(Lois McMaster Bujold, "Brothers in Arms", 1989)
Перевод (c) - Анны Ходош (annah@thermosyn.com) от 16.12.2002
В день, когда курьер второй раз вернулся из штаб-квартиры сектора, Майлз разбил лагерь в коридоре возле кабинета капитана Галени. Ценой гигантского самообладания Майлз ухитрился не затоптать выходящего из двери курьера, а дал тому миновать дверной проем, прежде чем самому нырнуть внутрь.
Майлз вытянулся по стойке "вольно" перед столом Галени. — Сэр?
— Да-да, лейтенант, знаю, — раздраженно проговорил Галени, давая знак подождать. Настала тишина, пока над видеопластиной сменялся один экран за другим. Наконец Галени откинулся в кресле, и между бровями у него пролегли морщины.
— Сэр? — настойчиво повторил Майлз.
Галени поднялся, все так же хмурясь, и подозвал Майлза к своему столу. — Смотрите сами.
Майлз пробежал текст дважды. — Сэр... там ничего нет.
— Я это тоже заметил.
Майлз развернулся на месте, оказавшись с Галени лицом к лицу. — Ни кредитной карты - ни объяснений - ничего. Вообще ничего, относящегося к моим делам. Мы прождали двадцать чертовых дней - ради ничего. За это время можно было бы пешком прогуляться до Тау Кита и обратно. Это сумасшествие. Это невозможно.
Галени задумчиво оперся рукой на стол, уставившись на безмолвную видео-плату. — Невозможно? Нет. Я уже видел прежде потерянные приказы. Бюрократическое головотяпство. Важные данные, отправленные не в тот адрес. Срочные требования, отложенные в ожидании, пока кто-то вернется из отпуска. Такие вещи случаются.
— Со мною не случаются, — прошипел Майлз сквозь зубы.
Галени приподнял бровь. — Вы - заносчивый мелкий фор-лордик. — Он выпрямился. — Но я подозреваю, что вы сказали правду. Такого рода вещи с вами не случаются. С кем угодно, о да. Но не с вами. Конечно, — тут он почти улыбнулся, — все когда-нибудь бывает в первый раз.
— Этот раз второй, — заметил Майлз. Он с подозрением жег взглядом Галени, и дикие обвинения кипели у него на кончике языка. Уж не так ли представляет себе удачный розыгрыш комаррский буржуа? Если там нету приказов и кредитки, значит, их где-то перехватили. Не считая возможности, что запросы вообще не были отосланы. На этот счет у него было лишь слово Галени. Но немыслимо, чтобы Галени рискнул своей карьерой просто ради того, чтобы насолить докучливому подчиненному. Не такой уж малой потерей было бы барраярское капитанское жалование, насколько Майлз это знал.
"Не такой, как восемнадцать миллионов марок".
Майлз распахнул глаза, зубы у него незаметно сжались. Небогатый человек; человек, чья семья потеряла все свое огромное состояние во время, скажем, завоевания Комарры, мог бы счесть восемнадцать миллионов марок достаточным искушением. Ради этого стоит многим рискнуть. Майлз не считал, что эта теория применима к Галени , но что, в конце концов, он вообще знает об этом человеке? За двадцать дней знакомства Галени не произнес не слова о собственном прошлом.
— Что вы теперь собираетесь делать, сэр? — сухо и отрывисто произнес Майлз.
Галени развел руками. — Пошлю запрос снова.
— Пошлете снова. Это все?
— Я не могу выложить вам восемнадцать миллионов марок из собственного кармана, лейтенант.
"Да ну? Посмотрим..." Он должен вырваться отсюда: выбраться из посольства и вернуться к дендарийцам. К дендарийцам: там у него остались без дела и покрываются пылью эксперты-профессионалы по сбору данных, в то время как он впустую тратит двадцать дней в обездвижившем его параличе... Майлз молча поклялся, что если Галени правда устроил столь грандиозное мошенничество, то для того не найдется достаточно глубокой норы, куда бы он мог скрыться с украденными восемнадцатью миллионами марок.
Галени выпрямился и прищурился куда-то вверх: взгляд у него был отсутствующий. — Для меня самого это загадка, — медленно добавил он, почти что сам себе, — ... а я не люблю загадок.
