраформирования, с ними там капитально похимичили. Но сначала, - он глянул на медтехников и Катерину, - надо снять тело администратора Форсуассона.
- Вот ключ, - механически произнесла Катерина, извлекая ключ из кармана.
- Благодарю, - отозвался Форкосиган, принимая ключ. - Ждите здесь, пожалуйста.
Он вздернул подбородок, проверил и натянул маску и повел все еще протестующего Туомонена назад к дверям воздушного шлюза, властным жестом приказав медикам идти следом. Катерина долго слышала, как звяканье и пронзительные напряженные голоса вооруженной охраны отдавались эхом в дальних коридорах, где-то в глубине здания.
Она скрючилась на кресле, откуда только что встал Форкосиган. Ей было очень странно, что она не пошла со всеми к Тьену. Но на этот раз, похоже, подтирать за ним будут другие люди. Она уронила несколько слезинок - должно быть, запоздалый шок, чисто физическая реакция тела, поскольку эмоций Катерина не испытывала никаких, , словно превратилась в кусок свинца.
Прошло довольно много времени, прежде чем отряд вернулся в вестибюль. Туомонен наконец уговорил Форкосигана сесть и позволить старшему медику позаботиться об его истерзанных запястьях.
- Мне сейчас гораздо нужней другая процедура, - жаловался Форкосиган под шипение пневмошприца, впрыскивающего синергин ему в шею. - Мне срочно надо назад в Серифозу. У меня там осталась очень нужная вещь.
- Конечно, милорд, - успокаивающе отозвался медтехник, продолжая чистить и бинтовать.
Туомонен ушел к аэрокару, кратко переговорил со своим начальством из СБ Серифозы, вернулся, и, облокотившись на спинку кресла, стал смотреть, как медтехник заканчивает работу.
Форкосиган через плечо медтехника глядел на Катерину.
- Мадам Форсуассон! Пожалуйста, попробуйте вспомнить - ваш муж не говорил ничего такого, что наводило бы на мысль, что, может быть, в основе этой аферы лежат не только деньги?
Катерина покачала головой.
Туомонен грубовато вмешался:
- Мадам Форсуассон, боюсь, что тело вашего мужа придется забрать в СБ. Нужно провести полное обследование.
- Да, конечно, - слабо ответила Катерина. Помолчала. - А что потом?
- Мы вам сообщим, - Он повернулся к Форкосигану, явно продолжая разговор. - Так о чем вы еще думали, пока сидели там в цепях?
- По правде сказать, в основном о том, скоро ли у меня начнется очередной припадок, - мрачно ответил Форкосиган. - Через некоторое время это стало навязчивой идеей. Но я думаю, что об этой моей невидимой проблеме Фоскол тоже не знала.
- Я бы все же хотел квалифицировать это как убийство и покушение на убийство - тогда можно будет сделать оповещение по всем секторам, - сказал Туомонен, явно продолжая спор. - А покушение на убийство имперского аудитора - это государственная измена, и тогда не остается никаких возражений против конфискации.
- Ладно, хорошо, - уступая, вздохнул Форкосиган. - Только, пожалуйста, постарайтесь, чтобы в ваших отчетах были точно изложены все факты.
- В той мере, в какой они мне известны, милорд. - Туомонен поморщился, потом не выдержал: - Как подумаю, сколько времени они обделывали свои делишки прямо у меня под носом!
- Это не ваша юрисдикция, капитан, - заметил Форкосиган. - Обнаруживать подобного рода мошенничество в государственных службах - дело Императорского департамента бухгалтерии. Но все же... тут дело нечисто.
- Надо думать!
- Нет, я имею в виду: помимо очевидного. - Форкосиган поколебался. - Они бросили все свои личные вещи, но забрали по крайней мере два грузовых катера оборудования.
- На продажу? - предположила Катерина. - Нет, это ерунда...
- Да, и еще они сбежали все вместе, не разделились. Мне казалось, что они все - своего рода комаррские патриоты. Думаю, с их точки зрения кража у Барраярской империи - нечто среднее между хобби и патриотическим долгом. Но... красть у проекта терраформирования Комарра, у будущего их собственных потомков? А если они не просто прикарманили эти деньги, то куда они их потратили, черт возьми? - Он оскалился. - Пускай в этом разбираются экономисты-криминалисты из СБ. А сюда нужна команда специалистов-инженеров - пусть перетрясут весь оставшийся хлам и попробуют из него что-нибудь выжать. И не оставшийся - тоже. Ясно, что команда Судхи что-то собирала в инженерном цеху. И это что-то явно не имело никакого отношения к утилизации тепла.
