(Lois McMaster Bujold, "Brothers in Arms", 1989)
Перевод (c) - Анны Ходош (annah@thermosyn.com) от 09.12.2002
К тому времени, как Майлз принял душ, привел себя в надлежащий вид и облачился в свежий мундир и начищенные запасные ботинки, таблетки подействовали, и он теперь совсем не чувствовал боли. Сбрызгивая лицо лосьоном после бритья, обматывая вокруг шеи весьма броский и не совсем форменный черный шелковый шарф и влезая в серую с белым куртку, Майлз поймал себя на том, что насвистывает, и решил: в следующий раз лучше ограничиться половинной дозой. Слишком уж хорошо он себя чувствует.
Хотя как жаль, что к дендарийской форме не полагается берет, который можно с расчетливой лихостью заломить на одно ухо. Надо бы отдать приказ, чтобы его включили в обмундирование. Танг, наверное, одобрит: у него есть масса теорий насчет того, как именно шикарный мундир помогает набирать рекрутов и поддерживать боевой дух. Майлз был не столь уверен: а не наберется ли так куча новобранцев, которым просто охота поиграть в маскарад? Рядовому Данио берет должен понравиться... И Майлз расстался с подобным намерением.
Элли Куинн терпеливо дожидалась его в шлюзовом коридоре шестого катера "Триумфа". Она грациозно поднялась на ноги и нырнула вперед него в катер, заметив: — Нам лучше поспешить. Как думаешь, сколько твой кузен сможет прикрывать тебя в посольстве?
— Подозреваю, что это уже дохлый номер, — ответил Майлз, пристегиваясь в соседнем с нею кресле. Учитывая предупреждение на упаковке с таблетками относительно работы со сложным оборудованием, он позволил Элли снова занять пилотское место. Маленький катер плавно отчалил от борта флагмана и начал снижаться по точно рассчитанной схеме схода с орбиты.
Майлз мрачно размышлял над тем, какой он встретит прием, когда снова покажется в посольстве. Самое меньшее, чего он может ждать, - это домашний арест, как бы он со всех сил ни взывал к смягчающим обстоятельствам. И он вовсе не ощущал в себе стремления к подобной участи. На Земле стоит теплая летняя ночь, а с ним - блестящая, эффектная подруга. И сейчас всего лишь - он взглянул на хроно - 23:00. Ночная жизнь только разворачивается. В городе Лондоне, с его огромным населением, жизнь кипела круглые сутки. Он необъяснимым образом воодушевился.
Однако чем они могут заняться? Выпивка исключается; бог знает, что случится, если он добавит алкоголь ко всей фармакологии, которой сейчас нагрузился, - с его-то специфической физиологией; точно лишь одно - координации движений это на пользу не пойдет. Отправиться на шоу? Это надолго задержит их на одном месте, что не очень здорово с точки зрения безопасности? Лучше заняться чем-нибудь таким, требующим непрестанно перемещаться.
К черту цетагандийцев! Будь он проклят, если станет просто заложником страха перед ними. Пусть адмирал Нейсмит последний раз пустится в разгул, пока его не повесили обратно в гардероб. Под ними призывно сверкали огни космопорта. Когда катер вкатился на арендованную стоянку (140 федеральных кредитов в день), где его ожидал дендарийский охранник, Майлз выпалил: - Эй, Элли! пойдем... пойдем-ка поглазеем на витрины.
Так и получилось, что в полночь они брели по пассажу с модными магазинами. Для посетителей со средствами здесь были широко представлены не только земные, но и галактические товары. Прохожие сами по себе были зрелищем, достойным созерцания, - для тех, кто желал получить образование в области изысков и моды. Этот год предлагал перья, синтетический шелк, кожу, мех и возрожденные примитивные натуральные ткани прошлого. У Земли было немало прошлого, достойного возрождения. Молодая леди в... - в наряде ацтеков и викингов, догадался Майлз, - опиралась на руку молодого человека в сапогах, кажется, двадцать четвертого века и перьях - они-то особенно и привлекли взгляд Майлза. Может быть, дендарийский берет и оказался бы такой уж архаикой и нарушением профессиональной этики...
Элли, с грустью отметил Майлз, не расслабилась и не наслаждалась происходящим. Если она и обращала внимание на прохожих, то скорее выискивая скрытое оружие и отслеживая резкие движения. Однако в конце концов она, по-настоящему заинтригованная, остановилась перед магазином, чья вывеска неброско гласила: "Культивированные меха: подразделение ГалакТек-биоинжиниринг." Майлз аккуратно затолкнул ее внутрь.