Самоуверенный... хладнокровный... Майлза эта актерская игра, почти равная его собственной, потрясла вплоть до восхищения. И все же, если это Галени присвоил себе его деньги, почему он до сих пор не сбежал? Чего он ждет? Какого-то знака, о котором Майлзу неизвестно? Но он уж разузнает, о да! "Еще десять дней", сказал себе Майлз.
Опять.
— Прошу прощения, лейтенант, — сказал Галени, все еще сохранявший рассеянный вид.
"Да уж, попросишь..." — Сэр, мне нужен один день на дендарийцев. У адмирала Нейсмита накопились долги. В первую очередь, из-за этой задержки мы однозначно вынуждены увеличить наш временный заем из коммерческих источников, чтобы привести сумму в соответствие с нашими реальными расходами. Мне нужно это уладить.
— Я считаю, вашей дендарийской личной охраны совершенно недостаточно, Форкосиган.
— Так добавьте кого-нибудь из посольской безопасности, если считаете нужным. А история о клонах, конечно же, уменьшит существующую напряженность.
— Эта ваша история о клонах - идиотизм, — рявкнул Галени, выходя из себя.
— Она просто замечательна, — возразил Майлз, задетый подобной критикой своего творения. — Она наконец-то полностью отделяет Нейсмита от Форкосигана. Она избавляет нас от самой опасного слабого места во всем этом обмане, моей... уникальной и запоминающейся внешности. Оперативник, работающий под прикрытием, не должен так запоминаться.
— С чего вы взяли, будто эта видеожурналистка вообще собирается поделиться своими открытиями с цетагандийцами?
— Нас видели вместе. Бога ради, по головидео нас видели миллионы! Они объявятся возле нее и зададут ей вопросы, так или иначе. — Он на мгновение испытал страх - но, конечно же, цетагандийцы подошлют к этой женщине агента, чтобы вытянуть из нее информацию деликатно. На Земле здешнего гражданина, да еще так широко известную личность, нельзя просто схватить, выжать все и избавиться от нее.
— В таком случае, почему, черт возьми, вы назвали в качестве предполагаемых создателей адмирала Нейсмита цетагандийцев? Одно-то они знают наверняка: что этого они не делали.
— Правдоподобия ради, — объяснил Майлз. — Если даже мы не знаем, откуда взялся этот клон, они тоже не будут особо удивлены тем фактом, что до сих пор о нем не слышали.
— В вашей логике есть одно впечатляющее слабое место, — насмешливо отозвался Галени. — Может, эта история способна вам помочь как долговременная стратегия обмана. Но мне от нее пользы нет. Иметь на руках труп адмирала Нейсмита будет для меня столь же неудобно, как и труп лорда Форкосигана. Шизофреник вы или нет, но даже вы не сможете так раздвоиться.
— Я не шизофреник, — отрезал Майлз. — Может, немного маниакально-депрессивен, — признался он, поразмыслив.
Губы Галени дрогнули в улыбке. — Познай себя.
— Пытаемся, сэр.
Галени помолчал, но потом - возможно, мудро, - решил прикрыть эту тему. Он фыркнул и поднялся. — Очень хорошо, лейтенант Форкосиган. Я назначаю к вам сержанта Барта для обеспечения вашей безопасности. Но хотел бы, чтобы вы докладывались мне по защищенному комм-линку не реже, чем каждые восемь часов. Предоставляю вам увольнение на сутки.
Майлз, набравший было воздуху, чтобы выстроить очередное возражение, лишился дара речи. — А-а, — выдавил он наконец. — Спасибо, сэр. — Какого черта Галени совершил такой кульбит? Майлз бы правую руку отдал, чтобы узнать, какие мысли скрываются сейчас за этим бесстрастным римским профилем.
В этот благоприятный момент Майлз и ретировался, пока Галени снова не передумал.
***
Дендарийцы избрали для себя самую дальнюю из имевшихся в лондонском космопорту стоянок - безопасности, а не экономии, ради. То, что удаленность делала ее и самой дешевой, было просто дополнительным и приятным бонусом. По сути эта стоянка была открытой, расположенной в дальнем конце поля и окруженной пустыми голыми бетонными площадками. Никто не мог бы туда подкрасться незамеченным. Есть еще одна причина, подумал Майлз: если неподалеку случится что-то нежелательное, то куда меньше вероятность, что в происходящее окажутся вовлечены и пострадают ни в чем не повинные посторонние гражданские. Так что выбор был логичным.
