(Lois McMaster Bujold,
"Komarr",1998)
Перевод © - Екатерины Смоляниной (E.Smolika@ru.net),
п/ред. Т.Самсоновой от 12.03.2006
Бюрократическое царство Этьена Форсуассона располагалось на двух этажах герметичной башни, отведенной под местные управления государственных служб купола Серифоза. Башня стояла на окраине разросшегося вширь купола, и вокруг нее не было другого строения с пригодной для дыхания атмосферой. Пока они поднимались наверх по дуге эскалатора, Майлз с некоторым неодобрением поглядывал на стеклянную крышу внутреннего дворика здания. Он готов был поклясться, что улавливает далекий едва слышный свист воздуха, утекающего через негерметичный шов.
- А что будет, если кто-нибудь швырнет камень прямо в стекло? - шепнул он профессору, стоящему ступенькой ниже.
- Ничего особенного, - прошептал Фортиц в ответ. - Отверстие создаст вполне ощутимую воздушную тягу, но перепад давления не будет слишком сильным.
- Ясно.
На самом деле купол Серифоза не был подобием космической станции, несмотря на случайное обманчивое сходство в архитектуре. Большей частью воздух внутри здания получали из внешней атмосферы. Вентиляционные шахты, расположенные в куполе повсюду, втягивали комаррский воздух, отфильтровывали избыток углекислого газа и примеси всякой гадости, азот пропускали как есть, а кислород концентрировали до уровня, приемлемого для дыхания. В естественной атмосфере Комарра процент кислорода был все еще недостаточен - крупные млекопитающие могли дышать в ней только через специальные устройства, дыхательные маски. Но в абсолютном выражении кислорода там было столько, что с лихвой хватало на нужды даже самых больших куполов. "До тех пор, пока в этих куполах есть электричество."
Они сошли с эскалатора и последовали за Форсуассоном по коридору, удаляясь от центрального дворика-колодца башни. Майлз увидел на стене коридора ящики с аварийным запасом дыхательных масок, а рядом - огнетушители, и это его несколько успокоило - видно, комаррцы все же помнят о постоянной опасности. Но ящик выглядел подозрительно пыльным. Интересно, им хоть раз пользовались с тех пор, как поставили тут много лет тому назад? Или хотя бы проверяли? Если бы это была военная инспекция, Майлз не отказал бы себе в удовольствии: остановил бы всю компанию прямо сейчас, вскрыл ящик и занялся бы скрупулезным анализом масок, на предмет запасов энергии и воздуха и на соответствие нормативам: Как имперский аудитор он, вне всякого сомнения, может это устроить - а также любое другое, что придет ему в голову. Когда он был моложе, его главным пороком была импульсивность. Иногда, ночами, Майлзу приходили в голову мрачные мысли: не погорячился ли часом император Грегор с последним назначением аудитора. Власть, как принято думать, развращает, но это больше смахивало на ощущения ребенка, оставленного без присмотра в конфетной лавке. Держи себя в руках, парень.
Непотревоженный ящик с масками остался позади. Форсуассон, словно гид, ведущий группу туристов, шел по коридору и указывал на многочисленные двери кабинетов подчиненных ему отделов. Зайти внутрь, правда, не приглашал. В этой административной штаб-квартире, по правде сказать, смотреть было особо не на что. То, что действительно интересно, вся настоящая работа происходит вне всех куполов вместе взятых, на экспериментальных станциях, делянках, оазисах фауны и флоры вокруг сектора Серифоза. А в этих унылых комнатах можно увидеть разве что комм-пульты. И комаррцев, конечно, очень много комаррцев.
- Сюда, милорды. - Форсуассон загнал их в комфортабельную просторную комнату, где стоял большой круглый стол с головид-проектором. Это помещение и выглядело, и пахло точно так же, как любой конференц-зал, в котором Майлз бывал на военных инструктажах, совещаниях, докладах и допросах, во времена своей безвременно оборвавшейся службы. Слишком знакомо. Нутром чую, что сегодня моей главной задачей станет борьба со сном. Человек шесть сидели в ожидании, нервно раскладывая на столе свои органайзеры и видео-диски. Еще двое вбежали вслед за двумя аудиторами, бормоча извинения. Форсуассон указал гостям их места за столом, по правую и левую руку от себя. Майлз уселся и слегка улыбнулся, приветствуя всех собравшихся.
- Лорд аудитор Фортиц, лорд Форкосиган. Позвольте вам представить руководителей отделов серифозского филиала комаррского Управления терраформирования. - Форсуассон обошел вокруг стола, сообщая имя каждого присутствующего и наименование подразделения. Три основных службы - бухгалтерская, эксплуатационная и исследовательская, - подразделялись на отделы с впечатляющими названиями: "Понижения уровня углерода", "Гидрологии", "Парниковых газов", "Испытательных участков", "Утилизации избыточного тепла", "Реклассификации микроорганизмов". Все до единого - коренные комаррцы, Форсуассон единственный приезжий с Барраяра. Форсуассон, продолжая стоять, обернулся к вновь прибывшим:
- Милорды, позвольте также представить вам сера Венье, моего заместителя по административной части. Венни подготовил для вас обзорный доклад, после которого мои сотрудники с удовольствием ответят на любые ваши вопросы.