Он потер лоб и пробормотал:
- Готов спорить, что Мария Трогир все знала. Черт, как жаль, что я не допросил с фаст-пентой мадам Радоваш, когда мог.
Катерина проглотила комок страха и унижения.
- Мне придется рассказать дяде.
Форкосиган вскинул на нее взгляд.
- Мадам Форсуассон, я возьму это на себя.
Она нахмурилась, раздираемая благодарностью - слабой, как ей казалось, - и мрачным чувством долга, но не нашла сил спорить. Медик обернул последний бинт вокруг форкосигановского запястья.
- Капитан, я вынужден оставить вас здесь и вернуться в Серифозу. Я не решусь сесть за руль. Мадам Форсуассон, вы бы не могли...
- Возьмете с собой охранника, - угрожающе отозвался Туомонен.
- Мне надо вернуть флайер, - сказала Катерина. - Он прокатный.
Она поморщилась - так нелепо прозвучали ее слова. Но в окружающем смертельном хаосе это единственный осколок порядка, который ей по силам восстановить. И тут до нее дошло: Я могу вернуться домой. Там безопасно. Голос ее окреп.
- Конечно, лорд Форкосиган.
*
Присутствие юного верзилы-охранника, стиснутого на заднем сиденье флайера, изнеможение Форкосигана и эмоциональный хаос в голове самой Катерины не способствовали оживленной беседе на обратном пути в Серифозу. При возвращении флайера в прокатную контору люди пялились на Катерину, по пятам за которой учтиво следовали огромный, вооруженный до зубов солдат в полуброне и карлик в окровавленной одежде, с забинтованными запястьями. Зато в пассажирской капсуле, которая везла их в квартиру, они были совсем одни. Катерина c мрачной иронией отметила, что на обратном пути они не попали ни в одну пробку. Она подумала - есть ли какой-то смысл потом, когда все уляжется, проверить, правду ли сказал Форкосиган, что Тьена было уже поздно спасать, когда позвонила Фоскол.
В коридоре, ведущем к ее квартире, она ускорила шаг; она чувствовала себя раненым зверем, которому желанней всего - забиться в нору. У двери она резко остановилась и втянула воздух. Панель дактилоскопического замка частично вывалилась из стены, и скользящая дверь была приоткрыта. Вдоль косяка пробивалась тонкая полоска света. Катерина отступила и указала на дверь.
Форкосиган все понял с одного взгляда и сделал знак охраннику СБ, который так же безмолвно подошел к двери и вытащил парализатор. Форкосиган прижал палец к губам, взял Катерину за руку и оттащил назад, остановившись на полпути между квартирой и шахтой лифта. Автоматическая дверь не работала; охраннику пришлось отжимать ее, кое-как уцепившись и навалившись всем весом. Подняв парализатор и опустив забрало, он шагнул в квартиру. У Катерины стучало сердце.
Через несколько минут охранник, уже с поднятым забралом, выглянул в коридор.
- Да, милорд, здесь точно кто-то был. Но уже ушел.
Форкосиган и Катерина вошли за ним в квартиру.
Обе сумки, и ее, и лорда, оставленные ею у двери в прихожей, были выпотрошены. Одежда кучами валялась вокруг. Похоже, кроме сумок, в квартире почти ничего не тронули; открыли несколько ящиков, перемешали содержимое, устроили беспорядок, но, кажется, ничего не поломали. Можно ли назвать это вторжением, если Катерина сама ушла отсюда, все бросила? Она не знала.
- Я не в таком виде оставил свои вещи, - кротко заметил Форкосиган, когда они опять собрались в прихожей после беглого осмотра квартиры.
- Я тоже их не в таком виде оставила, - сказала Катерина с ноткой отчаяния в голосе. - Я думала, вы вернетесь с Тьеном, а потом уйдете совсем, и собрала все вещи, чтобы вам осталось только взять их и уйти.
- Ничего не трогайте, особенно комм-пульты, пока сюда не доберутся криминалисты, - сказал Форкосиган. Она понимающе кивнула. Теплые куртки валялись на полу; Катерина машинально подняла их и повесила.
Форкосиган тут же нарушил собственный приказ, опустился на колени и стал рыться в раскиданных вещах.
- Вы укладывали мою коробку дисков с кодовым замком?
- Да.