Но при том идти туда было чертовски долго. Майлз попытался шагать поживее и не суетиться при этом, как паучок, пересекающий пол кухни. Не становится ли он еще и капельку параноиком плюс к шизофрении и маниакально-депрессивному психозу? Шагавший рядом сержант Барт - в гражданском, заставлявшем того чувствовать себя неуютно, - сперва хотел доставить его прямо к шлюзу катера на бронированном посольском лимузине. Майлз с трудом убедил его, что стоит кому-то увидеть, как адмирал Нейсмит вылезает из официального барраярского транспорта, и семь лет мучительно осторожных обманных маневров пойдут прахом. Увы, хороший обзор со стоянки катеров имел и оборотную сторону. Однако подобраться к ним никто не мог.
Конечно, если этот "никто" не применит психологической маскировки. Вот возьмем тот массивный воздушный грузовик техобслуживания космопорта, спешащий куда-то по делам низко над землей. Эти машины здесь повсюду; быстро привыкаешь к тому, что они то и дело мелькают перед глазами. Майлз решил, что, планируй он нападение, так определенно выбрал бы один из этих грузовиков. Чудесная неопределенность; пока грузовик сам не откроет огонь, никто из стоящих на охране дендарийцев не сможет утверждать, что это не заблудился какой-нибудь несчастный здешний служащий. Ведь преступная неловкость такого рода стала бы ошибкой, сломавшей ему - или ей - карьеру.
Воздушный грузовик изменил направление. Барт дернулся; Майлз оцепенел. Весьма похоже, что машина движется на перехват. Но, черт побери, ни двери, ни люки в ней не открываются, и оттуда не высовывается вооруженных людей, целящихся в них хотя бы из рогатки. Однако Майлз и Барт вытащили свои разрешенные законом парализаторы. Майлз попытался отделиться от Барта; Барт же попытался прикрыть его собой, и в путанице они потеряли еще одно драгоценное мгновение.
Теперь несущийся с шумом грузовик был уже над ними, он взмыл в воздух, застив яркое утреннее небо. На его гладкой герметичной поверхности не было места, куда имело бы смысл стрелять из парализатора. Наконец Майлз понял, как именно его убьют. Его просто раздавят.
Майлз всхлипнул, развернулся и метнулся в сторону, стараясь развить спринтерскую скорость. Воздушный грузовик рухнул вниз чудовищным кирпичом, резко отключив антигравы. Похоже, с убийством они переборщили: разве неизвестно, что его кости можно раздробить хорошо нагруженным бакалейным совочком? Да от него ничего не останется, кроме мерзкого мокрого пятна на бетоне.
Майлз метнулся, покатился... его спас только порыв воздуха, вытесненного корпусом рухнувшего на бетон грузовика. Открыв глаза, он обнаружил обшивку грузовика в нескольких сантиметрах от собственного носа и вскочил на ноги в тот же миг, когда машина вновь взмыла вверх. Где Барт? Майлз по-прежнему судорожно сжимал бесполезный парализатор в правой руке - костяшки были ободраны и кровоточили.
В пазу на блестящем боку грузовика была утоплена лестница с перилами. Если Майлз окажется на грузовике, он не попадет под него... он отшвырнул парализатор, прыгнул, чуть было не опоздав, и прильнул к перекладинам. Грузовик накренился и снова шлепнулся на бетон, как утюгом выгладив то самое место, где только что лежал Майлз. Потом поднялся и снова рухнул с жутким треском. Точно истеричный великан пытается попасть по паучку шлепанцем. Удар сорвал Майлза с ненадежного насеста, и он ударился о землю, покатившись и пытаясь сберечь кости. Но в бетоне не было трещин, куда бы он мог удрать и схорониться.
Под грузовиком опять росла полоска света: он поднимался. Майлз огляделся в поисках кровавого комка на бетоне, но ничего не увидел. Барт? Нет, вот он, скрючился чуть поодаль и кричит что-то в свой наручный комм. Майлз пулей вскочил на ноги, побежал зигзагом. Сердце у него сейчас бухало так сильно, что, похоже, с переизбытком адреналина кровь вот-вот выплеснется из ушей. Легкие были напряжены до предела, но дыхание чуть не остановилось. Небо и бетон завертелись вокруг него, он потерял, где же катер... нет, вот он! Майлз стартовал к машине на полной скорости. Бег никогда не был его любимым видом спорта. Те, кто не хотел допускать его к обучению на офицера из-за физических недостатков, были правы. С глубоким, отвратительным воем грузовик ввинчивался в воздух у него за спиной.
