Полуодетый Майлз бродил по просторной жилой комнате, отведенной ему барраярским посольством, вращая в руке блестящий жезл.
- Так, если бы мне хотелось оставить это себе, мне бы следовало припрятать его здесь, или таскать с собой?
Айвен, безупречный и полностью облаченный в китель с высоким воротником, брюки с лампасами по бокам и полуботинки новенького зеленого мундира, закатил глаза к потолку.
- Может, ты прекратишь баловаться с этой штукой и соблаговолишь одеться, пока мы из-за тебя не опоздали? Может, это причудливый грузик для штор, и предназначен для того, чтобы ты спятил, пытаясь придать ему некое глубокое и зловещее значение. Или чтобы спятил я, выслушивая тебя. Розыгрыш какого-нибудь гем-лорда.
- Особо изощренный розыгрыш, если так.
- Не исключено, - пожал плечами Айвен.
- Нет, - нахмурился Майлз и проковылял к столу с комм-пультом. Он открыл верхний ящик, и нашел там авторучку и стопку пластиковых листков с выдавленной на них печатью посольства. Он оторвал один листок и прижал его к птичьему орнаменту на крышке-замке жезла, затем обрисовал отпечаток авторучкой, быстро, аккуратно и точно в масштаб. После секундного колебания, он положил жезл в ящик вместе со стопкой листков, и задвинул его на место.
- Не лучший тайник, - откомментировал Айвен. - Если это бомба, возможно, тебе следовало бы вывесить ее за окно. Ради нашего общего спокойствия, если не твоего собственного.
- Никакая это не бомба, черт возьми. И я уже обдумал сотню тайников, но ни один из них не защищен от сканирования, так что без разницы. Его нужно держать в черном ящике со свинцовым покрытием, которым мне обзавестись не довелось.
- Готов поспорить, у них такой есть внизу, - сказал Айвен. - Разве ты не собирался исповедаться?
- Да, но к несчастью лорда Форриди нет в городе. Не смотри на меня так, я тут ничего не мог поделать. Форобьев сказал мне, что хаут-лорд, возглавляющий одну из станций у точек перехода Эты Кита, наложил арест на приписанный к Барраяру торговый корабль и его капитана. За нарушение правил импорта.
- За контрабанду? - с нарастающим любопытством спросил Айвен.
- Нет, какие-то дико запутанные цетагандийские правила. Пошлины. Налоги. Штрафы. И бесконечно растущая язвительность. Поскольку текущей целью нашего правительства здесь является нормализация торговых отношений, а Форриди очевидно весьма неплохо умеет разбираться с хаут-лордами и гем-лордами, то Форобьев откомандировал его позаботиться об этой проблеме, пока сам он застрял тут в связи с церемониальными обязанностями. Форриди вернется завтра. Или послезавтра. Тем временем, не будет особого вреда, если мы посмотрим, как далеко я смогу продвинуться в одиночку. В любом случае, я все скину на здешний офис СБ, если дело ничем интересным не обернется.
Айвен прищурился, когда до него дошло сказанное.
- Неужели? А если чем-нибудь интересным оно таки обернется?
- Ну... Тогда тоже, конечно.
- Так ты сказал Форобьеву?
- Не совсем. Нет. Слушай, Иллиан сказал Форриди, значит Форриди. Я постараюсь, сразу как только человек вернется.
- В любом случае, нам пора, - напомнил Айвен.
- Ладно, ладно... - Майлз проковылял к кровати, уселся и хмуро уставился на лежавшие рядом в ожидании своей очереди ортопедические накладки. - Надо найти время, чтобы заменить кости на ногах. Не вышло с органикой, пора опробовать пластик. Может, я смогу уговорить их добавить мне несколько сантиметров роста, когда они приступят. Если бы я только знал, что предстоит такая пустая трата времени, я бы давно запланировал операцию и поправлялся бы во время путешествия, а сейчас стоял бы на своих двух как картинка.
- Какая неосмотрительность со стороны Вдовствующей Императрицы - не послать весточку и не предупредить тебя о том, что она собирается преставиться, - согласился Айвен. - Нацепляй эти чертовы штуковины, а то тетя Корделия сочтет, что я должен нести ответственность за то, что ты споткнулся о посольского кота и переломал себе все ноги. Опять.
Майлз зарычал, но не слишком громко. Айвен тоже очень свободно мог читать все его эмоции. Он застегнул холодные стальные браслеты на своих опухших, бледных, множество раз калеченых ногах. По крайне мере брюки от мундира скрывали его ущербность. Он застегнул свой китель, застегнул начищенные полуботинки, поправил прическу перед зеркалом над туалетным столиком, и последовал за Айвеном Нетерпеливым, который был уже в дверях. Уходя, он опустил сложенный листок с рисунком птицы в карман брюк, и задержался в коридоре, чтобы перенастроить дверной замок на отпечаток своей ладони. Чисто символическая процедура: как тренированный агент СБ, лейтенант Форкосиган точно знал, какими ненадежными могут быть такие замки.
Несмотря на пинки Айвена, а может, и благодаря им, они спустились в фойе почти в один момент с послом Форобьевым. Форобьев вновь надел черно-красный мундир своего дома. Не тот человек, кто любит делать проблему из того, что надеть, понял Майлз. Он заботливо усадил двух молодых людей в приготовленную посольскую машину, где они утонули в мягкой обивке кресел. Форобьев вежливо занял обращенное назад сидение, чтобы оказаться напротив своих официальных гостей. Водитель и охранник разместились в переднем отсеке. Автомобиль находился под управлением компьютера городской сети, но бдительный водитель сидел начеку, готовый в любой момент перехватить управление на себя на случай какой-нибудь неслучайной аварии. Серебристые створки крыши опустились, и они медленно и плавно выехали на улицу.