Форсуассон сел. Венье кивнул каждому из аудиторов и пробормотал нечто невнятное. Он был тощий, ростом ниже Форсуассона, с пронзительными карими глазами и безвольным подбородком, что в сочетании с нервозным видом делало его похожим на слегка сумасшедшего кролика. Он встал за пульт управления головида, потер ладони, несколько раз перебрал стопку дисков с данными, наконец выбрал один из них и положил его обратно. Прокашлявшись, он заговорил:
- Милорды. Мне посоветовали начать с исторического обзора. - Он снова кивнул каждому из них, на мгновенье задержав взгляд на Майлзе. Он вставил диск в машину, и над пластиной головида возник красивый (иными словами, приукрашенный художником) комаррский пейзаж. - Первые исследователи сети П-В туннелей решили, что планета Комарр имеет задатки для успешного терраформирования. Сила тяжести почти 0.9 от стандартной, изобилие в природе газообразного азота - наиболее предпочтительного из буферных инертных газов, - и достаточное количество воды в виде льда. Терраформирование таких планет существенно легче и проще, чем классически холодных и безводных, таких, как скажем, Марс.
"Надо полагать, это были самые первые исследователи," размышлял Майлз. "Сначала они прибыли и поселились тут. Потом были найдены более пригодные для жизни планеты. Это сделало подобные проекты нерациональными с экономической точки зрения - во всяком случае для тех, кто не живет на этой планете. Но: здесь были П-В туннели."
- С другой стороны, - продолжил Венье, - в атмосфере было слишком много СО2, так что она была ядовита для людей, а солнечное освещение было таким слабым, что не создавало парникового эффекта, нужного для поддержки воды в жидком состоянии. Следовательно, Комарр был в те времена безжизненным миром, холодным и темным. Самые первые подсчеты предполагали, что потребуется больше воды, поэтому проводились так называемые "слабые воздействия" - направленные бомбардировки поверхности планеты кометами. В результате мы можем сказать спасибо нашим предкам за образовавшиеся на юге кратерные озера. - Яркие оспинки света, нарисованные вне масштаба, осыпали нижнее полушарие изображения планеты, и тут же превратились в цепочку голубых пятен. - Но от этого метода скоро пришлось отказаться. Во-первых, кометная вода и летучие вещества стали нужнее на орбитальных и скачковых станциях. А во-вторых, ранние поселенцы опасались, что кометы упадут куда-нибудь не туда.
И не стеснялись заявить о своих опасениях, насколько Майлз помнил комаррскую историю. Он украдкой бросил взгляд на Фортица. Профессора, похоже, лекция Венье вполне удовлетворяла.
- В действительности, - продолжал Венье, - позднейшие исследования показали, что ледяные шапки на полюсах планеты толще, чем предполагалось, хотя и не столь массивны, как земные. Началась яростная борьба за тепло и свет.
Майлз почувствовал симпатию к первым комаррцам. Сам он питал яростное отвращение к холоду и темноте полярных ночей.
- Наши предки построили первый солнечный отражатель, а следующее поколение заменило его другим, улучшенной модели. - На головиде возникла модель отражателя, опять вне масштаба, и плавно сменилась другой. - Столетием позже эту модель вновь сменила другая - та, которую мы и видим сегодня. - Появился шестиугольник из семи дисков и послушно заскользил над глобусом Комарра. - Освещение экватора усилили настолько, что наконец появилась жидкая вода и зачатки флоры и фауны - для снижения уровня углекислого газа и высвобождения столь необходимого кислорода. В течение последующих десятилетий мы искусственно производили смесь разнообразных парниковых газов и выпускали их в атмосферу, для создания парникового эффекта, который не дает благоприобретенной энергии утекать с планеты. - Венье двинул рукой, и четыре из семи дисков погасли. - Потом произошла авария.
Все комаррцы, сидящие за столом, угрюмо уставились на изображение поврежденного отражателя.
- Есть ли данные о прогнозируемом охлаждении? С цифрами? - Фортиц ненавязчиво вернул докладчика к действительности.
- Да, конечно, милорд аудитор! Администратор Форсуассон сообщил, что вы инженер, так что я оставил все технические расчеты. - Венье подтолкнул диск, плавно скользнувший по полированной поверхности стола к Фортицу в руки.
Сотрудник отдела управления отходящим теплом - Судха, тоже инженер, поморщился и досадливо прикусил большой палец от такой дремучей неосведомленности о том, каких масштабов фигуру представляет среди инженеров Фортиц. Профессор же только сказал: - Спасибо, весьма признателен.
