(Lois McMaster Bujold,
"Komarr",1998)
Перевод © - Екатерины Смоляниной (E.Smolika@ru.net),
п/ред. Т.Самсоновой от 12.03.2006
Майлз барахтался в остатках сновидения, не то чтобы эротического, но смущающе чувственного; снились ему волосы хозяйки дома. Не убранные в строгую прическу, которую она вчера предпочла, они оказались роскошного темно-каштанового цвета с янтарным блеском, и массой прохладного шелка струились сквозь его неуклюжие пальцы: Он предполагал, что пальцы были его собственными; в конце концов, сон-то был его. Я проснулся слишком рано. Черт. По крайней мере, видение не отдавало привкусом кровавого абсурда случавшихся у него время от времени кошмаров, от которых он пробуждался в холодном поту, с колотящимся сердцем. Ему было тепло и уютно в этой глупой, искусно сделанной гравикойке, которую он получил по ее настоянию.
Не вина мадам Форсуассон, что она случайно подходила именно под тот физический тип, который непременно будил у Майлза давние воспоминания. Некоторые люди подвинуты на куда более странных вещах: лично он западал, как он с сожалением осознал много лет назад, на высоких невозмутимых брюнеток с выражением молчаливой холодной сдержанности на лице и теплым низким голосом. Правда, в мире, где люди могут менять лица и тела чуть ли не из каприза, как меняют одежду, в ее красоте не было ничего сколько-нибудь необычного. Пока не вспомнишь, что она не здешняя, и не поймешь, что черты ее лица, ее матовая светлая кожа едва ли были подвергнуты изменениям.: Распознала ли она в его идиотском лепете прошлой ночью на балконе подавленную сексуальную панику? Был ли тот странный намек на долг форессы косвенным предупреждением ему, чтобы он отступил? Но он и не наступал, даже и не думал. Или это так проявлялось?
Пробыв в этом доме пять минут, Майлз уже понял, что зря позволил радушному и экспансивному Фортицу затащить себя в совместную поездку на планету; но этот человек был органически не способен не поделиться собственной радостью. Профессору даже не пришло в голову, что семейная встреча могла быть не такой уж приятной для неловко себя чувствующего постороннего человека: или для семьи, в которую его впихнули.
Майлз вздохнул от зависти к хозяину дома. Похоже, администратор Форсуассон создал настоящий маленький форский клан. Конечно, у него хватило ума начать лет десять назад. Пришедшая на Барраяр галактическая технология выбора пола привела к сокращению числа девочек среди новорожденных. Этот дефицит женщин достиг пика в поколение Майлза, и только сейчас, кажется, к родителям стал возвращаться здравый смысл. Однако все знакомые Майлзу форские женщины его возраста были уже замужем, причем давно. Не придется ли ему ждать свою невесту еще лет двадцать?
Придется, если будет нужно. Нечего вожделеть замужних женщин, парень! Ты теперь имперский аудитор. Девять имперских аудиторов предположительно являются образцом нравственности и респектабельности. Майлз не мог припомнить ни одной сплетни, порочащей моральный облик кого-либо из этих тщательно отобранных доверенных лиц и экспертов императора Грегора. Еще бы. Все прочие аудиторы - восьмидесяти лет от роду и уже лет пятьдесят из этих восьмидесяти состоят в браке. Майлз фыркнул. Кроме того, она, наверное, думает, что он мутант. Хотя, слава богам, она слишком хорошо воспитана, чтобы произносить это вслух. Ему в лицо.
Так узнай, нет ли у нее сестры, а?
Он выбрался из убаюкивающих объятий гравикойки, сел и сосредоточился на процессе одевания. Сегодня его ждут новые данные об аварии отражателя и ее последствиях, объемом, по самым скромным предположениям, в пару сотен тысяч слов. Он решил, что начнет с холодного душа.