- Ее нет. - Он вздохнул, встал и поднес к лицу наручный комм, чтобы доложить Туомонену, все еще сидящему на опытной станции, о новом повороте событий. Загруженный Туомонен, приняв к сведению эти новости, кратко выругался и велел своему солдату ходить за Форкосиганом по пятам, пока не явится смена. В кои-то веки Форкосиган возражать не стал.
Лорд вернулся к разбросанным вещам и перевернул кучку Катерининой одежды.
- Ага! - воскликнул он и стремительно выхватил из кучи тот самый чемоданчик с проложенными гелем стенками, в котором лежало странное устройство. Форкосиган торопливо, слегка трясущимися руками, открыл его.
- Слава Богу, это они не забрали.
Он оценивающе посмотрел на Катерину.
- Мадам Форсуассон... - его обычная напористость сменилась неуверенностью. - Вы бы не могли... мне помочь?
Она едва не ответила "да", не раздумывая, но прежде чем успела выговорить это слово, умудрилась заменить его на "В чем?"
Он натянуто улыбнулся.
- Я вам говорил, что у меня бывают припадки. К сожалению, они неизлечимы. Но мои барраярские доктора придумали нечто вроде паллиатива. С помощью этого приборчика можно стимулировать припадок тогда и там, где это удобно, чтобы он не произошел в неподходящем месте в неподходящий момент. От стресса вероятность припадка усиливается.
Он поморщился, и Катерина поняла, что он думает о холодной бетонной дорожке за инженерным корпусом.
- Похоже, припадку уже давно пора случиться. Я бы хотел как можно скорее с этим покончить.
- Я понимаю. Что я должна сделать?
- Мне нужен наблюдатель. Проследить, чтобы я не выплюнул загубник, не повредил себе чего-нибудь и ничего не попортил, пока буду без сознания. Это не очень сложно.
- Хорошо...
Под вопросительным взглядом охранника она пошла за Форкосиганом в гостиную. Он направился к изогнутому дивану.
- Может, вам лучше лечь на пол, - робко предложила Катерина, все еще не зная, насколько впечатляющее зрелище ее ждет, - оттуда вы точно не свалитесь.
- Ага. Верно. - Он устроился на ковре, держа в руке открытый чемоданчик. Катерина убедилась, что вокруг не валяется ничего лишнего, и встала на колени рядом с лордом.
Он развернул устройство, которое представляло собой наушники - на одном была подушечка, на другом таинственная выпуклость. Он надел наушники и приладил их на висках. Улыбнулся Катерине - она запоздало поняла, что улыбка выражала крайнюю степень смущения, - и пробормотал:
- Боюсь, я выгляжу довольно глупо.
Он пристроил в рот пластмассовый загубник и лег на спину.
Только он потянулся рукой к виску, Катерина вдруг воскликнула:
- Стойте!
- Фто...?
- А вдруг... вдруг те, кто сюда приходил, что-нибудь подстроили с этим приборчиком? Может, его лучше сперва проверить?
Он встретился с ней взглядом широко открытых глаз; и она с абсолютной уверенностью, словно умела читать мысли, поняла, что им обоим представилась одна и та же картина: он касается выключателя, и его голова разлетается на куски. Он сорвал прибор с головы, сел, выплюнул загубник и вскричал: "Черт!" И добавил, помолчав, ровным голосом, но на пол-октавы выше своего обычного тона:
- Вы совершенно правы. Спасибо. Я не подумал. Я просто... поклялся самыми страшными клятвами, что если доберусь сюда, первым делом проделаю эту процедуру, и никогда, никогда, никогда в жизни больше не буду ее откладывать даже на день.
Он глубоко задышал, оцепенело уставившись на прибор, который держал в руках.
Потом у него закатились глаза, и он упал. В последний момент Катерина успела подхватить его голову, чтобы та не ударилась об ковер. Губы оттянулись назад в странной ухмылке. Тело сотрясала дрожь, волнами доходя до кончиков пальцев рук и ног. Однако он не колотил вокруг себя конечностями, как почему-то ожидала Катерина. Обеспокоенный охранник маячил неподалеку. Катерина отыскала загубник и сунула обратно лорду в рот, что оказалось не так сложно, как она ожидала; его тело только казалось окоченевшим.
Она поудобнее устроилась на коленях и воззрилась на лорда. "От стресса вероятность припадка усиливается." Да. Вижу. Его лицо... изменилось, душа явно отлетела куда-то, но это не было похоже ни на сон, ни на смерть. Катерина подумала, что, наверное, это неделикатно с ее стороны - смотреть на него, когда он в таком беспомощном состоянии. Из вежливости ей хотелось отвернуться. Но ведь он приказал наблюдать.