- На этом приеме можете считать посольство Марилака нейтральной, но не охраняемой территорией, джентльмены, - посоветовал им Форобьев. - Развлекайтесь, но не слишком.
- Много ли цетагандийцев будет присутствовать, - поинтересовался Майлз, - или это вечеринка строго для иностранцев вроде нас?
- Само собой, не будет хаут-лордов, - ответил Форобьев, - сегодня они все на одном из последних более приватных погребальных обрядов императрицы, наряду с главами гем-кланов высочайшего ранга. Гем-лорды рангом пониже нынче не у дел, туда их могут и не пустить: на месяц официального траура их обычные социальные возможности ограничены. В течение нескольких прошедших лет марилаканцы принимали цетагандийскую "помощь" в весьма значительных размерах; жадность, о которой, как я предсказываю, им придется сожалеть. Они полагают, Цетаганда не станет атаковать союзника.
Машина забралась по пандусу и, качнувшись через вершину, открыла на мгновение вид вниз на сверкающий каньон из высоких зданий, соединявшихся натянутыми струнами прозрачных переходов и сияющих в сумерках транспортных труб. Город, казалось, длится бесконечно, а ведь это еще даже не главный центр.
- Марилаканцы не уделяют достаточного внимания окружающей их сети червоточин, - продолжил Форобьев. - Воображают, будто они находятся у естественной границы. Но если Марилак окажется непосредственно в руках Цетаганды, следующий переход приведет их к Сумеркам Зуава и ко всем маршрутам, что там пересекаются, а это совершенно новый район для цетагандийской экспансии. Марилак расположен по отношению к Сумеркам Зуава точно так же, как Верван по отношению к Ступице Хегена, а всем нам хорошо известно, что случилось там. - Губы Форобьева иронично скривились. - Но у Марилака нет заинтересованного соседа, готового прийти на помощь, как это сделал для Вервана ваш отец, лорд Форкосиган. А организовать провоцирующий инцидент так легко.
Тревожная лихорадка в груди Майлза стихла. В словах Форобьева не было никакого личного, скрытого смысла. Политическая и военная роль адмирала Форкосигана в создании скорого союза и проведении контратаки, которая сорвала цетагандийскую попытку захвата точек перехода к Ступице Хегена, которые принадлежали их соседу Вервану, была известна всем. Зато никто не знал о роли, которую сыграл агент Имперской безопасности Майлз Форкосиган в том, чтобы некоторым образом привести адмирала в Ступицу столь вовремя. А за то, о чем никто не знает, никого и не благодарят.
"Эй, послушайте, я - герой. Только не могу сказать почему. Засекречено".
С точки зрения Форобьева, да практически с чьей угодно, лейтенант Майлз Форкосиган был младшим офицером, в должности курьера Имперской службы безопасности - синекура, которую устроили по блату, чтобы окунуть его в рутину обязанностей, которые не дадут ему возможности путаться под ногами. Мутант.
- Мне казалось, при Верване Хегенский союз достаточно крепко врезал гем-лордам по носу, чтобы те на время утихомирились, - произнес Майлз. - Вся экспансионистская партия гем-офицеров в глубокой опале, гем-генерал Эстанис совершает самоубийство... Это ведь было самоубийство, не так ли?
- Совершенное не слишком добровольным образом, - ответил Форобьев. - Эти цетагандийские политические самоубийства бывают жутко кровавыми, когда самоубийца не склонен к сотрудничеству.
- Тридцать два ножевых ранения в спину - это худшее из самоубийств, что им доводилось видеть? - пробормотал Айвен, совершенно восхищенный этой сплетней.
- Совершенно верно, милорд, - глаза Форобьева сузились, выражая, насколько его забавляет эта история. - Однако обширные и запутанные связи гем-коммандующих в отдельных тайных фракциях хаут-лордов приводят к необычайно противоречивому толкованию их операций. Верванское вторжение теперь официально именуется несанкционированной и неудачной авантюрой. Заблуждавшиеся офицеры понесли наказание, спасибо за внимание.
- А как они теперь называют цетагандийское вторжение на Барраяр во времена моего деда? - поинтересовался Майлз. - Разведкой боем?
- Да, если они вообще упоминают об этом.
- Все двадцать лет вторжения? - спросил Айвен, полусмеясь.
- Они склонны не углубляться в утомительные подробности.
- Вы делились вашим видением цетагандийских амбиций относительно Марилака с Иллианом? - спросил Майлз.
- Да, мы полностью держим вашего шефа в курсе. Но в настоящий момент никаких материальных подтверждений моей теории нет. Пока что, это не более чем мои умозаключения. Имперская безопасность отслеживает некоторые ключевые показатели для нас.
- Я... Это не входит в мою компетенцию, - сказал Майлз. - Ничего не могу сказать.
- Но я верю, вы представляете себе стратегическую картину в целом.
- О, да.
- И еще... В свете сплетни не всегда контролируются так, как следовало бы. Вы двое будете в том положении, когда можно столкнуться с некоторыми из них. Планируйте для себя сообщать обо всем, что услышите, шефу моего протокольного отдела, полковнику Форриди. Как только вернется, он станет проводить с вами ежедневный инструктаж. И позвольте ему судить, какие новости представляют интерес.