***
Сегодня - никаких удобных трикотажных костюмов. Выбрав один из трех новых официальных гражданских костюмов, которых он привез с собой с Барраяра, - оттенков серого, серого и серого - Майлз аккуратно расчесал влажные волосы и неторопливой походкой отправился на кухню мадам Форсуассон, откуда доносились голоса и аромат кофе. Там он обнаружил Николая, который жевал приготовленную по-барраярски овсянку, запивая ее молоком; администратора Форсуассона, полностью одетого и, видимо, собирающегося уходить; и профессора Фортица, еще в пижаме, нахмуренного и занятого разбором стопки дисков с новыми данными. Рядом с ним стоял нетронутый стакан розового фруктового сока. Фортиц поднял глаза и произнес:
- А, доброе утро, Майлз, Рад, что вы уже проснулись.
Форсуассон вторил ему любезным:
- Доброе утро, лорд Форкосиган. Я надеюсь, вы хорошо спали?
- Прекрасно, спасибо. Что-то произошло, профессор?
- Из местного отделения СБ доставили ваш комм-линк. - Фортиц показал пальцем на приборчик, лежащий рядом с его тарелкой. - Заметьте, мне они такой не прислали.
Майлз скривился: - Ваш отец не прославился так при завоевании Комарра.
- Верно, - согласился Фортиц. - Старик угодил в потерянное поколение, что попало между войнами: он был слишком молод, чтобы воевать с цетагандийцами, и слишком стар в момент нападения на бедолаг-комаррцев. Отсутствие возможности повоевать было для него источником огромного личного горя; даже мы, дети, это понимали.
Майлз застегнул ремешок комм-линка на левом запястье. Комм-линк являл собой компромисс между ним и службой безопасности Серифозы, так или иначе обязанной нести ответственность за его здоровье, пока он здесь. СБ хотела на всякий случай перестраховаться и окружить его неудобной толпой телохранителей. Майлз рискнул опробовать свой авторитет имперского аудитора, приказав им не дышать ему в затылок, и, к его удовольствию, это сработало. А линк давал ему прямую связь со Службой Безопасности и позволял отслеживать его местонахождение: Он старался не чувствовать себя подопытным кроликом, выпущенным на волю.
- А это что? - кивнул Майлз на стопку дисков с данными
Фортиц развернул перед ним диски веером, словно паршивые карты, что пришли с раздачи:
- Утренний курьер привез еще данные о новых обломках - улов прошлой ночи. И кое-что специально для вас, раз вы любезно вызвались взять на себя обязанности по анализу всего, что связано с медициной. Предварительные результаты еще одного вскрытия.
- Наконец нашли пилота? - Майлз забрал у него диски.
Фортиц нахмурился: - Куски ее тела.
- О боги! - как раз в этот момент с балкона вышла мадам Форсуассон. Она была, как и вчера, одета в комаррском стиле, в уличный костюм скучного землистого оттенка: свободные брюки, блузу и длинный жилет, скрывающий все достоинства ее фигуры. Она была бы ослепительна в красном, потрясающа в голубом, с ее голубыми глазами.: Ее волосы, к облегчению Майлза, этим утром снова были благоразумно собраны в пучок. Было бы весьма тревожно думать, что у него развилась какая-то форма предвидения как результат недавних ранений, вдобавок к этим чертовым припадкам.
Майлз кивком головы пожелал ей доброго утра и осмотрительно вернулся к разговору с Фортицем.
- Я должно быть крепко спал. Даже не слышал, как заходил курьер. Вы сами их уже просмотрели?
- Только по диагонали.
- А что за куски пилота они нашли? - заинтересовался Николай.
- Не твоего ума дело, юноша, - строго ответил двоюродный дед.
- Спасибо, - шепнула ему мадам Форсуассон.
- Хотя это дает нам последнее тело. Отлично, - заметил Майлз, - Родственники так страдают, когда не остается ничего, что бы можно было похоронить. Когда я был: - он оборвал окончание фразы: Когда я был оперативником СБ и командовал флотом, мы землю грызли, стараясь вернуть тела наших убитых на родину. Теперь эта страница его жизни перевернута.