Она поглядела на хроно. Он говорил, что припадок продолжается минут пять. Казалось, это длится вечность, но на самом деле не прошло и трех минут, как его тело застыло. Он лежал, обмякший, в пугающе бессознательном состоянии, еще с минуту, потом сделал прерывистый вдох. Глаза открылись и уставились в никуда с явной растерянностью. По крайней мере, расширенные зрачки были одинакового размера.
- Простите... простите... - бессвязно бормотал он. - Я не хотел.
Он лежал, глядя в потолок, наморщив лоб. Чуть погодя он добавил:
- Как это вообще выглядит со стороны?
- Очень странно, - честно ответила Катерина. - Мне гораздо больше нравится ваше лицо, когда вы на месте, у себя в голове.
До этого она не осознавала, насколько сильно, или насколько тонко, присутствие его личности оживляет черты его лица, пока своими глазами не увидела разницу.
- Мне самому моя голова нравится гораздо больше, когда я на месте, в ней, - выдохнул он. Он плотно зажмурил глаза и опять открыл их. - Ну ладно, не буду больше путаться у вас под ногами.
Он дернул руками и попытался сесть.
Катерина была уверена, что сейчас ему не стоит делать абсолютно никаких попыток. Она уперлась рукой в грудь лорда и заставила его снова лечь.
- Даже не думайте забрать отсюда охранника, пока у меня дверь в таком состоянии.
Правда, судя по всему, от дорогого электронного замка мало пользы даже в исправном виде.
- Ох. Нет, конечно, нет, - слабо сказал Форкосиган.
Несомненно, заявление лорда, что припадки проходят совершенно без последствий, было если не ложью, то по крайней мере чудовищным преувеличением. Вид у него был ужасный.
Она подняла глаза и встретилась взглядом с обеспокоенным охранником.
- Капрал! Пожалуйста, помогите мне отнести лорда Форкосигана в постель, пока он не оправится. Или, по крайней мере, пока к вам не прибудет подкрепление.
- Есть, мэм. - Охранник явно обрадовался, получив приказ, и общими усилиями они подняли шатающегося лорда на ноги.
Катерина лихорадочно думала. Кровать Никки - единственная, куда лорда можно положить прямо сейчас, и в той комнате нет комм-пульта. Если Форкосиган заснет, а он, конечно, в этом отчаянно нуждается после всех превратностей сегодняшней ночи, может быть, его не разбудит даже вторжение криминалистов из СБ.
- Идем, - кивнула она охраннику и пошла по коридору.
Форкосиган несвязно и протестующе бормотал, и это убедило Катерину, что она поступает правильно. Он снова начал дрожать. Она помогла ему снять китель, заставила его лечь, стащила с него сапоги, накрыла его несколькими одеялами, поставила регулятор температуры в комнате на максимум, выключила свет и удалилась.
Ее некому было уложить спать, но она не стала завязывать разговор с охранником, который занял пост в соседней комнате в ожидании занятого в другом месте подкрепления. Катерина чувствовала себя так, словно ее избили. Она приняла болеутоляющего и легла в собственной спальне, полностью одетая. В голове клубились тысячи вопросов и противоречащих друг другу сценариев ее дальнейших действий.
Тело Тьена, которое дышало рядом с ней в этой комнате вчера ночью, сейчас, должно быть, уже в руках патологоанатома из СБ, лежит, голое и застывшее, на холодном металлическом столе в какой-нибудь лаборатории здесь, в Серифозе. Катерине хотелось надеяться, что с хладным телом обойдутся уважительно, без нервных шуточек, которые иногда вызывает смерть.
У Катерины была привычка - ночами, когда ей становилось невыносимо в этой кровати, прокрадываться к себе в рабочую комнату и возиться с виртуальными садами. В последнее время она все чаще обращалась к барраярскому саду. Ему недоставало текстуры, запахов, неторопливой плотной добротности настоящего, но все равно он ее успокаивал. Но сначала Форкосиган поселился в той комнате, а теперь приказал не трогать комм-пульты, пока СБ их не выдоит. Катерина вздохнула и повернулась на бок, скорчившись в своем уголке кровати, хотя вся остальная кровать была свободна. Я хочу уйти отсюда как можно скорее. Хочу оказаться где-нибудь, где Тьен никогда не бывал...
Она не думала, что уснет, но то ли от болеутоляющих, то ли от усталости, то ли от того и другого сразу, наконец, задремала.