"Шах". Майлз кивнул Айвену, тот только покорно пожал плечами.
- И, э... постарайтесь не сообщать больше, чем узнаете.
- Ну, я надежен, - сказал Айвен. - Я не знаю ничего.
Он весело растянулся в улыбке. Майлз, стараясь не двигать губами, прошептал "Мы знаем, Айвен", но достаточно громко, чтобы тот услышал.
Поскольку все инопланетные представительства концентрировались в пределах одного сектора столицы Эты Кита, поездка оказалась недолгой. Машина снизилась до уровня улицы и замедлила ход. Они въехали в гараж под зданием Марилаканского посольства и оказались в ярко залитом светом вестибюле. Он был оформлен так, чтобы казаться менее подземным, благодаря мраморным поверхностям и декоративным растениям, свисавшим из кадок, расставленных ярусами. Крыша автомобиля поднялась. Охрана Марилаканского посольства с поклоном проводила группу барраярцев к лифтовым шахтам. Несомненно, они к тому же скрытно просканировали своих гостей - Айвену, похоже, также хватило здравого смысла оставить тот нейробластер в собственном ящике стола.
Они вышли из шахты лифта в просторное фойе, куда, как оказалось, открывался вид с нескольких уровней из объединенных между собой зон для публики, уже весьма заполненных гостями, и гул общения был призывно громок. Центр фойе занимала огромная мультимедийная скульптура - подлинная, не проекция. Журчащие водяные струи фонтана сбегали вниз, напоминая небольшую вершину, сплошь покрытую горными тропками, изображенными в манере импрессионистов, по которым и вправду словно можно было пройтись. Разноцветные хлопья порхали в воздухе вокруг маленького лабиринта, создавая изящные проходы. По их зеленой окраске Майлз предположил, что они должны изображать листву земных деревьев, даже до того, как он приблизился и смог рассмотреть мельчайшие подробности и реализм их форм. Постепенно цвета стали меняться от двадцати оттенков зеленого до ярко желтых, золотых, красных и бордовых. Кружась в воздухе, они, казалось, составляли мимолетные узоры: людские фигуры и лица под тихий звон, будто колокольчиков на ветру. Действительно ли там возникали лица и звучала музыка, или же воображение Майлза играло с ним, придавая случайным сочетаниям осмысленные узоры? Искусная утонченность скульптуры неуверенно притягивала его.
- Это что-то новое, - заметил Форобьев, его взгляд также зацепился за скульптуру. - Мило... А, добрый вечер, посол Берно.
- Добрый вечер, лорд Форобьев, - Их марилаканский седовласый хозяин и его барраярский коллега привычно кивнули друг другу. - Да, нам она кажется весьма изысканной. Это подарок одного из местных гем-лордов. Большая честь. Называется "Осенний Листопад". Мои шифровальщики полдня ломали себе голову над названием и в конце концов решили, что оно значит "Осенний листопад".
Двое мужчин рассмеялись. Айвен неуверенно улыбнулся, не совсем уловив смысла шутки. Форобьев официально представил их послу Берно; тот отреагировал на их ранг с тщательной учтивостью, а на их молодость, рассказав, где найти закуски, и мигом предоставив их самим себе. Это из-за Эффекта Айвена, угрюмо решил Майлз. Они поднялись по лестнице, направляясь в буфет, отрезанные от возможности послушать, какими частными комментариями продолжили обмениваться двое старших. Вероятно, всего лишь шуточки на социальные темы да обмен любезностями, но все же...
Майлз и Айвен подобрали себе кое-что из лакомых и обильных закусок, и выбрали напитки. Айвен остановился на знаменитом марилаканском вине. Майлз, памятуя о листке в кармане, предпочел черный кофе. Они молча оставили друг друга, и каждый отправился вращаться в этом кругу по собственному разумению. Майлз облокотился на перила, осматривая сверху фойе лифта. Он сделал глоток из хрупкой чашечки и задумался, где же в ней скрывается спираль подогрева. Ах да, вот тут у донышка, вплетена в отливающий металлическим блеском герб марилаканского посольства. "Осенний Листопад" плавно подходил к завершению своего цикла. Вода в журчащих фонтанчиках замерзала, или казалось таковой, застыв в безмолвном черном льде. Водоворот красок потускнел до блекло-желтого и серебрено-серого цветов зимнего заката. Рисунки, если они там были, теперь вызывали своим скелетоподобием отчаяние. То ли перезвон, то ли музыка стихли до немелодичного, прерывистого шепота. Это не была зима пушистого снега и веселых праздников. Это была зима смерти. Майлз невольно вздрогнул. Чертовски впечатляюще.
Итак, как начать задавать вопросы так, чтобы не выдать ничего взамен? Он живо вообразил, как он, схватив какого-нибудь гем-лорда за пуговицу, вопрошает: "Скажи-ка, а не терял ли кто-нибудь из твоих миньонов кодового ключа с вот такой печатью?.." Нет уж. Пока что лучшим подходом в решении проблемы было позволить своим... соперникам самим искать с ним встречи, вот только они занудным образом чего-то с этим не торопились. Майлз всматривался в толпу в поисках человека без бровей, но безуспешно.
