(Lois McMaster Bujold, "Borders of infinity", 1989)
Перевод (c) - Евгения Шелвина (shelwien@thermosyn.com), ред. от 29.04.2001
- К вам посетитель, лейтенант Форкосиган.
Слегка остекленевшие глаза на традиционно невозмутимом лице санитара выдавали его панику. Он шагнул в сторону, чтобы дать человеку, которого сопровождал, войти в майлзову больничную палату. Майлз заметил, как санитар поспешно ретировался даже раньше, чем дверь с шипением закрылась за визитером.
Вздернутый нос, ясные глаза и открытое мягкое выражение лица вызывали ложное ощущение молодости вошедшего, хотя его темно-русые волосы уже седели на висках. Он был худощав, одет в гражданское и не излучал ауру опасности, вопреки реакции санитара. Собственно, вряд ли у него вообще была хоть какая-то аура. Давняя работа в качестве тайного агента оставила Саймону Иллиану, главе Имперской Службы Безопасности Барраяра, привычку быть незаметным.
- Привет, босс, - сказал Майлз.
- Выглядишь чертовски плохо, - в тон ему ответил Иллиан. - Не трудись отдавать честь.
Майлз фыркнул, оказалось больно. Вообще, казалось, что болит все, кроме рук, забинтованных и зафиксированных от лопаток до кончиков пальцев, - они еще не отошли после медицинского парализатора. Еще раз попробовал поудобней устроить свое облаченное в больничную пижаму тело - бесполезно.
- Как прошла операция? - спросил Иллиан.
- Примерно, как я и представлял, судя по тому, что было с ногами. Самой уродской частью было вскрытие правой руки и кисти, чтобы достать осколки костей. Утомительно. С левой прошло гораздо быстрее, кусочки были больше. Придется некоторое время поваляться здесь, посмотреть, приживутся ли транспланты костного мозга в синтетической оболочке. Какое-то время у меня будет малокровие.
- Надеюсь, у тебя не войдет в привычку возвращаться с каждого задания на носилках?
- Ну, это был только второй раз. Кроме того, когда-нибудь у меня закончатся незамененные кости. А годам к тридцати я стану полностью пластиковым.
Майлз стал мрачно обдумывать эту возможность. Если от него останется меньше половины, можно ли будет с юридической точки зрения считать его мертвым? Войдет ли он когда-нибудь на протезную фабрику с возгласом "Мама!"? ... Или он чувствует себя слегка пустотелым исключительно благодаря анестезии?
- Теперь о твоем задании, - твердо сказал Иллиан.
Ага. Таки этот визит не был просто выражением сочувствия, если Иллиан его вообще когда-нибудь испытывал. Иногда это казалось сомнительным.
- У вас есть мои отчеты... - осторожно начал Майлз.
- Твои отчеты, как обычно, - шедевры по части недосказанности и сбивания с толку. - сказал Иллиан. Судя по тону, это ничуть его не беспокоило.
- Ну... Кто угодно может прочитать их. Мало ли.
- Ну, не совсем "кто угодно" - сказал Иллиан. - Но это так.
- Тогда в чем проблема?
- Деньги. Точнее, отчетность по определенным суммам.
Может, дело было в лекарствах, которыми его напичкали, но Майлз не видел в этом никакого смысла. - Вам не нравится моя работа? - спросил он довольно жалобно.
- За исключением твоих ранений, результаты последнего задания в высшей степени удовлетворительны, - начал Иллиан.
- Ей-богу, лучше бы им таковыми и быть, - мрачно пробормотал Майлз.
- Ну а твои недавние... э-э... приключения на Земле, перед тем, все еще полностью засекречены. Это мы обсудим позже.
- Сначала я должен доложиться парочке вышестоящих начальников, - быстро вставил Майлз.
- Это я понимаю. Нет. Речь идет об издержках во время дагульского дела и раньше.
- Издержки? - недоуменно пробормотал Майлз.