Мадам Форсуассон, роскошная женщина, протянула ему чашку черного кофе. Затем осведомилась, что именно ее гости предпочтут на завтрак. Майлз ловким маневром дал Фортицу ответить первым и вслед за ним пожелал овсянку. Пока она суетилась, убирая со стола после Николая и подавая еду, администратор Форсуассон сообщил:
- Аудитор Фортиц, презентация в моем департаменте будет для вас готова сегодня днем. Катерина сегодня утром подумала, что, может быть, вам интересно будет посмотреть школу, где учится Николай. А после презентации, возможно, останется время для того, чтобы облететь некоторые из наших объектов.
- Похоже, неплохой маршрут. - Профессор Фортиц улыбнулся Николаю. При всей суете их спешного отлета с Барраяра, он: или, наверное, госпожа профессор: не забыли о подарке для внучатого племянника. "Мне бы стоило что-нибудь привезти для ребенка," - запоздало решил Майлз. - "Самый надежный способ доставить удовольствие матери." - А, Майлз:?
Майлз постучал по стопке дисков, лежащей возле его тарелки:
- Подозреваю, мне есть чем заняться нынче утром. Мадам Форсуассон, я заметил у вас в комнате комм-пульт, могу ли я им воспользоваться?
- Конечно, лорд Форкосиган.
С вежливым бормотанием, что, мол, надо бы приготовить департамент ко встрече гостей, Форсуассон попрощался, и вскоре после этого компания завтракающих разошлась в разные стороны по своим делам. Майлз, со свежими дисками в руке, вернулся в рабочую / гостевую комнату мадам Форсуассон.
Прежде чем сесть за ее комм-пульт, он помедлил, внимательно глядя в герметичное окно на прозрачный свод купола, укрывающий парк и свободно пропускающий энергию солнца. Комаррского бледного солнца не было в прямой видимости, оно вставало на востоке, за стеной дома, но по дальнему краю парка стелилась полоса утреннего света. Поврежденный отражатель, следующий за солнцем, еще не встал над горизонтом, поэтому тени пока не удвоились.
Не предвещает ли это семь тысяч лет несчастий?
Он вздохнул, уменьшил светопроницаемость окна, - хотя это было едва ли необходимо, - уселся за комм-пульт и принялся скармливать ему диски с данными. За ночь подобрали еще пару дюжин новых, большого размера, обломков; Майлз запустил видеозапись их движения в космосе, снятую с приближающихся спасательных кораблей. Существовала теория, что если найти каждый осколок, точно зафиксировать направление его движения и вращения, а затем пустить запись в обратном направлении, то можно достроить ее, создав компьютерную модель самого момента катастрофы, и таким образом диагностировать причины. Увы, в реальной жизни ничто так аккуратно не срабатывает, но каждый маленький кусочек - это существенная помощь. СБ Комарра все еще прочесывает орбитальные пересадочные станции в поисках туристов, у которых случайно могли быть с собой видеокамеры и которые могли заснять панораму данного сектора пространства в момент этого "чего-то" и столкновения. Майлз опасался, что теперь уже безрезультатно: обычно такие люди немедленно приходят сами, возбужденные и жаждущие оказаться полезными.
Фортиц вместе с группой, расследующей причины аварии, сейчас придерживался мнения, что буксир-рудовоз уже распался на части к моменту удара об отражатель; эта теория еще не была предана широкой огласке. Являлся ли уничтоживший улики взрыв двигателей причиной или следствием этой катастрофы? И в какой момент эти искореженные куски металла и пластика были таким интересным образом скручены и изломаны?
Майлз еще раз (должно быть, двадцатый за эту неделю) просмотрел компьютерную симуляцию полета грузовика непосредственно перед столкновением, размышляя об ее аномалиях. На корабле не было никого, кроме пилота, и выполнялся рутинный: даже смертельно скучный: неспешный полет от шахты в поясе астероидов до орбитальной обогатительной фабрики. Предполагается, что двигатели не толкали корабль в момент катастрофы: ускорение уже закончилось, а тормозить было еще рано. Рудовоз шел на пять часов впереди расписания, но лишь потому, что вылетел раньше, а не потому, что превышал скорость. Отклонение от курса составляло около шести процентов, то есть было в пределах нормы, и корабль еще не был готов корректировать курс. Хотя пилот и могла развлекаться попытками достичь большей точности курса с помощью неплановых коротких запусков двигателя. Даже с учетом того, что курс надо было скорректировать, путь грузовика пролегал с запасом, в нескольких сотнях километрах от солнечного отражателя - по сути, даже в большем отдалении от него, чем это предполагалось курсом полета.