Впрочем, Айвен уже нашел красивую женщину. Майлз сморгнул, когда разглядел насколько красивую. Она была высока и стройна, кожа ее лица и рук была изящно гладкой, словно фарфор. Украшенные драгоценными камнями ленты перехватывали ее белокурые волосы у шеи и еще раз - у талии, а сами волосы не прерывали свой шелковый путь до самых колен. Ее многослойное платье с длинными разрезными рукавами, и жакетом, ниспадавшим до лодыжек, скорее укрывало, чем демонстрировало ее тело. Темные оттенки верхних одежд подчеркивали бледность ее лица, а вспышки лазурного шелка под ними гармонировали с цветом ее синих глаз. Несомненно, она была цетагандийской гем-леди: в ее внешности было что-то неуловимо эльфийское, а это значит больше, чем просто примесь генов хаут-лордов в ее генеалогическом древе. Да, такое лицо можно было бы скопировать при помощи пластической хирургии и других методик, но этот высокомерный изгиб бровей просто обязан быть подлинным.
Приближаясь, Майлз уловил феромоны ее духов уже на расстоянии трех метров. Это, кажется, было излишним. Айвен и так был уже на взводе, глаза его искрились, пока он выдавал свою интерпретацию некой истории, выставляя себя героем, или по меньшей мере, главным действующим лицом. Что-то про военные учения, ага, ну конечно, подчеркиваем свой барраярский боевой имидж. Венера и Марс, все верно. Но она и в самом деле улыбалась чему-то, что говорил Айвен.
Нельзя сказать, что зависть не позволяла Майлзу поверить в успех Айвена у женщин. Просто, было бы не плохо, чтобы кое-что из этого притока стекалось и до него. Хотя Айвен утверждает, что удачу надо делать своими руками. Неунывающее эго Айвена могло проглотить дюжину отказов за вечер ради какой-нибудь улыбки в награду на тринадцатый раз. Майлз был уверен, он умрет от обиды после попытки Номер Три. Возможно, он и в самом деле моногамен.
"Черт, ты бы сначала достиг хотя бы моногамии, прежде чем замахиваться на нечто большее". До сих пор со своим увечным телом ему не удалось привлечь ни одной женщины. Конечно, его возможности были ограничены: три года тайных операций, а до этого исключительно мужское окружение в военной академии.
Славная теория. Так почему же сходные условия не останавливали Айвена?
Елена... Может, в глубине души он продолжает цепляться за недостижимое? Майлз был готов поклясться, он едва ли был таким же привередой, как Айвен, да и вряд ли бы ему это удалось, но даже в этой прекрасной гем-блондинке ему не хватало... Чего? Ума, скромности, родственной души, жаждущей странствий? Но Елена избрала другого, и вероятно поступила мудро. Пора, давно пора Майлзу продолжить движение и самому искать свое счастье. И все же хотелось бы, чтобы перспективы не казались столь блеклыми.
Через секунду или две после Майлза с другой стороны появился высокий и тощий цетагандийский гем-лорд. Его лицо, возвышавшееся над темным и свободным костюмом, было молодо; парень был не на много старше Айвена или его самого, предположил Майлз. У него был прямоугольный череп с выдававшимися круглыми скулами. Одна скула был украшена круглой наклейкой, точнее, переводной картинкой - стилизованный цветной завиток, определявший клан и ранг этого человека, сообразил Майлз. Это был упрощенный вариант полной раскраски, которая была на лицах нескольких других присутствовавших цетагандийцев, - авангардистская молодежная мода, в настоящее время осуждаемая старшим поколением. Может, он пришел спасать свою даму от притязаний Айвена?
- Леди Гелл, - отвесил он легкий поклон.
- Лорд Иэнаро, - откликнулась она, с точно отмеренным наклоном головы, из чего Майлз заключил, что, во-первых, она занимает в гем-сообществе более высокое положение, чем мужчина, и, во-вторых, он не приходится ей мужем или братом. Значит, Айвену скорее всего ничего не грозит.
- Я вижу, вы нашли-таки кое-что из галактической экзотики, за которой так охотились, - обратился к ней лорд Иэнаро.
Она улыбнулась в ответ. Эффект был совершенно сногсшибательный, и Майлз поймал себя на том, что хотел бы, чтобы она так улыбнулась ему, несмотря на то, что она его совсем не знала. Впрочем, у лорда Иэнаро несомненно был стойкий иммунитет, прививка, он всю жизнь общался с гем-леди.
- Лорд Иэнаро, это лейтенант лорд Айвен Форпатрил с Барраяра, и... Ах? - Ее ресницы чуть опустились на глаза, намекая на то, что Айвену стоило бы представить Майлза: жест не менее резкий и выразительный, чем если бы она хлопнула Айвена по запястью веером.
- Мой кузен, лейтенант лорд Майлз Форкосиган, - плавно произнес Айвен с этой подсказки.
- А, посланцы с Барраяра! - Лорд Иэнаро отвесил более глубокий поклон. - Какая удача встретиться с вами.
Майлз и Айвен сдержанно кивнули в ответ; Майлз постарался, чтобы наклон его головы был на несколько градусов меньше, чем у кузена: замечательная градация, хотя, вероятно, оставшаяся незамеченной с угла зрения Иэнаро.
- У нас с вами историческая связь, лорд Форкосиган, - продолжил Иэнаро. - Знаменитые предки.
У Майлза резко подскочил уровень адреналина в крови.
"Ох, черт, это какой-то родственник покойного гем-генерала Эстаниса, и он специально прибыл, чтобы добраться до сына Эйрела Форкосигана..."
- Вы ведь внук генерала графа Петра Форкосигана, не так ли?