"А где моя копия?" - Но Майлз не сказал этого вслух. - А не могли бы Вы вкратце изложить ваши выводы, для нас, не инженеров, сер Венье?
- Конечно, лорд аудитор: Форкосиган. Серьезная опасность для растительности в крайних северных и южных широтах, не только в секторе Серифоза, но и на всей планете, возникнет уже в следующем сезоне. Год за годом мы будем терять все больше площадей; через пять лет похолодание пойдет катастрофическими темпами. Первоначальное строительство солнечного отражателя заняло двадцать лет. И я молюсь, чтобы на его восстановление не ушло как минимум столько же. - На голографической модели белые полярные шапки начали увеличиваться и расползаться по глобусу, словно белесые опухоли.
Фортиц бросил взгляд на Судху.
- Таким образом, роль других источников тепла существенно возрастает, по крайней мере на время.
Судха, крупный мужчина лет пятидесяти, с массивными кистями рук, откинулся на спинку стула и несколько мрачно усмехнулся. Он тоже откашлялся, прочищая горло, прежде чем ответить.
- На ранних стадиях терраформирования предполагалось, что тепло от наших разрастающихся поселений будет значительно содействовать обогреву планеты. Время показало, что это положение было слишком оптимистичным. Планета с зарождающейся гидрологией представляет собой огромную теплопоглощающую систему, оттаивание всей этой массы льда задерживает и поглощает всю имеющуюся тепловую энергию. В наше же время - до аварии - полагалось, что лучшим применением избыточного тепла является формирование вокруг куполов зон микроклимата - плацдармов для распространения следующей волны более высокоорганизованных форм жизни.
- Фраза "Нам нужно терять больше тепла" для инженера звучит бредом, - согласился Фортиц, - но я полагаю, что здесь это обосновано. Имеет ли смысл выделить некоторое количество термоядерных реакторов для производства тепла в чистом виде?
- Кипятить моря по чайной ложке? - поморщился Судха. - Можно, конечно. Было бы интересно посмотреть, как таким методом можно расширить малые освоенные площадки в Секторе Серифоза. Но с экономической точки зрения - нет. Каждый градус общепланетарного потепления обойдется дороже, чем полное восстановление или даже увеличение размера солнечного отражателя. О чем, кстати, мы подавали прошения Империи годами. Безуспешно. А уж если построили реактор, то можно уж заодно построить при нем и купол. Тепла наружу будет уходить ровно столько же.
Два диска с данными заскользили по столу от Судхи - на сей раз и к Фортицу, и к Майлзу. - Это наш последний ведомственный доклад. - Судха бросил взгляд на одного из своих коллег. - Всем нам хотелось бы еще при жизни увидеть на планете высшие формы растений, но пока наша самая активная деятельность - не знаю, можно ли назвать ее успешной, - протекает на уровне микроорганизмов. Филипп?
Человек, которого представили как руководителя отдела реклассификации микроорганизмов, не слишком благодарно улыбнулся Судхе и обратился к аудиторам:
-В общем, да. Бактерии быстро размножаются, причем и те, что были нами специально модифицированы, и дикие разновидности. За прошедшие годы сюда были завезены - или, во всяком случае, как-то попали и распространились - практически все виды земных бактерий. К несчастью, микробиологические формы жизни имеют тенденцию адаптироваться к условиям окружающей среды намного быстрее, чем мы можем адаптировать окружающую среду. Мой отдел по уши загружен проблемами контроля мутаций. Опять же требуется свет и тепло. И, говоря откровенно, милорды - большее финансирование. Наша микрофлора растет быстро, но и умирает так же быстро, при этом выбрасывая в атмосферу свои углеродные составляющие. Если мы хотим что-то сделать для грядущих тысячелетий, нам нужно перейти к более высоким формам жизни, чтобы связать лишний углерод. Может быть, ты продолжишь, Лиз? - Он кивнул приятной полной даме средних лет, которую представили как руководителя отдела понижения уровня углерода.
Она радостно улыбнулась, из чего Майлз сделал вывод, что сейчас дела в ее отделе идут неплохо.