Яростная белая вспышка швырнула Майлза вперед, протащив лицом по бетону. Осколки металла, стекла и кипящего пластика разлетелись вокруг. Что-то на излете шарахнуло его по затылку. Он прикрыл сцепленными руками голову, пытаясь одним жаром страха проплавить под собой дыру в асфальте. В ушах били молоты, но единственное, что он слышал, был бессмысленный ревущий белый шум.
Миллисекунду спустя Майлз осознал, что превратился в неподвижную мишень. Он рывком перевернулся на бок и взглянул вверх в поисках упавшего грузовика. Никакого грузовика больше не было.
Зато, нарушая все правила пролета через управляемое диспетчерами пространство космопорта, на поле быстро опускался блестящий черный аэрокар - и сомнений нет, что в лондонских компьютерах контроля за движением загорелись все лампочки и сработали сигналы тревоги. Ну, теперь попытаться сделаться незаметным не удастся. Майлз опознал в аэрокаре барраярскую поддержку из внешнего кольца охраны еще до того, как разглядел внутри зеленые барраярские мундиры: просто в силу того факта, что Барт из всей силы рванул к машине. Хотя не было никаких гарантий, что трое дендарийцев, несущихся в том же направлении от пассажирского катера, сделали те же выводы. Майлз вскочил... на четвереньки. Резкое, хоть и оборвавшееся, движение вызвало головокружение и тошноту. На ноги он поднялся со второй попытки.
Барт попытался было потащить его за локоть к садящемуся аэрокару. — Назад в посольство, сэр! — принялся он убеждать он Майлза.
Дендариец в серой форме с ругательством затормозил в паре метров от них и навел на Барта свой плазмотрон. — А ну назад, ты! — рявкнул он.
Майлз поспешно шагнул между ними, когда Барт потянулся к внутреннему карману куртки. — Свои, свои! — закричал он, разведя открытые ладони между двумя противниками. Дендариец с сомнением и подозрением замер, а Барт с трудом прижал к бокам стиснутые кулаки.
Галопом подлетела Элли Куинн, с ракетометом в одной руке - ствол зажат под мышкой, из пятисатиметрового дула еще струится дымок. Должно быть, она стреляла с бедра. Лицо у нее пылало и было искажено ужасом.
Сержант Барт воззрился на ракетомет со сдерживаемой яростью. — Близковато было, не думаете? — рявкнул он на Элли. — Вы, черт побери, чуть было не разнесли его на куски вместе с целью. — Зависть, понял Майлз: у Барта-то ракетомета не было.
Элли возмущенно распахнула глаза. — Это лучше, чем ничего. А именно этим "ничем" вы и были вооружены!
Майлз поднял правую руку - левое плечо при аналогичной попытке свело судорогой - и осторожно коснулся затылка. Рука оказалась красной и влажной. Поверхностные раны головы кровоточат так, точно свинью зарезали, но не опасны. Вот еще одному чистому мундиру каюк.
— Крупнокалиберную артиллерию неудобно провозить в подземке, Элли, — мягко вмешался Майлз, — даже если мы могли бы ее пронести через службу безопасности космопорта. — Он помолчал, разглядывая дымящиеся останки грузовика. — Похоже, им пронести оружие тоже не удалось. Кто бы они ни были.
Он многозначительно кивнул в сторону второго дендарийца, который, уловив намек, отошел изучить обломки.
— Уходите, сэр! -—снова стал уговаривать его Барт. — Вы ранены. Сейчас здесь будет полиция. Вам не следует быть замешанным в это.
Барт подразумевал, что замешанным в происходящее не стоит быть лейтенанту лорду Форкосигану, и был абсолютно прав. — О боже, сержант - да. Идите. Возвращайтесь в посольство кружным путем. Не дайте никому себя выследить.
— Но, сэр...
— Теперь меня у вас принимает моя собственная охрана, - которая только что, по-моему, продемонстрировала свою эффективность. Идите.
— Капитан Галени потребует мою голову на блюде, если...
— Сержант, именно это со мною сделает сам Саймон Иллиан, если мое прикрытие окажется нарушено. Это приказ. Идите!
Имя ужасного шефа Имперской Безопасности сработало как заклинание. Прерванный на полуслове и несчастный Барт позволил оттеснить себя к аэрокару. Когда машина стремительно унеслась прочь, Майлз облегченно вздохнул. Если бы он вернулся сейчас, с Галени и правда сталось бы навечно запереть его в подвале.