А, древняя история, не новейшая. Майлз с облегчением расслабился.
- Совершенно верно.
- Тогда, я в некотором роде ваш оппонент. Мой дед - гем-генерал Иэнаро.
- О, несчастный командующий той, э... Как вы, ребята, ее называете? Барраярской экспедицией? Барраярской разведоперацией? - вставил Айвен.
- Гем-генерал, проигравший Барраярскую войну, - прямо сказал Иэнаро.
- Право же, Иэнаро, стоит ли об этом вспоминать? - произнесла леди Гелл. Может, она в самом деле хотела дослушать рассказ Айвена? Майлз мог бы рассказать ей историю и позабавнее - о том, как Айвен на учебных маневрах загнал по пояс свой взвод в такую липкую грязищу, что их пришлось вытягивать машиной на воздушной подушке...
- Я не сторонник теории, что у провала может быть только один автор-герой, - дипломатично произнес Майлз. - Генерал Иэнаро имел несчастье оказаться последним в ряду из пяти гем-генералов, проигравших Барраярскую войну, и тем самым оказался как бы единственным наследником ответственности и козлом отпущения.
- О, не плохо сказано, - пробормотал Айвен. Иэнаро тоже улыбнулся.
- Насколько я понимаю, эта композиция в фойе ваша, Иэнаро? - спросила девушка, явно пытаясь спасти беседу от быстрого сползания в русло военной истории. - Чуть банально для вас и вашей братии, не так ли? Впрочем, моей матери нравится.
- Так, проба пера, - легкий ироничный поклон признал эту смешанную рецензию. - Марилаканцы были ей восхищены. Истинное наслаждение в том, чтобы учесть предпочтения зрителя. Кстати, некоторые тонкости проявляются, только когда проходишь сквозь нее.
- Я-то думала, вы специализируетесь на состязаниях по благовониям.
- Я начинаю проявлять интерес и к другим видам изобразительного искусства. Хотя я до сих пор считаю обоняние более превосходным чувством, нежели зрение. Вы просто должны позволить мне смешать для вас духи, как-нибудь. Этот аромат жасмина, каким вы воспользовались на этот вечер, никак не идет к столь третьесортно официальному стилю вашего платья, поверьте мне.
Ее улыбка натянулась.
- Вот как?
В воображении Майлза тут же послышался звон шпаг под соответствующую музыку, и возглас: "Так получи же, негодяй!" Он сдержал ухмылку.
- Красивое платье, - искренне возразил Айвен. - И аромат великолепный.
- Хм, да, кстати, о вашей тяге к экзотике, - продолжил лорд Иэнаро, обращаясь к леди Гелл, - вы знали, что лорд Форпатрил, присутствующий здесь, рожден биологически?
Кончики бровей чуть вспорхнули, сложив морщинку на ее безупречном лбу.
- Все рождаются биологически, Иэнаро.
- Да, но нет. Биологически естественным образом. Из чрева своей матери.
- Фу-у. - Она в ужасе наморщила носик. - Право же, Иэнаро. Сегодня вы так несносны. Мать права, вы с вашей ретроавангардной братией когда-нибудь зайдете слишком далеко. Боюсь, вам грозит безвестность, а не слава. - Ее отвращение было направлено на Иэнаро, но Майлз заметил, что она слегка отодвинулась от Айвена.
- Коль слава нам недостижима, дурной молвы заслужим мы, - ответил Иэнаро, пожав плечами.
"А я рожден в репликаторе", - хотел было радостно сообщить Майлз, но промолчал.
"Не стоит высовываться. Если не считать мозгов, Айвену повезло больше, чем мне..."
- Приятного вам вечера, лорд Иэнаро. - Она тряхнула головой и ушла. Айвен выглядел обескураженным.
- Славная девушка, только ума ей так не достает, - пробормотал Иэнаро, как бы в качестве объяснения, почему им будет лучше вне ее компании. Впрочем, он тоже выглядел так, словно чувствовал неловкость.
- Так, э... Вы предпочли карьеру художника военной, не так ли, лорд Иэнаро? - попробовал Майлз заполнить разрыв в разговоре.
- Карьеру? - Губы Иэнаро скривились. - Нет, я, конечно, всего лишь любитель. Коммерческие соображения убивают истинный вкус. Но я все же надеюсь достичь некоторого скромного положения, хотя и по-своему.
Майлз решил, что в последней фразе не скрывался некий скрытый смысл. Они проследили за взглядом Иэнаро - через перила, вниз, в фойе, на его журчащее фонтаноподобное творение.
- Вы непременно должны посмотреть ее изнутри, поверьте мне. Вид открывается совершенно иной.
Иэнаро в самом деле довольно тщеславный человек. Майлз решил, что его колючая внешность едва прикрывает легко ранимую душу художника.
- Конечно, - услышал он свой голос. В дальнейших словах одобрения Иэнаро не нуждался, и он, нетерпеливо улыбаясь, повел их в сторону лестницы, излагая тематический замысел, который должна была отображать скульптура. Майлз заметил посла Форобьева, кивнувшего ему с дальнего конца балкона.
- Простите меня, лорд Иэнаро. Ступай, Айвен, я вас догоню.
- О! - Иэнаро мгновенно сник. Айвен проследил за бегством Майлза с гневным огнем в глазах, который обещал обрушиться на него позднее.