- Да, милорды. У нас есть ряд более высоких растительных форм жизни, прошедших основные полевые испытания и подвергнувшимся генетическому конструированию или модификациям. Безусловно, нашим высочайшим достижением являются устойчивые к холоду и углекислому газу болотные мхи - сфагнумы. Они тоже нуждаются во влаге и, конечно, им пошла бы на пользу более высокая температура. В идеале, их следовало бы разместить в бы зонах разрывов тектонических плит, где снижение уровня окиси углерода происходит крайне медленно. Но в Секторе Серифоза такие зоны отсутствуют. Поэтому мы выбрали низины - места, которые по мере оттаивания льда на полюсах планеты смогут наполниться водой, стать озерами и маленькими морями, при этом удерживая связанный углеводород под шапкой осадочных слоев. При правильной постановке дела этот процесс пойдет полностью автоматически, не требуя вмешательства со стороны людей. Если мы смогли бы получить финансирование для увеличения в два или три раза площадей наших участков в ближайшие пару лет: ну, вот данные моих перспективных оценок. - Фортиц получил еще один диск с данными. - Мы заложили несколько делянок с растениями большего размера, которые последуют за болотными мхами. Такие большие организмы, конечно, несравнимо более контролируемы, чем быстро мутирующая микрофлора. Их уже сейчас можно высаживать, значительно увеличив площадь наших плантаций. Но для них еще опаснее уменьшение света и тепла, получаемых от солнечного отражателя. У нас должен быть точный прогноз сроков восстановления отражателя, только тогда мы отважимся приступить к выполнению наших планов высадки растений.
Она жадно посмотрела на Фортица, но тот произнес только:
- Благодарю Вас, мадам.
-Мы собираемся слетать на участки сфагнумов сегодня, во второй половине дня, - сообщил Форсуассон. Дама, временно удовлетворенная, уселась на свое место.
И примерно также дальше пошло по кругу. Майлз услышал много нового (больше, чем хотел бы) о терраформировании Комарра, вперемежку с намеками и откровенными мольбами об увеличении имперского финансирования. А также о тепле и свете. "Власть развращает, но без энергии нам не жить." Только бухгалтерия и отдел избыточного тепла озаботились приготовить копию своих отчетов для Майлза. Он подавил в себе желание заявить об этом кому-нибудь. Ему что, так сильно хочется прочитать перед сном еще несколько сотен тысяч слов? К тому времени, когда все выговорились, его не столь давние шрамы начали причинять ему боль, и это нельзя было списать, как вчера, во время облета места катастрофы, на неудобства длительного пребывания в скафандре. Майлз поднялся с кресла более скованно, чем хотелось бы; Фортиц протянул было руку, чтобы поддержать его под локоть, но Майлз насупил брови и тихонько качнул головой, отказываясь. Ему не то чтобы нужно было выпить, но очень хотелось.
- Кстати, администратор Судха, - сказал Фортиц, когда руководитель отдела избыточного тепла встал и направился к двери, - позвольте Вас на пару слов?
Судха остановился и слабо улыбнулся:
- Да, милорд Аудитор?
- Не было ли у Вас каких-то особых причин не посодействовать этому парню, Фарру, в поисках его пропавшей знакомой?
- Прошу прощения, - не понял Судха.
- Молодой человек, который справлялся у вас о вашей бывшей сотруднице, Марии Трогир, кажется, именно так ее зовут. У вас были причины не помочь ему?
- А, этот. И она. Ну, гм: это проблема, да, - Судха оглянулся, но комната опустела; все вышли, кроме Форсуассона и Венье, которые собирались сопровождать высокопоставленных гостей на следующих этапах экскурсии.
- Я посоветовал ему заявить о ее исчезновении в службу безопасности купола. Они могут обратиться к вам с расспросами.
- Я : не думаю, что смогу помочь им больше, чем Фарру. Боюсь, я действительно не знаю, где она сейчас. Она уехала, понимаете. Очень внезапно, заявив об увольнении всего за день. У меня образовалась дыра в штатах в такой сложный момент. Меня это не слишком обрадовало.
- Фарр так и сказал. Я только подумал, что как-то странно получилось с кошками. Одна из моих дочерей держит кошек. Мелкие вредные твари, но она от них без ума.
- Кошки? - Судха выглядел полностью сбитым с толку.
- Трогир, по-видимому, оставила своих кошек Фарру.
Судха моргнул и проговорил:
- Я всегда считал, что вмешиваться в личную жизнь подчиненных - это слишком. Мужчины, кошки - это проблемы Трогир, а не мои. До тех пор, пока она не занимается этим в рабочее время. Я : что-нибудь еще?
- Вообще-то нет, - ответил Фортиц.
- Тогда, с вашего позволения, милорд аудитор, - Судха снова улыбнулся и ретировался.
- О чем это все? - спросил Майлз у Фортица, идя по коридору в противоположную сторону.
Ответил Форсуассон:
- Небольшой служебный скандал, к сожалению. Одна женщина из техников Судхи сбежала с мужчиной-инженером из его отдела. Судха, видимо, понятия не имел, что происходит. Его это выбило из колеи. А вы-то как оказались в курсе?
- Молодой Фарр обратился к Катерине в ресторане, - ответил Фортиц.
- Он действительно очень назойлив, этот молодой человек, - вздохнул Форсуассон. - Немудрено, что Судха от него прячется.