От разбросанных обломков летающего грузовика вернулся дендарийский охранник - угрюмый и чуточку позеленевший. — Двое человек, сэр, — доложил он. — По крайней мере, я думаю, что это были мужчины и что их было как минимум двое, судя по количеству... э-э... оставшихся кусков.
Майлз глянул на Элли и вздохнул. — Никого теперь не допросишь, а?
Та пожала плечами в неискреннем извинении. — О! У тебя кровь... — Она нервно подошла поближе.
Проклятие. Если бы осталось кого или что допросить, Майлз предпочел бы сгрести это что-то лопатой в катер и забрать с собой на "Триумф", есть там разрешение или нет. Там бы он продолжил допрос в лазарете, и ему бы не мешали рамки закона, явно представлявшие препятствие для местных властей. Вряд ли даст лондонской полиции основание еще сильнее быть им недовольной. Судя по положению вещей, скоро ему снова предстоит иметь с ними дело. Уже сейчас к ним мчались пожарные команды и машины космопорта.
Кроме того, в лондонской полиции около шестидесяти тысяч человек - это армия куда большая, чем его собственная, хоть и не так тяжело вооруженная. Может, он сумеет натравить их на цетагандийцев, или кто там стоял за спиной убийц.
— Кто эти парни? — спросил дендарийский охранник, поглядывая в направлении, куда скрылся черный аэрокар.
— Неважно, — ответил Майлз. — Их тут не было, ты никогда их не видел.
— Да, сэр.
Он обожает дендарийцев. Они никогда с ним не спорят. Майлз подчинился рукам Элли, оказывающей первую помощь, и принялся мысленно выстраивать свой рассказ для полиции. Не сомнения, что они с полицией изрядно устанут друг от друга прежде, чем завершится его визит на Землю.
Но не успела подъехать команда судмедэкспертов, как Майлз, обернувшись, обнаружил рядом с собой Лиз Валери. Он ожидал ее. Поскольку лорд Форкосиган сделал все, чтобы произвести на нее отталкивающее впечатление, то теперь адмирал Нейсмит собрал все свое обаяние, стараясь припомнить, какая именно из его персон что ей говорила.
— Адмирал Нейсмит! Похоже, неприятности преследуют вас, — начала она.
— Есть такое, — любезно ответил он, улыбаясь ей снизу вверх с теми остатками спокойствия, какие он мог собрать при подобных обстоятельствах. Оператора с камерой головидео не было - он вел запись в стороне, на месте происшествия... должно быть, она попытается получить от него нечто большее, чем импровизированное интервью.
— Кто эти люди?
— Очень хороший вопрос, теперь он в руках лондонской полиции. Лично у меня есть теория, что это были цетагандийцы, желавшие отомстить за некие операции дендарийцев, гм, не против них, но в поддержку одной из их жертв. Но лучше вам этого не цитировать. Доказательств нет. Вас могут привлечь к суду за диффамацию или что-то в этом роде.
— Нет, если это цитата. А вы не думаете, что это были барраярцы?
— Барраярцы! А что вы знаете про Барраяр? — Он дал своему испугу перерасти в неловкое смущение.
— Я расследовала ваше прошлое, — улыбнулась она.
— Расспрашивая барраярцев? Надеюсь, вы не поверили всему, что они наговорили обо мне.
— Не поверила. Они считают, что вас создали цетагандийцы. Я поискала независимого подтверждения этому факту в собственных источниках. И нашла иммигранта, который долго работал в лаборатории клонирования. К несчастью, в памяти у него есть некоторые пробелы, касающиеся деталей. Его подробно расспросили о временах, когда он уволился. То, что он смог припомнить, было ужасающе. Дендарийский флот Свободных Наемников зарегистрирован на Единении Джексона, верно?
— Это просто удобно с точки зрения закона. Никаким иным способом мы не связаны, если вы об этом спрашиваете. А вы неплохо выполнили домашнюю работу, а? — Майлз вытянул шею. Возле полицейской машины оживленно жестикулировала Элли Куинн, общаясь с серьезным и важным капитаном полиции.
— Разумеется, — согласилась Валери. — Я бы хотела, с вашего согласия, составить ваш всесторонний портрет. Мне кажется, это было бы крайне интересно нашим зрителям.