Единственным результатом такого изменения курса было то, что грузовик направлялся практически сквозь горловину одного из неиспользуемых комаррских П-В туннелей. Локальное пространство Комарра было необычайно богато действующими скачковыми точками; обстоятельство, имеющее важное стратегическое и историческое значение. Одна из точек перехода была единственным барраярским выходом во вселенную П-В туннелей. Именно ради контроля над туннелями, а вовсе не ради обладания этой мерзлой планетой, сюда тридцать пять лет назад вторглись барраярские войска. Пока вооруженные силы Империи удерживают эту господствующую высоту, их интерес к населению Комарра где-то там внизу и его проблемам остается в лучшем случае умеренным.
Однако эта точка перехода не представляла интереса: ни транспортного, ни торгового, ни стратегической угрозы. Разведывательные скачки ничего интересного не принесли: они оканчивались либо в глубоком межзвездном пространстве, либо у звезд, не имеющих ни обитаемых планет, ни ресурсов, разработка которых окупилась бы. Никто из туннеля не появлялся, никто не должен был в него направляться. Майлзу тут же представились какие-нибудь загадочные пираты-злодеи: вот они выскакивают из П-В туннеля, обстреливают ни в чем не повинный рудовоз : неким оружием, не оставляющим следов, заметьте: и быстро прыгают обратно. Все это в настоящий момент не подтверждалось какими-либо доказательствами, хотя все пространство вокруг было тщательно прочесано. Журналистам пиратский сценарий нравился больше всего. Хотя пятимерных следов, какие обычно оставляет корабль во время П-В перехода, тоже не нашли.
Аномалия пятимерного пространства, отмечающая точку входа в П-В туннель, в трехмерном пространстве даже не поддается наблюдению обычными способами. Одним фактом своего присутствия она никак не могла воздействовать на грузовик, даже если бы он прошел прямо поперек центральной воронки туннеля. Грузовик был внутрисистемный, не имел двигателей Неклина и физически не мог совершать П-В переходы. И все же: П-В туннель там был. А больше ничего не было.
Майлз потер шею и вернулся к свежему отчету с результатами вскрытия. Обычная жуть. Пилот была комаррианка лет пятидесяти с небольшим. Называйте это барраярским сексизмом, но трупы женщин Майлз всегда воспринимал особенно болезненно. Смерть так злобно изничтожает человеческое достоинство: Представлял ли собой он сам такое же вывернутое наизнанку месиво, когда его сразил выстрел снайпера? Тело пилота демонстрировало обычную последовательность повреждений: раздроблено, подвергнуто действию декомпрессии, облучено, заморожено. Все весьма типично для космической катастрофы при столкновении. Одна рука была оторвана, скорее всего, в самом начале столкновения - судя по крупному плану видеозаписи, где было видно, как именно замерзла вытекавшая из обрубка жидкость. Так или иначе, это была быстрая смерть. Майлз знал по опыту, что "почти безболезненной" ее никак нельзя назвать. В тканях замороженного тела не нашли никаких следов наркотиков или алкоголя.
Комаррский медэксперт помимо шести заключений о смерти прислал Майлзу письмо: он хотел знать, разрешает ли тот передать тела шестерых человек из бригады обслуживания отражателя их семьям. Боже правый, что, этого еще не сделали? Как Имперский Аудитор, он не должен вести это расследование, он должен лишь наблюдать и отчитаться о нем. Ему не хотелось, чтобы один факт его присутствия замораживал любую инициативу. Он тут же отправил разрешение, прямо с комм-пульта мадам Форсуассон.