- Мне казалось, что комаррцы легче относятся к таким делам, - заметил Майлз, - В галактическом стиле, и все такое. Не настолько легко, как бетанцы, но все же. А это выглядит так, будто она сбежала с любовником от мужа где-нибудь в барраярской глубинке. - Конечно, им нет необходимости скрываться еще и от общественного осуждения, в виде родственников, желающих устроить самосуд и защитить честь рода.
Форсуассон пожал плечами: - Видимо, проникновение культур идет в обе стороны.
Небольшой отряд направился в подземный гараж, где заказанный Форсуассоном аэрокар оказался еще не подан.
-Ждите здесь, Венье,- Форсуассон, бормоча ругательства, отправился выяснять, что произошло, Фортиц пошел вслед за ним.
Майлз решил воспользоваться удобным случаем и неформально побеседовать с комаррцем с глазу на глаз. Что за человек этот комаррец Венье? Майлз повернулся к нему, но тут Венье заговорил первым:
- Вы впервые на Комарре, лорд Форкосиган?
- Отнюдь. Я неоднократно бывал на орбитальных станциях. Признаюсь, на планету я спускался не каждый раз. В Серифозе я впервые.
- Вы когда-нибудь были в Солстисе?
Столица планеты. - Конечно.
Венье пристально глянул на Майлза из тени бетонной колонны и, слегка улыбаясь, спросил: - А вы когда-нибудь посещали в Солстисе Мемориал Бойни?
Чертов наглец, вот что за человек этот комаррец Венье. Печально известная бойня в Солстисе была самым позорным эпизодом барраярского завоевания Комарра. Двести комаррских советников, тогдашний правящий Сенат, сдались по условиям капитуляции и были тут же расстреляны на стадионе силами барраярской безопасности. Политические последствия этого события варьировались от тяжких до катастрофических. Улыбка Майлза слегка застыла:
- Конечно. Как я мог не побывать там?
- По моему мнению, всем барраярцам следовало бы совершить туда паломничество.
- Я был там с близким другом. Помогал ему совершить поминальное возжигание в память о его тете.
- Ваш друг - родственник одного из Мучеников? - Глаза Венье тут же распахнулись в неподдельном изумлении, отчего Майлз еще раз ощутил, насколько искусно срежиссирована была беседа. Сколько времени Венье мысленно репетировал свои реплики, с нетерпением поджидая возможности их испробовать?
- Да, - Майлз откровенно вызывающе посмотрел в лицо Венье.
Венье явно ощутил тяжесть взгляда, поскольку неуютно поежился и произнес:
- Ну, вы же сын своего отца. Я как-то удивился, вот и все.
Чему, тому, что у меня есть друзья среди комаррцев? - Именно потому, что я сын своего отца, вы не должны были удивляться.
Венье поднял брови:
- Ну: существует теория, что бойня была организована по приказу императора Эзара, без ведома адмирала Форкосигана. Эзар, без сомнения, был весьма жесток.
- Жесток, да, весьма. Но при том весьма и весьма неглуп. Это была блестящая идея лично старшего политофицера барраярского экспедиционного корпуса. Мой отец заставил его расплатиться жизнью, но это уже не могло изменить происшедшего. Если оставить моральную сторону вопроса, бойня была в высшей степени глупой акцией. Моего отца неоднократно обвиняли в самых разных вещах, но в глупости, насколько я знаю, никогда. - Голос Майлза стал пугающе невыразительным.
- Я полагаю, мы уже никогда не узнаем правды, - сказал Венье.
Это что, предложение компромисса?
- Можно говорить чистейшую правду весь день подряд, но если в нее не хотят верить, то, полагаю, ее никогда и не узнают, - Майлз оскалился без намека на улыбку. Нет, держи себя в руках, зачем позволять этому комаррскому паршивцу видеть, что он одержал верх?
Двери ближайшего лифта открылись, и Майлз моментально забыл про Венье, так как из лифта вышли мадам Форсуассон с Николаем. Она была в том же костюме спокойных серовато-коричневых тонов, что и утром. Через руку у нее был перекинут целый ворох курток из плотного материала. Она поудобней обхватила их руками и приблизилась быстрым шагом.
-Я не очень опоздала? - спросила она, слегка запыхавшись. - Добрый день, Венье.
Подавив первую дурацкую фразу, чуть не сорвавшуюся с языка: "Вы, миледи, всегда вовремя", - Майлз сумел сказать нечто вроде:
- Э: добрый день, мадам Форсуассон, Николай. Я не ожидал вас здесь встретить. Вы поедете с нами? - "Я надеюсь..."- Ваш муж только что ушел разыскивать аэрокар.
-Да, дядя Фортиц намекнул, что это будет познавательно для Николая. Да и для меня когда еще представится возможность взглянуть на купол снаружи. Я ухватилась за приглашение обеими руками. - Она улыбнулась, заправляя длинный темный локон, почти выбившийся из плена строгой прически, и чуть не уронила свою ношу. - Я не знала, будем ли мы приземляться где-нибудь, и будет ли возможность погулять, но прихватила куртки для всех, просто на всякий случай.