Иллиан некоторое время задумчиво его разглядывал.
- Я считаю, что средства, затрачиваемые императором на поддержание твоих отношений со Свободными Дендарийскими Наемниками, окупаются исключительно соображениями внутренней безопасности. Если бы ты постоянно торчал, скажем, в Главном штабе, здесь, в столице, то был бы просто чертовой мишенью для заговоров. Не только для искателей славы и карьеристов, а для любого, кто захочет через тебя задеть твоего отца. Как сейчас.
Майлз сощурился, как будто более четкое зрение могло повлиять на четкость мышления.
- А?
- Если вкратце, кое-какие личности в Имперском Казначействе разбирают под микроскопом твои доклады о тайных операциях твоего наемнического флота. Они хотели бы знать в деталях, куда подевались определенные крупные объемы наличных. Некоторые из твоих счетов по замене оборудования были просто шокирующими. И не один раз. Даже с моей точки зрения. Им очень хочется доказать существование работающей схемы присваивания денег. Если ты предстанешь перед трибуналом по обвинению в набивании карманов за императорский счет - это поставит в восхитительно неудобное положение и твоего отца, и всю его центристскую коалицию.
- Дело зашло настолько далеко?.. - ахнул пораженный Майлз.
- Еще нет. Я твердо намерен его замять, пока это возможно. Но, чтобы это проделать, мне нужно больше деталей. Не хочется быть настолько слепым, как в некоторых более запутанных случаях с твоим участием - не знаю, как ты, а я все еще помню, как провел из-за тебя месяц в собственной тюрьме... - сердито напомнил Иллиан.
- То была часть заговора против отца, - запротестовал Майлз.
- Так же как это, если я правильно уловил первые признаки. Но они выдвинули вперед графа Форволка из Казначейства, который лоялен до безобразия, в дополнение к тому, что лично император его... э-э... поддерживает. Надавить на него невозможно. Но им манипулировать, боюсь, возможно вполне. Он уже предубежден. Считает себя сторожевым псом. Чем больше он получит отговорок, тем настойчивей станет. С ним нужно обращаться предельно аккуратно, ошибается он, или нет.
- Нет?.. - выдохнул Майлз.
Его озарило, почему Иллиан выбрал именно это время для визита. Дело не в беспокойстве за раненого подчиненного, оказывается. А в том, чтобы задать свои вопросы Майлзу сразу после операции, когда он еще слаб, страдает от боли, одурманен наркотиками, плохо соображает.
- Почему бы не накачать меня фастпентой, да и покончить с этим? - огрызнулся Майлз.
- Потому что у меня есть доклад о твоей идиосинкразии на наркотики правды, - спокойно сказал Иллиан. - К сожалению.
- Вы можете выкрутить мне руку.
У Майлза было горько во рту. Выражение лица Иллиана было сухим и беспощадным.
- Я думал об этом. Но потом решил позволить хирургам сделать это за меня.
- Ты можешь иногда быть настоящим сукиным сыном, Саймон, знаешь?
- Да.
Иллиан сидел недвижимый, непреклонный. Ожидая. Наблюдая.
- В этом месяце твой отец не может позволить себе такие слухи в правительстве. Никак не во время склоки по поводу ассигнований. Это обвинение не должно всплыть, независимо от его истинности. Сказанное в этой комнате останется - обязано остаться - между нами. Но я должен знать.
- Предлагаешь мне амнистию?
Голос Майлза стал низким, угрожающим. Он чувствовал, как начинает колотиться сердце.
- При необходимости.
Голос Иллиана звучал совершенно ровно.
Майлз не мог сжать или даже почувствовать свои кулаки, но пальцы ног у него сжались. Он обнаружил, что глотает воздух, задыхаясь в пульсирующих волнах ярости; комната как-то поплыла.
- Ты... подлый... ублюдок! Ты смеешь называть меня вором?..