— Э-э... Дендарийцы не ищут известности. Скорее наоборот. Это может подвергнуть опасности наши операции и наших тайных агентов.
— Тогда о вас лично. Ничего о современном состоянии дел. Просто как вы к этому пришли. Кто вас клонировал и почему, - с кого, я уже знаю. Ваши ранние воспоминания. Я так понимаю, вы подверглись ускоренному росту и гипнотическому обучению. На что это было похоже? И так далее.
— Это было неприятно, — коротко отозвался он. Сенсационный материал, который она предлагала сделать, был заманчивой идеей - если не считать того факта, что после этого Галени снимет с него кожу, а Иллиан набьет из нее чучело и водрузит на подставку. А Валери ему нравилась. Было прекрасно подкинуть несколько полезных выдумок в воздух возле ее уха, но оказаться слишком близко с ним связанной - Майлз поглядел на группу прибывших наконец полицейских экспертов, собирающих с асфальта остатки летающего грузовика, - оказалось бы чересчур вредно для ее здоровья. — У меня есть идея получше. Почему бы вам не разоблачить подробности частного нелегального клонирования?
— Такое уже делалось.
— Однако это по-прежнему практикуется. Так что сделано явно недостаточно.
Она выглядела не особо заинтригованной. — Если вы будете тесно сотрудничать со мной, адмирал Нейсмит, то вы сможете сами внести кое-какой материал в мой репортаж. Если не будете... что ж, вы просто предмет новостей. Это честно.
Майлз неохотно отказался, помотав головой. — Мне очень жаль. Действуйте самостоятельно. — Все его внимание привлекла сцена возле полицейской машины. — Извините, — рассеянно проговорил он. Журналистка пожала плечами и отправилась догонять своего оператора с камерой, а Майлз поскакал прочь.
Элли собирались куда-то увести!
— Не беспокойся, Майлз, меня уже арестовывали, — попыталась она его успокоить. — Ничего особенного.
— Коммандер Куинн - мой личный телохранитель, — заявил Майлз капитану полиции, — и она находилась при исполнении служебных обязанностей. Это очевидно. И продолжает находиться. Я в ней нуждаюсь.
— Майлз, успокойся, — шепнула ему Элли, — или они и тебя тоже заберут.
— Меня! Да я тут жертва, черт побери! Арестовывать надо было бы тех двоих головорезов, что пытались меня расплющить.
— Ну, их они тоже подобрали, раз сумки у судмедэкспертов полные. Нельзя ожидать, что здешние власти просто поверят нам на слово. Они перепроверят все факты и найдут подтверждение нашему рассказу, тогда меня и отпустят. — Она стрельнула улыбкой в полицейского капитана, таявшего на глазах. — Полисмены тоже люди.
— А тебе мамочка никогда не говорила не садиться в машину к незнакомцам? — пробормотал Майлз. Однако она права. Если он поднимет еще больше шума, может случится всякое: полиция запретит его катеру взлет или того хуже. Интересно, вернут ли когда-нибудь дендарийцам ракетомет, ныне конфискованный как орудие убийства? И не является ли арест его основного телохранителя первым шагом глубоко продуманного заговора против Майлза? А еще интересно, нет ли у флотского врача психоактивных препаратов для лечения прогрессирующей паранойи? Если и есть, то у него, наверное, на них аллергия. Он заскрежетал зубами и сделал глубокий, успокаивающий вдох.
На стоянку вкатился дендарийский двухместный мини-катер. Это что такое? Майлз глянул на свое наручное хроно и сообразил, что потерял уже почти пять часов из своих драгоценных суток, болтаясь без дела в космопорте. Осознав, сколько сейчас времени, он тем самым понял, кто же это прибыл, и в досаде ругнулся сквозь зубы. Элли, распрощавшись с Майлзом беззаботным и успокаивающим взмахом руки, воспользовалась отвлекающим маневром, чтобы заставить капитана полиции двинуться с места. Репортерша, слава богу, ушла брать интервью у администрации космопорта.
Лейтенант Боун, безупречно выглядящая, вся сверкающая и замечательная в своем сером парадном бархатном мундире, вышла и направилась к тем, кто остался стоять у трапа большого катера. — Адмирал Нейсмит, сэр? Вы готовы к назначенной встрече... О, боже!