Большой закрытый аэрокар с двумя пассажирскими кабинами с шипением вылетел из-за угла гаража и опустился перед ними. Передний колпак кабины открылся, оттуда выбрался Форсуассон и поприветствовал сына и жену. Профессор с переднего сидения, забавляясь, наблюдал за разрешением вопроса, как именно разместить шестерых пассажиров в двух кабинах. Инициативу перехватил Николай, желавший сидеть одновременно вместе со своим двоюродным дедушкой и с папой.
-Может, пусть сегодня нас повезет Венье? - застенчиво предложила мадам Форсуассон.
Ее муж взглянул на нее подозрительно мрачно:
- Я отлично справлюсь.
Мадам Форсуассон шевельнула губами, но не возразила ни словом.
"Выбирай, милорд аудитор", подумал Майлз про себя. "Кого ты предпочел бы видеть за рулем - человека, предположительно страдающего начальными симптомами дистрофии Форзона, или комаррского, э-э, патриота. Машина, битком набитая барраярскими форами - такая привлекательная мишень:" - Мне все равно, - искренне пробормотал он.
- Я принесла одежду: - мадам Форсуассон протянула мужчинам куртки. У ее мужа и Николая были свои собственные, а Фортицу досталась запасная куртка Форсуассона, которая с трудом сходилась на животе профессора.
Теплая стеганая куртка, которую она протянула Майлзу, была ее собственной - он точно знал это по слабому, но ощутимому аромату, исходившему от подкладки. Натягивая куртку, он украдкой вдохнул поглубже этот аромат:
- Спасибо, это будет очень кстати.
Форсуассон нырнул в заднее отделение машины и выбрался с охапкой респираторов, которые раздал присутствующим. И у него, и у Венье были свои собственные, с именами, выгравированными по бокам. На остальных масках - одной большой, двух средних и одной маленькой - было написано "Посетитель".
Мадам Форсуассон, повесив свой респиратор на руку, наклонилась к Николаю, отрегулировала маску под его размер, проверила уровень заряда и количество кислорода.
- Я ее уже проверял, - сказал Форсуассон. В его голосе явственно слышалось сдержанное рычание. - Тебе не обязательно делать это заново.
- Ой, извини, - отозвалась она. Но Майлз, быстро проверяя свой респиратор привычными еще со времен учебной муштры движениями, заметил, что она, прежде чем подгонять собственную маску, закончила проверять ту. Форсуассон тоже увидел это и нахмурился.
Еще несколько минут дебатов в бетанском стиле, и все наконец разместились. Форсуассон, его сын и профессор сели в переднем отделении кабины, а Майлз, мадам Форсуассон и Венье - в заднем. Майлз не знал, радоваться ему или сожалеть о таких соседях. Он чувствовал, что мог бы завести с ними обоими крайне увлекательную беседу на различные темы - но только с каждым по отдельности. Они опустили маски на шею в нерабочее положение, но так, чтобы в случае необходимости их можно было надеть одним движением руки.
Без дальнейших задержек аэрокар выехал через ворота гаража и поднялся в воздух. К Венье вернулась прежняя суховатая манера изложения, он продолжал читать доклад о проекте, указывая на детали пейзажа. "В настоящий момент, с данной умеренной высоты, вы можете видеть процессы терраформирования на различных участках рельефа; неявно выраженный фрагментарный покров земных зеленых насаждений во влажных низменных зонах и массивы лишайниковых водорослей на скалистых участках." Мадам Форсуассон, прижавшись лицом к стеклу, задавала Венье более чем осмысленные вопросы, за что Майлз был ей весьма благодарен: сам он был не в силах напрячь свой усталый мозг, чтобы выдать хоть один.
- Я удивляюсь, мадам Форсуассон, что Вы, с вашим интересом к ботанике, не уговорили мужа взять Вас на работу, в его департамент, - через некоторое время заметил Майлз.
- О: я бы не смогла, - отозвалась она, словно такая мысль была для нее неожиданной.
- Почему нет?
- Разве это не было бы протекцией? Или своего рода злоупотреблением служебным положением?
-Нет, если вы справитесь с работой, а я не сомневаюсь, что справитесь. В конце концов, вся барраярская система форов базируется на семейственности. Это не порок, а образ жизни.
Венье сдержал невнятный звук - возможно, фырканье, - и глянул на Майлза с растущим интересом.
- Почему это не может быть применимо к вам? - продолжил Майлз.
- Это всего лишь хобби. У меня почти нет соответствующей подготовки. Мне не хватает познаний в химии, например.