Майлз принялся прорабатывать эти шесть отчетов. Они были более подробными, чем предварительные обзоры, которые он уже видел, но не содержали ничего неожиданного. А ему было нужно как раз что-нибудь неожиданное, а не просто "космический корабль взорвался по невыявленной причине, погибло семь человек". Убытки на астрономическую сумму - не в счет. Когда Майлз переварил три отчета и почувствовал, что съеденный им пресный завтрак просится наружу, он решил ненадолго оторваться от работы для восстановления душевного спокойствия.
Ожидая, пока пройдет приступ тошноты, Майлз лениво просматривал файлы мадам Форсуассон. Один из них носил интересное название - "Виртуальные сады". Наверно, она не будет возражать, если он совершит по этим садам виртуальную прогулку. Он соблазнился "Водным садом". И вызвал изображение перед собой на экране головида.
Это была, как он догадался, программа проектирования ландшафтов. Можно было смотреть с любого расстояния и под разным углом, получать картинку от полного обзора в миниатюре до захватывающего дух подробного исследования насаждений. Можно было задать программу прогулки по его дорожкам, как бы глядя с высоты любого роста. Рост он выбрал свой собственный - хм: м-да - чуть ниже пяти футов. Отдельные насаждения росли в соответствии с имитирующей реальность программой, которая учитывала освещение, влажность, силу тяжести, наличие питательных веществ и даже атаки виртуальных паразитов. Этот сад был заполнен примерно на треть, в нем планировались травы, фиалки, осока, водяные лилии и хвощ. В настоящий момент сад переживал вспышку роста водорослей. В незаконченной части сада краски и очертания резко обрывались, будто поглощались вторжением чуждой серой геометрической вселенной.
Майлзу стало любопытно, и в лучших традициях СБ он залез в системные данные, проверяя статистику использования файлов. Как он понял, в последнее время чаще всего пользовались файлом, озаглавленным "Барраярский сад". Майлз тут же вернулся в режим просмотра, снова выбрал высоту обзора в свой собственный рост и вошел.
Это не был сад из хорошеньких земных растений, высаженных в каком-нибудь модном месте на Барраяре. Это был сад, созданный полностью и исключительно из местных разновидностей; Майлз не ожидал, что это вообще возможно, а тем более, что это может быть красиво. Он всегда считал, что из-за однообразной красно-коричневой расцветки и приземистой формы барраярские растения выглядят в лучшем случае скучновато. Изо всей местной растительности он мог с ходу опознать и назвать лишь ту, на которую у него была сильнейшая аллергия. Но мадам Форсуассон взяла их формы и фактуру и каким-то образом создала безмятежную картину в сепиевых тонах. Камни и бегущая вода окружали разнообразную растительность - среди купы низенькой "любви-заразы" карминового цвета вздымался вал светлых прядей травы-бритвы, которая, как однажды его заверили, с точки зрения ботаники травой не была. Вторую часть названия, как он тогда отметил, никто не оспаривал. Судя по бытовым названиям растений, затерянные барраярские колонисты не испытывали большого восторга от своей новой ксеноботаники: чертова трава, куриная водянка, козья отрава. "Сад прекрасен. Как она сделала его таким прекрасным?" Он никогда не видел ничего подобного. Может, чтобы иметь такой взгляд художника, нужно просто с ним родиться - как с абсолютным слухом, которого Майлз тоже был лишен.
В конце квартала рядом с домом Форкосиганов в столице империи Форбарр-Султане располагался маленький унылый зеленый парк - на участке, образовавшемся после сноса соседнего ветхого особняка. Крошечный парк подстригали скорее с точки зрения безопасности территории вокруг дома лорда-регента, чем из эстетических соображений. Было бы просто отлично - разместить там взамен укрупненный вариант этого восхитительного великолепия и привить горожанам вкус к наследию их же собственной планеты. Даже если потребуется - он проверил - пятнадцать лет до того, как сад вырастет и полностью сформируется...