Форобьев стоял с женщиной, по-свойски положившей руку ему на локоть. Ей около сорока, предположил Майлз; привлекающие своей естественностью черты, никакого следа искусственных скульптурных улучшений. Ее длинное платье и накидка были стилизованы по цетагандийской моде, хотя и были проще в деталях, чем платье леди Гелл. Явно не цетагандийка, но темно красный и кремовый цвета и оттенки зеленого ее одеяния великолепно сочетались с ее оливковой кожей и темными локонами волос.
- Вот и вы, лорд Форкосиган, - произнес Форобьев. - Я обещал представить вас. Это Миа Маз, она работает с нашими добрыми друзьями из верванского посольства и время от времени помогает нам. Рекомендую ее вашему вниманию.
Майлз, сосредоточив внимание на ключевой фразе, улыбнулся, и поклонился верванке:
- Счастлив познакомиться с вами. А чем вы занимаетесь в посольстве Вервана, мэм?
- Я ассистент шефа протокольного отдела, специализируюсь на вопросах женского этикета.
- На это нужна отдельная специальность?
- Здесь - да, а если нет, ее следует ввести. Я уже не первый год пытаюсь убедить посла Форобьева, что ему следует ввести женщину в свой персонал именно для этого.
- Но у нас нет ни одной с необходимым опытом, - вздохнул Форобьев, - а вы не позволите мне переманить вас. Хотя я и пытался.
- Так возьмите одну без опыта, и дайте ей возможность его приобрести, - предложил Майлз. - Не согласится ли миледи Маз взять ученицу?
- Ну что ж, это идея... - Форобьев выказал некоторый энтузиазм. Маз одобряюще приподняла брови. - Маз, мы еще обсудим это, а теперь я должен поговорить с Вилстаром, который, насколько я вижу, как раз подошел к буфету. Если мне повезет, я захвачу его врасплох с набитым ртом. Прошу прощения... - Его миссия по представлению Майлза была завершена, и Форобьев дипломатично (а как же еще?) исчез.
Маз благодарно перевела все свое внимание на Майлза:
- Кстати, лорд Форкосиган, я хочу, чтобы вы знали: если есть что-то, что мы в верванском посольстве могли бы сделать для сына или племянника адмирала Эйрела Форкосигана во время вашего визита на Эту Кита, что ж... все что мы имеем - к вашим услугам.
Майлз улыбнулся:
- Не делайте подобного предложения Айвену, он может принять это слишком буквально - в том, что касается лично вас.
Дама проследила за его взглядом вниз, через перила, где лорд Иэнаро вел через свою скульптуру его высокого кузена. Она лукаво улыбнулась, от чего на ее щеках образовались ямочки.
- Нет проблем.
- Так, выходит, э... Гем-леди действительно настолько отличаются от гем-лордов, что заслуживают полноценного изучения? Должен признаться, большинство своих знаний о гем-лордах барраярцы получали посредством военной оптики.
- Всего пару лет назад я бы с презрением посмеялась над подобной милитаристской точкой зрения. Но после попытки цетагандийского вторжения, мы стали ее ценить. На деле гем-лорды настолько похожи на форов, что вам, я думаю, удастся найти больше понимания, чем нам, верванцам. Вот хаут-лорды... это другое дело. А хаут-леди - это совсем другое дело, насколько я начинаю понимать.
- Женщин хаут-лордов так старательно скрывают... Они вообще делают что-нибудь? Я имею в виду, ведь их никто никогда не видел, не так ли? У них нет никакой власти.
- У них есть своя особенная власть. И она не поддается контролю. Параллельная власть, не вступающая в противоречие с властью их мужчин. Во всем этом есть свой смысл, только они никогда не обеспокоятся, чтобы дать пояснения чужеземцам.
- Низшим расам?
- И это тоже. - Снова вспыхнули ямочки на щеках.
- Кстати... Вы хорошо разбираетесь в печатях, гербах, символах и тому подобных вещах гем- и хаут-лордов? Я могу распознать около пятидесяти клановых знаков, и, конечно же, все военные знаки отличия и символику родов войск, но я понимаю, насколько это поверхностно.
- Я в них довольно неплохо разбираюсь. У этих знаков много нюансов, смысловых слоев. В любом случае, я не смогу сказать, что знаю их все.
Майлз задумчиво нахмурился, затем решил не упускать момента. Этим вечером он вряд ли сможет предпринять что-то еще, это точно. Он вынул из кармана листок и развернул его на перилах.
- Вам знаком этот символ? Я обнаружил его... ну, в одном странном месте. Чувствуется что-то гемское... Или хаутское... Ну, вы понимаете, что я хочу сказать.
Она с интересом взглянула на очертания кричащей птицы.
- Я не могу опознать его прямо сейчас. Но вы правы, определенно, изображение в цетагандийском стиле. Хотя и в древнем.
- Как вы определили?
- Ну, совершенно определенно, это личная печать, не знак клана, но у рисунка нет обрамления. Последние три поколения все люди окружали свои персональные знаки орнаментом, причем все с более и более замысловатым обрамлением. В принципе по стилю обрамления можно определить десятилетие.
- Ха!
- Если хотите, я могу поискать в своих материалах.
- Могли бы? Мне бы очень этого хотелось. - Он снова сложил листок и протянул ей. - И... Я был бы крайне признателен, если бы вы все же не показывали это кому-либо еще.
- О?.. - Она не договорила, позволив восклицанию повиснуть. "О?.."
- Прошу прощения. Профессиональная паранойя. Я, э... - Он смущался все больше и больше. - Привычка.