Демонстрационная площадка была обширной - недвусмысленный намек на диапазон встречающихся здесь цен. Накидки из рыжей лисы, ковры из белого тигра, жакеты из вымершего леопарда, яркие сумочки, обувь и ремни из тау-китянской бусинной ящерицы, черные с белым жилеты из обезьяны-макаки - на головидео крутился бесконечный ролик, объясняющий, что основой всего этого ассортимента стали не убитые животные, а чаны и пробирки научно-исследовательского подразделения ГалакТек. Девятнадцать вымерших видов были представлены в своей естественной окраске. На продажу выставлялась, как заверял видеоролик, осенняя коллекция: радужная кожа носорога и белая лиса с мехом тройной длины авторских пастельных оттенков. Элли по самые запястья зарылась в нечто, напоминавшее с виду взрыв абрикосового цвета персидской кошки.
— А оно не линяет? — вопросил ошарашенный Майлз.
— Абсолютно нет, — заверил его продавец. — Культивированные меха ГалакТек гарантированно не линяют, не тускнеют и не меняют цвета. А еще они устойчивы к грязи.
Через пальцы Элли струилось огромное полотнище шелковистого черного меха. — А это что? Не накидка...
— О, очень популярная новинка, — ответил продавец. — Последнее слово в биомеханических системах с обратной связью. Большая часть мехов, который вы здесь видите, - это просто выделанные шкуры; а вот это - живой мех. Эта модель может служить одеялом, покрывалом или пледом. В будущем году из научно-исследовательского отдела поступят различные виды подобной же верхней одежды.
— Живой мех? — Она зачарованно подняла брови. Продавец непроизвольно поднялся на цыпочки - именно такой эффект обычно производило лицо Элли на непосвященных.
— Живой, — кивнул продавец, — но безо всех недостатков настоящего животного. Он никогда не линяет, не ест... и, — он благоразумно кашлянул, - не требует отправления естественных надобностей.
— Подождите, — вмешался Майлз. — Тогда как вы можете рекламировать его как живой? Откуда он берет энергию, если не из химической переработки пищи?
— Электромагнитная сеть на клеточном уровне пассивно собирает энергию из окружающей среды. Излучение от головидео и все подобное. А еще, если вам покажется, что он тускнеет, то примерно раз в месяц можете дать ему подпитку, положив на пару минут в микроволновую печь на минимальной мощности. Впрочем, "Культивированные меха" не несут ответственности за последствия, если печь случайно окажется включена на сто процентов.
— Но это не делает эту штуку живой, — возразил Майлз.
— Уверяю вас, — ответил продавец, — это покрывало создано на основе тщательно подобранного набора генов "felis domesticus"- кошки домашней. У нас на складе также имеется белый перс и шоколадный сиамец колор-пойнт - натуральные окрасы; у меня есть образцы расцветок от дизайнеров, и их можно заказать в любых размерах.
— Эту штуку сделали из кошки? — поперхнулся Майлз, а Элли обеими руками обхватила огромное бескостное существо.
— Погладьте его, — настойчиво посоветовал ей продавец.
Элли последовала совету и рассмеялась. — Оно мурлычет!
— Да. И еще оно запрограммировано на термотакисческую ориентацию - другими словами, прижимается и ластится.
Элли полностью закуталась в покрывало, так что черный мех спадал до самых ее пят, точно шлейф королевской мантии, и потерлась щекой о шелковистое мерцание. — Чего только не придумают! О боже. Хочется потереться о нее всей кожей...
— Хочешь?... — неуверенно пробормотал Майлз. Глаза у него расширились: он вообразил себе Элли, раскинувшуюся - всей своей прекрасной кожей - на этой мохнатой штуке... — Хочешь?! — повторил он уже совсем другим тоном. Он обнажил зубы в голодной ухмылке и повернулся к продавцу. — Мы ее берем.
Неловкий момент настал потом, когда он вытащил свою кредитную карточку и, уставившись на нее, понял, что не в состоянии ею воспользоваться: кредитка лейтенант Форкосигана, на которую хоть и была внушительная сумма его посольского жалования, зато она полностью скомпрометировала бы его нынешнее прикрытие. Когда он замешкался, Куинн, стоявшая рядом, глянула через плечо. Он показал ей полускрытую в ладони карточку, и их глаза встретились.
— О... нет, — согласилась Элли. — Нет-нет. — Она потянулась за собственным бумажником.