Программа виртуального сада, судя по всему, была предназначена для предотвращения ошибок садовода, ведущих к потере времени и денег. Но если весь сад, что у тебя есть, должен помещаться в чемоданы, эта программа тянет на полноценное хобби. Разумеется, такой сад компактней, аккуратнее и проще, чем настоящий. Но--... почему же Майлзу казалось, что для Катерины довольствоваться этой программой - все равно что пытаться насытиться ужином, показанным на экране головида?
А может, она просто тоскует по дому. Он нехотя закрыл программу.
Затем, чисто по отработанной привычке, он вызвал финансовую программу Катерины, чтобы наскоро провести небольшой анализ. Там оказались ее счета по ведению домашнего хозяйства. Майлз подумал, что она невероятно мало тратит на хозяйство, если учесть, сколько предположительно получает администратор Форсуассон. Сумма, выделенная на две недели, была весьма скудной. Катерина не тратила на свое ботаническое хобби столько, сколько можно было бы предположить по результатам. Иные увлечения, иные пороки? Следы денежных трат наиболее явственно выдают истинные занятия человека. Именно по этой причине в СБ работали лучшие имперские бухгалтеры, умеющие найти нестандартные пути для сокрытия ее деятельности. Катерина чертовски мало тратила на одежду, за исключением одежды для Николая. Майлзу случалось слышать жалобы знакомых ему родителей на дороговизну детской одежды, но это уж точно слишком... Стоп, это расходы не на одежду. Все средства, сэкономленные здесь, здесь и вон там, переводились на специальный небольшой закрытый счет, озаглавленный "лечение Николая". Почему? Разве, как иждивенцы барраярского чиновника на Комарре, Форсуассоны не должны были получать компенсацию своих медицинских трат из денег Империи?
Он взглянул на состояние счета. Суммарная годовая экономия на домашнем хозяйстве составляла не такую уж впечатляющую сумму, но поступления на счет производились с монотонной регулярностью, выглядя чуть ли не навязчивой идеей. Озадаченный, он вернулся снова к ее файлам и вызвал полный список программ. Ключи к разгадке?
Один из файлов, в самом конце списка, не был озаглавлен. Майлз тут же его вызвал. Оказалось, что это единственные данные на ее комме, требующие пароля на вход. Интересно.
Программа ее комм-пульта была из самых простых и дешевых, имеющихся в продаже. Стажеры СБ вскрывали такие файлы в качестве разминки перед занятиями. Его кольнуло собственное ностальгическое воспоминание. Он перешел на уровень системы, и примерно через пять минут программа выплюнула пароль. "Дистрофия Форзона"? Интересно, совсем не такое мнемоническое словосочетание, которое можно с ходу отгадать.
Его рефлексы оказались сильнее растущего чувства неловкости. Он уже открывал файл, когда мелькнула запоздалая мысль: "Ты ведь больше не служишь в СБ. Стоит ли это делать?"
Оказалось, что файл содержал множество статей (хватило бы на курс в медицинском институте) из всевозможных барраярских и галактических источников, об одном редком и малоизученном заболевании барраярского происхождения. Дистрофия Форзона возникла во времена Периода Изоляции, в основном, как подсказывало ее название, среди касты форов, но не была идентифицирована как мутация до возвращения галактической медицины. В частности, при ней отсутствовали какие-либо внешние проявления, на основании которых... ну, к примеру, ему самому в те времена перерезали бы горло при рождении. Эта болезнь поражала взрослых людей, начинаясь со ставивших в тупик своим разнообразием форм физического истощения и заканчиваясь умственным расстройством и смертью. В суровом мире прежнего Барраяра носители заболевания частенько погибали от самых различных причин уже после появления детей, но до проявления симптомов болезни. Хотя сумасшедших хватало во многих семьях - включая кое-кого из моих дорогих предков Форратьеров - и по самым разным причинам, так что проявления болезни Форзона чаще всего списывали на что-нибудь совершенно другое. Крайне неприятно.
Но ведь сейчас это излечимо, верно?