- Вы можете начать работать на должности техника, и учиться вечером, чтобы восполнить пробелы в образовании. Не успеете и глазом моргнуть, как вас припрягут во что-нибудь интересное. Им же все равно надо кого-нибудь нанимать. - Майлзу вдруг запоздало пришло на ум, что если носителем дистрофии Форзона был не Форсуассон, то у нее могли быть веские причины не подвергать себя таким длительным и хлопотным нагрузкам. Майлз чувствовал в ней скрытую силу, скрученную в узел, сжатую, которая мечется по замкнутому кругу, истощаясь и угасая. Может, ее терзает страх подступающего заболевания? Проклятье, так кто же из них? Предполагается, что теперь он просто обязан быть лихим сыщиком; ему должно хватить ума вычислить, кто же именно.
О, сделать это легче легкого, все что нужно - это немного сжульничать, позвонить в СБ Комарра и потребовать провести полное медицинское обследование семьи, в доме которой он поселился. Просто взмахнуть аудиторской волшебной палочкой и влезть в частные дела кого угодно. Нет уж. Все это не имеет ничего общего с аварией солнечного отражателя. Утренний постыдный эпизод с ее комм-пультом доказывает, что Майлзу надо научиться отличать свое личное любопытство от профессионального, разделять их так же строго, как свои личные финансы и имперские. Чужого не бери и не гляди в чужое. Этот девиз ему придется выгравировать на табличке и повесить на стенку для напоминания. Хорошо хоть, что стяжательство ему не свойственно. Он чувствовал слабый запах духов, натуральный цветочный, ощущал его сквозь пластик, и металл, и кондиционированный воздух:
К удивлению Майлза, Венье заметил:
- Вам действительно имеет смысл обдумать это, мадам Форсуассон.
Во время полета она заметно оживилась, но сейчас вновь стала очень сдержанной:
- Я: мы посмотрим. Может быть в следующем году. После... если Тьен решит здесь остаться.
Беседа оборвалась, когда из динамика передней кабины раздался голос Форсуассона, сообщающего, что внизу, в узкой долине, над которой они сейчас пролетают, расположен особо подающий надежды участок сфагнума. Это было более впечатляющее зрелище, чем предполагал Майлз. Во первых, это была настоящая сочная земная зелень, а во вторых, она простиралась на километры.
- Эти мхи производят кислорода в шесть раз больше, чем их земные предки, -сообщил Венье с гордостью.
- Значит: если оказаться снаружи без дыхательной маски, то можно заползти в них и выжить пока тебя не спасут? - задал Майлз практический вопрос.
- Хм, если сможете задержать дыхание, лет эдак на сто.
Майлз заподозрил, что под дерганой внешностью Венье прячется чувство юмора. Как бы то ни было, аэрокар заложил вираж, снижаясь над голыми скалами, и внимание Майлза немедленно переключилось на участок поверхности, где они должны были приземлиться. Коварство северных топей когда-то произвело на Майлза крайне неприятное и глубокое, в прямом смысле этого слова, впечатление. Но Форсуассон сумел посадить машину на прочный камень, под успокаивающий хруст твердой поверхности. Все они надели дыхательные маски. Колпак машины поднялся и впустил порыв холодного, непригодного для дыхания воздуха. Они вышли на поверхность, миновали каменистый участок и спустились в низину, чтобы лично осмотреть сочную зеленую растительность. Она была очень даже сочная, эта растительность. И ее было тут очень много. До горизонта. Много. Сочной. Зеленой. Майлз усилием воли прекратил мысленно составлять многословный отчет Императору в таком вот стиле и вместо этого попытался вслушаться в высоко профессиональные изыскания Венье о вероятном ущербе от глубокой заморозки, в связи с циклом чего-то там химического.
Потратив некоторое время на созерцание пейзажа - а он не менялся, и Никки, который прыгал как блоха, так что мать явно не поспевала за ним, все же умудрился не свалиться в болото - все в конце концов сели в аэрокар. Пролетев над еще одной зеленой долиной по соседству, и над другими, где работы не проводились, - унылыми и коричневыми, для сравнения и контраста, - они направились в купол Серифоза.
Майлз обратил внимание, что на горизонте слева виднеется довольно большое сооружение с собственным термоядерным реактором, вокруг которого расползалось пятно зелени различных оттенков.
- Что это? - спросил Майлз у Венье.
- Это главная экспериментальная станция отдела избыточного тепла, - сообщил Венье.
Майлз включил переговорное устройство:
- Мы можем сейчас заскочить вон туда и осмотреть станцию? - спросил он у передней кабины.
Голос Форсуассона, запинаясь, сказал:
- Боюсь, мы тогда не успеем вернуться в купол до темноты. Мне бы не хотелось рисковать.
Майлз не считал, что ночной полет - это так уж опасно, но, видимо, Форсуассон знает границы своих возможностей. И у него на борту жена и ребенок, да еще особый груз имперского значения - две не столь приятные персоны, Майлз и профессор. Но неожиданные проверки всегда гораздо лучше работают, если нужно найти что-нибудь любопытное. Майлз поигрался с желанием все же настоять на своем, по-аудиторски.