Майлз сверкнул белозубой улыбкой на покрытом синяками и грязью лице, понимая, что волосы у него спутанные и липкие от запекшейся крови, кровь пропитала воротник и забрызгала куртку, а брюки на коленях порваны. — Купили бы вы подержанный карманный дредноут у такого человека? — прощебетал он ей.
— Так не пойдет, — вздохнула она. — Банк, с которым мы имеем дело, весьма консервативен.
— И никакого чувства юмора?
— Не там, где дело касается денег.
— Верно. — Дальнейшие остроты он оборвал; слишком уж они близки к непроизвольной нервной болтовне. Он попытался было запустить пальцы в волосы, поморщился и вместо этого осторожно потрогал место, куда наложили временную пласт-повязку. — И все мои запасные мундиры на орбите - а отправляться кататься по Лондону, не имея за спиной Куинн, мне не очень-то хочется. Не сейчас, во всяком случае. А еще мне нужно к флотскому врачу, чтобы она посмотрела мое плечо... с ним что-то не в порядке... — его дергает от боли, если выражаться точно, — а еще есть новые и серьезные сомнения насчет того, куда делся наш неоплаченный кредитный перевод.
— О-о? — проговорила она, насторожившись при упоминании главного.
— Гадкие сомнения, которые мне необходимо проверить. Хорошо, — он вздохнул, смиряясь с неизбежным, — отмените нашу сегодняшнюю встречу с представителями банка. И назначьте новую на завтра, если получится.
— Да, сэр, — откозыряла она и двинулась прочь.
— Э-э, — окликнул он ее уже вдогонку, — вам нет необходимости упоминать о причинах, по которым я все время откладываю встречу, а?
Уголок ее рта дернулся в улыбке. — Я о таком вовсе не мечтаю, — горячо заверила она.
***
Попав на борт "Триумфа", стоящего на околоземной орбите, Майлз зашел к флотскому хирургу, обнаружившей у него в левой лопатке тонкую, с волос, трещину. Этот диагноз его вовсе не удивил. Врач полечила кость электрофорезом и положила руку Майлза в чертовски надоевший пластиковый фиксатор. Майлз ворчал, пока врач не пригрозила заковать его в такой фиксатор с головы до пят. Майлз выскользнул из лазарета, лишь только она закончила обрабатывать дырку у него на затылке и прежде, чем она увлеклась явными медицинскими преимуществами подобной идеи.
Приведя себя в порядок, Майлз разыскал капитана Елену Ботари-Джезек, одну из троих дендарийцев, знавших, кто он на самом деле, - еще одним был ее муж, главный инженер флота, коммодор Баз Джезек. На самом деле, Елена, наверное, знала про Майлза не меньше, чем он сам. Она была дочерью его покойного телохранителя, они вместе росли. Елена была произведена в дендарийские офицеры по указу Майлза прежде, чем он этот флот создал - или подобрал, или как там можно описать бессистемное начало всей этой жутко затянувшейся тайной операции. Или, скорее, тогда ее назвали офицером; стала она им позже, ценою пролитого пота, силы духа и свирепых штудий. Ее способность концентрироваться была феноменальной, а верность - абсолютной; Майлз так гордился ею, словно бы сам ее создал. А прочие его чувства по отношению к ней никого не касались.
Когда Майлз вошел в кают-компанию, Елена бегло приветствовала его чем-то средним между взмахом руки и воинским салютом и улыбнулась своею сумрачной улыбкой. Майлз ответил кивком и скользнул в кресло за тем же столиком, что и она. — Привет, Елена. У меня для тебя задание, касающееся безопасности.
Высокое гибкое тело шевельнулось в кресле; темные глаза зажглись любопытством. Короткие черные волосы лежали гладкой шапочкой, обрамляя лицо; бледная кожа, черты лица хоть не прекрасные, но изящные, точеные, как у гончей. Майлз принялся рассматривать собственные короткие, квадратные ладони, чтобы не затеряться взглядом в изысканных чертах ее лица. Все еще. Всегда.
— Э-э... — Майлз оглянулся, углядел пару любопытствующих техников за соседним столиком. — Извините, ребята, это не для вас. — Жест большим пальцем в сторону двери, и они, усмехнувшись, поняли намек, подхватили свой кофе и с топотом удалились.
— Какого рода задание? — спросила Елена, впиваясь зубами в сандвич.