От дальнейшего смущения, куда его легко мог завести язык, его спасло возвращение Айвена. Наметанный глаз Айвена мгновенно оценил привлекательность верванской женщины и он расплылся во внимательной улыбке с таким же искренним восхищением, с каким он улыбался предыдущей девушке, и будет улыбаться следующей. И следующей. Гем-лорд художник все еще цеплялся за его локоть; Майлз был вынужден представить их обоих. Похоже, Маз не встречалась с лордом Иэнаро прежде. В присутствии цетагандийца Маз не стала повторять Айвену изъявления в бесконечной благодарности верванцев клану Форкосиганов, но настроена была дружелюбно.
- Ты в самом деле должен позволить лорду Иэнаро взять тебя на экскурсию через его скульптуру, Майлз, - безжалостно заявил Айвен. - Это что-то. Нельзя упускать такую возможность, ты понимаешь.
"Я нашел ее первым, черт возьми!"
- Да, это здорово.
- Вас это не заинтересует, лорд Форкосиган? - спросил обнадеженный Иэнаро совершенно искренне. Айвен склонился к уху Майлза и прошептал:
- Это дар лорда Иэнаро марилаканскому посольству. Не будь невеждой, Майлз, ты же знаешь, как чувствительны цетагандийцы по поводу, э... предметов своего искусства.
Майлз вздохнул и, изобразив на лице интерес, улыбнулся Иэнаро:
- Конечно. Идем?
Майлз с искренним сожалением извинился перед верванкой Маз, и гем-лорд повел его вниз по лестнице в фойе, где он задержал его у входа на дорожку, идущую сквозь скульптуру, чтобы подождать, пока снежный цикл начнется вновь.
- Я не слишком разбираюсь, чтобы оценить эстетику... - помянул Майлз, в надежде прекратить возможное развитие беседы в этом направлении.
- Разбираются очень не многие, - улыбнулся Иэнаро, - но их это не останавливает.
- Мне кажется, реализовать все это технически весьма сложно. Значит, вы управляете движением при помощи антиграва?
- Нет, антиграв здесь не используется совсем. Генераторы были бы слишком громоздкими и потребляли бы уйму энергии. Движение листьев осуществляется той же энергией, что заставляет их менять цвет, - так, во всяком случае, мне объяснили мои техники.
- Техники? Я почему-то представил, что вы собирали все это своими руками.
Иэнаро развел руками - с длинными пальцами, бледными и тонкими - и уставился на них так, будто его удивило их присутствие на концах своих запястий.
- Конечно же, нет. Руки нанимаются. Вот разработка - это испытание интеллекта.
- Не могу согласиться. Мой опыт говорит, что руки неразрывно связаны с мозгом, почти что еще одна доля мозга для интеллекта. Нельзя действительно познать то, что ты не пробовал своими руками.
- Я чувствую, вы - человек, способный вести интересную беседу. Вам стоит познакомиться с моими друзьями, если график вашего пребывания позволит. Послезавтра я устраиваю вечер у себя дома... Как вы считаете?
- Хм, возможно... - Этот вечер был свободным между траурными мероприятиями. Это может быть весьма интересным: шанс посмотреть, как гем-лорды его собственного поколения обходятся без ограничений со стороны старших; проблеск в будущее Цетаганды. - Правда, почему бы и нет?
- Я пошлю вам приглашения... О! - Иэнаро кивнул в сторону фонтана, вновь демонстрировавшего высоко взлетевшие зеленые краски лета. - Теперь мы можем войти.
Вид изнутри фонтана-лабиринта, как нашел Майлз, не слишком отличался от вида снаружи. Собственно говоря, он представлялся менее интересным: форма листьев вблизи уже не казалась такой естественной. Правда, музыка слышалась яснее. Она усиливалась до крещендо, когда листья начинали менять цвет.
- Сейчас вы кое-что увидите, - с очевидным удовлетворением сообщил Иэнаро.
Все это достаточно отвлекало, так что Майлзу потребовалось несколько мгновений для того, чтобы осознать - он чувствует кое-что - покалывание и жар, исходящие от стальных накладок на ногах, прикасавшихся к коже. Он заставил себя не обращать внимания, пока жар не стал усиливаться.
Иэнаро с воодушевлением художника продолжал болтать, демонстрируя различные эффекты. - А теперь посмотрите сюда... - Бриллианты цветов закружились перед глазами Майлза. Четкое ощущение ошпаренной плоти ползло по его ногам.
Майлз приглушил свой вопль до менее громкого вскрика, и заставил себя не прыгнуть в воду. Бог знает, может, его там ударит током. За те несколько секунд, что потребовались ему на то, чтобы выбраться из лабиринта, металл накладок раскалился до такой степени, что ими можно было воду кипятить. Наплевав на чувство собственного достоинства, Майлз рухнул на пол и задрал штанины. Сходу схватившись за замки он обжег еще и руку. Ругнувшись сквозь слезы, он попытался вновь. Он стянул ботинки, освободился от накладок, и с грохотом отшвырнул их в сторону, тут же скорчившись от нестерпимой боли. Накладки оставили узор из распухавших белых ожогов, окруженных злой красной каймой воспаленной плоти на голенях, коленях и лодыжках.
Иэнаро метался, громко взывая о помощи. Майлз поднял голову и обнаружил себя в центре аудитории из полусотни или около того потрясенных и изумленных людей. Он прекратил корчиться и ругаться и уселся, задыхаясь от боли и вдыхая сквозь стиснутые зубы.