- Это действительно может быть интересно, - негромко заметил Венье, - Я сам не был там несколько лет.
- Может быть, в другой раз? - предложил Форсуассон.
Майлз решил не настаивать. Он и Фортиц были здесь в роли почетных гостей, а не генеральных инспекторов. Настоящая катастрофа произошла на орбите.
- Возможно, если будет время.
Через десять минут полета на горизонте показался купол Серифоза. Он был громадный и эффектно смотрелся в наступающих сумерках - со сверкающими цепочками огней, извивами трубопроводов транспортных капсул, теплым сиянием куполов и искрящимися башнями. Мы, люди, все же производим неплохое впечатление, если смотреть с нужной стороны, подумал Майлз. Аэрокар скользнул вниз, в ворота, и опустился на пол гаража.
Венье увел аэрокар прочь, а Форсуассон стал собирать и складывать освободившиеся маски. Мадам Форсуассон, похоже, получила большое удовольствие от познавательной экскурсии, ее лицо разрумянилось, глаза сияли.
- Не забудь поставить свою в зарядное устройство, - прощебетала она, протягивая свою маску мужу.
Лицо Форсуассона почернело:
- Не смей. Меня. Пилить, - выдохнул он сквозь зубы.
Она слегка отпрянула, ее лицо замкнулось, словно крышку захлопнули. Майлз уставился в сторону сквозь ряды колонн, из вежливости делая вид, что не слышит и не замечает этой сцены. Он мало смыслил в семейных ссорах, но даже ему было понятно, что случилось. Она пыталась выразить мужу свою любовь и заботу, может, и не слишком удачно, а явно напряженный и уставший Форсуассон углядел в ее словах сомнения в собственной компетенции. Мадам Форсуассон заслуживала лучшего отношения, но Майлз в этих делах был плохой советчик. У него еще ни разу не получалось даже обзавестись женой, а тем более поссориться с ней. И ведь нельзя сказать, что он не пытался:
- Ну-с, - изрек дядя Фортиц, тоже старательно делавший вид, что ничего не замечает, - думаю, нам всем не помешает немного подзаправиться, а, Катерина? Я приглашаю всех на ужин. Нет ли у тебя еще одного любимого местечка, вроде того, где мы с тобой обедали?
Неловкий момент был тут же забыт в очередной бетанской дискуссии по вопросу о том, где именно следует поужинать. На сей раз Никки не удалось настоять на своем - взрослые его переспорили. Майлз не был голоден, его подмывало забрать у Фортица всю охапку дисков с данными, сбежать домой и сесть за комм-пульт. Наверно, если пропустить стаканчик или три, это поможет пережить еще один семейный ужин с форсуассоновским кланом. Последний ужин, обещал себе Майлз.
***
Майлз, чуть более пьяный, чем ему хотелось бы, раздевался - еще одна ночь в прокатной гравикойке. Он выстроил на комм-пульте очередную стопку дисков с данными: пусть подождут до утра, чашки кофе и просветления в мозгах. Последнее, что он сделал - покопался в своем чемодане и достал оттуда активатор нейрочипа, контролирующего припадки. Майлз сел на кровать, скрестив ноги, и мрачно уставился на прибор.
Барраярские врачи не нашли способа вылечить его от пост-криогенных припадков, положивших конец его военной карьере. Лучшее, что смогли предложить медики, был вот этот прибор, инициирующий припадок - чтобы стравливать напряжение, устраивая контролируемые и не такие сильные припадки в укромном месте и в удобное время. Иначе припадок возникал в моменты стресса, на людях - непредсказуемо, зрелищно и чрезвычайно эффектно для присутствующих. Врачи сказали, что Майлзу надо приучиться проверять уровень нейромедиаторов каждый вечер - гигиеническая процедура, наподобие чистки зубов перед сном. Он нащупал имплантат на правом виске и прикоснулся к нему считывающим датчиком прибора. Почувствовал только слабое тепло.
Уровень пока что не достиг опасной зоны. Но через несколько дней Майлзу придется сунуть в рот загубник и снова сделать это. Оруженосец Пим, который обычно играл роль камердинера и личного слуги, остался на Барраяре. Майлзу придется найти другого наблюдателя. Врачи сказали, что в этот некрасивый момент при нем обязательно должна быть сиделка. Майлз, конечно, предпочел бы лежать беспомощным, без сознания, и биться, как рыба (во всяком случае, он так предполагал, поскольку был единственным, кто этого никогда не увидит), в полном одиночестве. Может, он попросит профессора.
Будь у тебя жена, она могла бы стать таким наблюдателем.
Ха-ха, вот уж радость для нее.
Он поморщился, осторожно убрал прибор в чехол и заполз под одеяло. Может, во сне обломки корабля сами соберутся обратно, как это было показано на видео, и раскроют ему свои тайны. Лучше уж пусть снятся обломки, чем трупы.