— Такое, что должно остаться неизвестным обоим сторонам: и дендарийцам, и здешнему барраярскому посольству на Земле. Особенно - посольству. Работа для курьера. Я хочу, чтобы ты взяла билет на самое быстрый из доступных сейчас коммерческих рейсов до Тау Кита и отвезла сообщение от лейтенанта Форкосигана в штаб-квартиру Имперской Безопасности Сектора при тамошнем посольстве. Офицер, которому я подчинен в посольстве на Земле, не знает, что я тебя посылаю, и я бы предпочел, чтобы так оно и осталось.
— Мне... не очень-то хочется иметь дело с барраярским командованием, — мягко ответила она после секундной паузы. И тоже разглядывая при этом собственные руки.
— Знаю. Но поскольку это дело затрагивает обе моих личности, это должна быть ты, Баз или Элли Куинн. Элли арестована лондонской полицией, а твоего мужа я отправить и вовсе не могу: какая-нибудь мелкая сошка на Тау Кита, чего доброго, все перепутает и попытается его арестовать.
Елена подняла взгляд. — А почему Барраяр так и не отозвал своих обвинений в дезертирстве?
— Я пытался. Я думал, я уж совсем их уговорил. Но тут у Саймона Иллиана случился приступ недоверчивости, и он решил оставить ордер на арест в силе, хотя и не требовать его немедленного исполнения - это давало бы ему дополнительный рычаг воздействия на База в, э-э, крайнем случае. А еще это придает художественную достоверность легенде дендарийцев как полностью независимого подразделения. Я думаю, что Иллиан не прав, - фактически, я ему не раз так и говорил, пока он в конце концов велел мне заткнуться и больше к этой теме не возвращаться. В один прекрасный день, когда приказы стану отдавать я, все изменится.
Она вздернула бровь. — Ждать, наверное, придется долго, учитывая ваши нынешние темпы продвижения по службе... лейтенант.
— Мой отец весьма чувствителен к обвинениям в непотизме... капитан. - Майлз подобрал опечатанный диск с данными, который до этого бесцельно гонял по столу. — Я хочу, чтобы ты отдала это в руки главного военного атташе на Тау Кита, коммодора Дестанга. Не передавай его через кого-то другого, потому что самое гадкое из моих прочих подозрений - это то, что в барраярском канале доставки оттуда сюда есть утечка. По моему мнению, проблема на этом конце цепочки, но если я ошибаюсь... Боже, я надеюсь, что это не сам Дестанг!
— Это паранойя? — заботливо переспросила она.
— И крепчающая с каждым мигом. А то, что в моем генеалогическом древе имеется и император Юрий Безумный, ничуть не улучшает ситуации. Мне всегда было интересно, не перешла ли мне эта болезнь по наследству. Можно ли страдать паранойей насчет того, не параноик ли ты?
Она ласково улыбнулась. — Если кто-то это и может, так это ты.
— Хм. Ну, такого рода паранойя - это классика. Я смягчил выражения в отчете для Дестанга; лучше тебе его прочитать перед отлетом. В конце концов, что бы ты подумала о молодом офицере, убежденном, что его стремится подставить начальство?
Она склонила голову, выгнув широкие брови вразлет.
— Вот именно, — Майлз кивнул и постучал пальцем по диску. — Цель твоей поездки - проверить следующую гипотезу (только гипотезу, имей в виду!): мы не получили наши восемнадцать миллионов марок по той причине, что они исчезли по дороге. Возможно, в карманах нашего дорогого капитана Галени. Никаких подтверждающих это улик - вроде внезапных и постоянных отлучек капитана - пока нет, а ошибочное обвинение такого рода молодой и честолюбивый офицер выдвигать не должен. Я добавил в свой рапорт еще четыре альтернативные теории, но мне не дает покоя именно эта. Ты должна выяснить, отправляла ли штаб-квартира эти деньги вообще.
— Ты не выглядишь обеспокоенным. Ты выглядишь несчастным.
— Галени - комаррец.
— Кому до этого дело? Тем больше вероятность, что ты прав.
"Мне дело есть." Майлз покачал головой. Что, в конце концов,
значит внутренняя политика Барраяра для Елены, со всей страстью
поклявшейся, что нога ее никогда не ступит на ненавистную родную
планету?
Она пожала плечами и упруго поднялась на ноги, убирая диск в карман.
Он не попытался перехватить ее руки. Он не сделал ни единого движения,
могущего смутить их обоих. Труднее расстаться с давним другом, чем с
недавней возлюбленной.
"Ох, мой самый давний друг".
Все еще. Всегда.