Он заметался в постели, отпинывая спутывающиеся мешающие простыни. Медицинский монитор принялся сигналить. Руки бесполезным грузом свисали с плеч, бессильно болтаясь.
- Как будто я украду у Барраяра. Как будто я украду у моих собственных мертвецов...
Он сбросил ноги, рывком выпрямился, изо всех сил напрягая пресс. И от жуткого головокружения, почти теряя сознание, неудержимо повалился вперед, неспособный ухватиться за что-нибудь руками.
Иллиан вскочил и поймал его, не дав разбить нос об пол.
- Какого черта! Что это ты удумал, парень?
Майлз и сам толком не знал.
- Что вы делаете с моим пациентом? - крикнул бледный военврач, прорываясь сквозь двери. - Этот человек только что перенес тяжелую операцию!
Доктор был взбешен и испуган; санитар, cледовавший за ним по пятам - просто испуган. Он попытался задержать своего начальника, схватив его за руку и прошипев "Сэр, это шеф СБ Иллиан!"
- Я знаю, кто он. Мне плевать, будь он хоть призраком императора Дорки. Я не позволю ему заниматься своим... делом, здесь.
Доктор бесстрашно уставился на Иллиана.
- Ваш допрос, или что это там, устраивайте в вашей собственной проклятой штаб-квартире. Я не допущу подобного в моем госпитале. Этого пациента я еще никому не передавал!
Иллиан сначала ничего не понял, потом возмутился.
- Я никого не...
Майлз наскоро прикинул возможность подыграть, нажав себе на подходящий нервный узел и завопив. Именно сейчас, правда, у него вообще не было возможности нажимать на что бы то ни было.
- Таким вот проклятием может быть внешность, - промурлыкал он на ухо Иллиану, повисая на его руках и злобно улыбнулся сквозь стиснутые зубы. Его тело дрожало от потрясения, на лбу блестел совершенно неподдельный холодный пот.
Иллиан нахмурился, но уложил его обратно в постель очень осторожно.
- Все в порядке. - просипел Майлз доктору. - Все в порядке. Я просто... просто... - "Расстроился" казалось недостаточным; ему на миг показалось, что с головы сейчас слетит крышка. - А, не важно!
Он чувствовал себя совершенно выведенным из равновесия. Понимать, что Иллиан, которого он знал всю свою жизнь, который, предполагалось, безоговорочно ему доверял... А почему еще поручать ему самостоятельное выполнение заданий на таком удалении? Он, еще молодой офицер, гордился таким доверием, такой свободой действий во время своих тайных операций. Могла ли вся его карьера оказаться не отчаянно необходимой службой Империи, а просто уловкой, чтобы убрать опасно неуклюжего щенка из-под ног? Игрушечные солдатики... нет, в этом не было смысла. Растратчик. Дурацкое слово. Какое качественное пятно на его репутации и интеллекте; как будто он не знал, откуда Империя берет деньги, и чего они стоят.
Черная ярость сменилась черной депрессией. Голова болела. Он чувствовал себя измаранным. Мог ли Иллиан - Иллиан! - действительно подумать, даже на один гипотетический миг... Да, Иллиан мог. Иллиан не был бы здесь, не занимался бы этим, не будь он по-настоящему обеспокоен возможностью, что обвинение может быть правдой. К своему смятению, Майлз понял, что тихо плачет. Чертовы лекарства.
Иллиан смотрел на него с заметной тревогой.
- Так или иначе, Майлз, я должен объяснить твои расходы - расходы моего департамента - завтра.
- Лучше я предстану перед трибуналом.
Иллиан сжал губы.
- Я вернусь позже. Чтобы у тебя была возможность поспать. Возможно, ты будешь более собранным.
Доктор некоторое время надоедал своими хлопотами, потом всадил еще одно клятое лекарство и ушел. Майлз повернул налившееся свинцом лицо к стене - не спать, а вспоминать.