Айвен и Форобьев протискивались к нему с разных сторон.
- Лорд Форкосиган! Что случилось? - тревожно спросил Форобьев.
- Я в порядке, - ответил Майлз. Он вовсе не был в порядке, но было не время и не место вдаваться в подробности. Он торопливо спустил штанины, пряча ожоги.
Иэнаро в ужасе причитал:
- Что случилось? Я и подумать не мог... Вы в порядке, лорд Форкосиган? О, боже!..
Айвен нагнулся и ткнул остывавшие накладки.
- Да какого черта?..
Майлз припомнил последовательность ощущений и их возможные причины. Не антиграв, не приметно для кого бы то ни было, и ее беспрепятственно пронесли через охрану Марилаканского посольства. Спрятано у всех на виду? Верно.
- Я думаю, сработал в каком-то смысле эффект электромагнитной индукции. Видимая смена цветов несомненно вызвана изменениями низкоуровневого электромагнитного поля. Безвредно для большинства людей. А для меня, ну, было не настолько плохо, как если бы мои накладки для ног сунули в микроволновку, однако... Ну, в общем, идея ясна. - Улыбаясь, он поднялся на ноги. Айвен весьма обеспокоенный уже собрал его разбросанные ботинки и треклятые накладки. Майлз не возражал, чтобы они остались у него. Сейчас он даже прикасаться к ним не хотел. Он почти в слепую качнулся к Айвену и пробормотал шепотом:
- Вытащи меня отсюда...
Положив ему руку на плечо, Айвен почувствовал, как Майлз дрожит от шока. Айвен коротко и понимающе кивнул, и стремительно исчез в толпе великолепно одетых мужчин и женщин; некоторые из них уже начали расходиться.
Торопливо появился посол Берно и присоединил свои обеспокоенные извинения к многоголосью Иэнаро:
- Не желаете остановиться в медчасти посольства, лорд Форкосиган? - предложил Берно.
- Нет, спасибо. Потерплю, пока мы доберемся домой, благодарю вас. - "Надеюсь, скоро".
Берно кивнул, и обратился к все еще рассыпающемуся в извинениях Иэнаро:
- Лорд Иэнаро, боюсь...
- Да, да, немедленно выключите ее, - ответил Иэнаро. - Я пошлю своих слуг, чтобы они тотчас же демонтировали ее. Я и подумать не мог... Всем остальным, казалось, так нравилось... Необходимо переделать ее. Или уничтожить, да, немедленно уничтожить. Мне так жаль... Это такой конфуз...
"Действительно, не так ли?" подумал Майлз. При первой же представившейся возможности продемонстрировать его физическую ущербность перед максимально широкой аудиторией...
- Нет, нет, не уничтожайте ее, - ответил посол Берно, ужаснувшись. - Но безусловно ее должен обследовать инженер по безопасности, чтобы внести изменения или, возможно, повесить предупредительные надписи...
На краю рассеивавшейся толпы вновь возник Айвен и подал Майлзу знак, поднятым вверх большим пальцем. После еще нескольких минут мучительных общественных обязанностей, Форобьев и Айвен сумели проводить Майлза по лифтовой шахте вниз к ожидавшей их машине барраярского посольства. Майлз бросился в мягкую обивку кресла и, часто дыша, сел с улыбкой, перекошенной от боли. Айвен глянул на его трясущийся мундир, стянул свой китель и набросил на плечи Майлзу. Майлз не сопротивлялся.
- Ладно, давай-ка оценим повреждения, - потребовал Айвен. Он закинул пятку Майлза к себе на колени и закатал штанину. - Черт, должно быть больно.
- Весьма, - тонко согласился Майлз.
- Едва ли это была попытка покушения, однако... - произнес Форобьев и задумчиво сжал губы.
- Нет, - согласился Майлз.
- Берно сказал мне, что сотрудники из его службы безопасности обследовали скульптуру перед установкой. Разумеется, искали взрывные устройства и жучки, но сочли ее чистой.
- Уверен, что так и было. Она никому не могла причинить вреда... кроме меня.
Форобьев легко уловил ход его мыслей:
- Западня?
- Если так, то чрезвычайно изощренная, - заметил Айвен.
- Я... не уверен, - ответил Майлз. "Так и задумано, чтобы я был не уверен. В этом вся прелесть". - Подготовка должна была занять дни, а то и недели. Две недели назад мы и сами не знали, что летим сюда. Когда скульптуру доставили в марилаканское посольство?
- Со слов Берно, прошлой ночью, - ответил Форобьев.
- Даже до нашего прибытия. - "И до нашего небольшого столкновения с человеком без бровей. Вряд ли эти два события могут быть связаны, или все-таки могут?". - Как давно для нас зарезервировали места на этот вечер?
- Посольства получили приглашения где-то три дня назад, - ответил Форобьев.
- Для заговора чертовски мало времени, - сделал наблюдение Айвен. Форобьев обдумал сказанное.
- Думаю, я должен согласиться с вами, лорд Форпатрил. Значит, будем считать это несчастным случаем?
- Предварительно, - ответил Майлз. "Это не несчастный случай. Меня подставили. Лично меня. По первым залпам ты узнаешь, что началась война ".
Если не считать того, что обычно известно, из-за чего она объявлена. Все это было очень правильно, давать клятвы, что больше никто не застанет тебя врасплох, но кто же тут враг?
"Лорд Иэнаро. Держу пари, вы устраиваете потрясающие вечеринки. Не пропустил бы и за целый мир".