Да, хотя дороговато; по аналогии с редкими деталями, которые невозможно удешевить, поставив на поток. Майлз быстро проглядел все статьи. Симптомы болезни подавляются с помощью множества различных дорогих биохимических смесей, вытесняющих и замещающих деформированные молекулы; полноценное ретрогенетическое лечение доступно по очень высоким ценам. Ну, почти полноценное: все потомство больного по-прежнему нуждается в тщательной проверке, предпочтительно во время оплодотворения и до помещения в маточный репликатор для созревания.
Разве маленький Николай был выношен не в маточном репликаторе? Милостивый Боже, не мог же Форсуассон настоять, чтобы его жена - и ребенок - прошли через опасности устаревшего способа естественного вынашивания плода, а? Только немногие из семей самых консервативных старых форов еще придерживались старых способов - обычай, по поводу которого мать Майлза разражалась самой яростной и ядовитой критикой, какую Майлз когда-либо слышал от нее. И она знает, что говорит .
Итак, что за чертовщина тут происходит? Он откинулся на спинку стула, сжал губы. Если, как подсказывает этот файл, у Николая подозревают или нашли дистрофию Форзона, значит, кто-то из его родителей, или оба, тоже должны быть ее носителями. И как давно они об этом знают?
Он вдруг понял, что первое впечатление самодовольного семейного благополучия, которое старался продемонстрировать Форсуассон, было всего лишь иллюзией. Заметить недостающие фрагменты картины - это всегда самое сложное. Здесь не хватало еще трех детишек, вот что. Как насчет парочки сестренок для Николая, а, ребята? Но ведь нет. Следовательно, они узнали все как минимум вскоре после рождения сына. Что за семейный кошмар. Но кто носитель болезни, он или она? Он надеялся, что это не мадам Форсуассон; ужасно представить, как эта безмятежная красота гибнет под натиском разрушительной болезни.
Ничего не хочу об этом знать.
Его праздное любопытство было только что наказано. Разумеется, это идиотское подглядывание недостойно имперского аудитора, как бы сильно ни прививали когда-то эту привычку тайному оперативнику СБ. Бывшему оперативнику. И где же вся его новенькая блистающая аудиторская добродетель? С тем же успехом он мог бы сунуть нос в Катеринин комод с нижним бельем... Тебя что, нельзя ни на минуту оставить без присмотра, а, парень?
Много лет ему досаждали ограничения военной службы, пока наконец он не получил работу, не имеющую никаких писаных запретов вообще. Ощущение, что он умер и вознесся на небеса, продолжалось минут пять. Имперский аудитор был Голосом Императора, его глазами и ушами, а иногда - руками. Очень милое описание работы - пока не сделаешь паузу и не задумаешься, что именно, черт возьми, должна означать эта поэтическая метафора.
Пожалуй, полезно будет задавать себе вопрос: "Могу ли я представить, как Грегор совершает тот или иной поступок?" Под внешней суровостью императора Грегора скрывалась почти болезненная застенчивость Грегора-человека. С ума сойти. Хорошо, поставим вопрос иначе. "Могу ли я представить, как Грегор в роли императора делает то-то и то-то?" Какие поступки, недопустимые для частного лица, будут все же законны для имперского аудитора, находящегося при исполнении своих обязанностей? Много какие, если следовать прецедентам, о которых он читал. Не звучало ли на самом деле единственное правило как "Все, что угодно, пока ты не допустишь ошибку, а тогда мы тебя уничтожим"? Майлз решил, что этот принцип ему чертовски не нравится.
Даже во времена его службы в СБ забираться в чьи-то личные файлы... так обращаться можно было лишь с врагами или, как минимум, подозреваемыми. Ну, и с перспективными кандидатами на вербовку. А также с нейтральными лицами, на чьей территории собираешься действовать. А еще... а еще... Майлз фыркнул, выражая презрение к самому себе. По крайней мере, манеры у Грегора лучше, чем у СБ.
Окончательно смутившись, он закрыл файлы, удалил все следы своего вторжения и вызвал следующий отчет о вскрытии. Пытаясь вытянуть какую-нибудь информацию из этих кусков тел. У смерти есть температура - чертовски низкая. И прежде чем продолжать, Майлз прервался на минутку, чтобы прибавить пару градусов на регуляторе комнатного обогревателя.