"Мне следовало сперва спросить цену", - подумал Майлз, когда они уже вышли из магазина, забрав с собой громоздкий сверток в элегантной упаковке из серебристого пластика. Продавцу под конец все же удалось убедить их, что в контейнере отверстия для воздуха не нужны. Ну что ж, мех доставил Элли удовольствие; нельзя было упускать такой шанс из простой нерасчетливости - или гордости - с его стороны. Он хотел сделать ей приятное. А деньги он потом отдаст.
Но прямо сейчас - где они могут испробовать эту штуку? Он попытался сообразить это, пока, выйдя из пассажа, они шли к ближайшему входу в подземку. Как хочется, чтобы ночь не кончалась! Он не знал, чего ему хочется... Нет, совершенно точно знал, просто не знал, как ему этого добиться.
Он подозревал, что Элли не знает, насколько он одержим этими мыслями. Небольшой роман на стороне - одно дело; но если она примет его гнусное предложение - хорошенький оборот речи! - это изменит ее карьеру и перевернет жизнь. Рожденная в космосе Элли, в легкомысленные минуты зовущая всех наземников грязеедами; Элли, у которой есть собственные планы на жизнь. Элли, ступающая по земле с опасливой неприязнью покинувшей воду русалки. Элли - независимое государство. Элли - остров. А он - идиот, и нельзя больше оставлять этот вопрос неразрешенным, не то он взорвется.
Майлз решил, что им стоило бы поглядеть на знаменитую земную луну - желательно, отраженную в виде. К несчастью, в этом секторе города бывшая река протекала теперь под землей, забранная в артерии трубопровода во времена строительного бума 23-го века: тогда часть территории, свободная от головокружительно высоких шпилей, была заключена под купол для сохранения исторической архитектуры. Трудно найти покойное, милое и уединенное местечко в городе, где болтаются миллионы народу.
"В могиле не опасен суд молвы, но там не обнимаются, увы." Навязчивое роковое воспоминание о Дагуле за последние недели поблекло, но тут явилось к Майлзу непрошеным в обычном общественном лифте, ведущем к подземной маршрутке. Элли падает, вырванная из его онемевших рук жутким водоворотом - это конструктивный дефект в системе антигравов, - ее проглатывает тьма!...
— Майлз, эй! — запротестовала Элли. — А ну отпусти мою руку! В чем дело?
— Падаем, — задыхаясь, выговорил Майлз.
— Конечно, падаем - ведь эта шахта ведет вниз. Ты в порядке? Дай взглянуть на твои зрачки. — Она ухватилась за поручень и подтащила обоих к стенке шахты, за пределы центральной зоны с быстрым движением. Полуночные лондонцы скользили мимо них. Майлзу пришла в голову дикая мысль: ад модернизировали, и это река потерянных душ с журчанием стекает вниз, в какой-то космический слив, все быстрее и быстрее.
Ее зрачки были темными и расширенными...
— А когда у тебя эта твоя ненормальная реакция на препараты, твои зрачки сужаются или расширяются? — с беспокойством спросила она. Ее лицо было в каких-то сантиметрах от его собственного.
— А что они сейчас делают?
— Пульсируют.
— Я в порядке. — Майлз сглотнул. — Врач дважды перепроверила все, прежде чем меня отпустить. Она предупреждала, что от лекарств может слегка кружиться голова. — Он так и не разжал хватки.
Внезапно он сообразил, что в лифтовой шахте их разница в росте не играет роли. Они повисли лицом к лицу, носки ботинок Майлза болтались где-то на уровне щиколоток Элли - не требуется даже ни искать ящик, чтобы на него взобраться, ни рисковать вывихнуть себе шею, - и повинуясь импульсу, он прильнул к ее губам. На долю секунды его мозг охватил вопль ужаса, точно как в то мгновение, когда он прыгнул с тридцатиметровой скалы в прозрачную, зеленую и ледяную - как он точно знал - воду; когда он уже отдался на волю тяготения, но последствия еще не настигли его.
Вода была теплой, теплой, теплой... Элли изумленно распахнула глаза. Он замешкался, теряя свой драгоценный момент инерции, и начал отодвигаться. Она раскрыла губы и обвила рукой его шею. Элли была прекрасно физически развита; ее захват хоть и не соответствовал уставу, зато эффективно обездвижил Майлза. В первый раз в жизни быть прижатым лопатками к борцовскому ковру значило победить. Он жадно впивался в ее губы, целовал щеки, веки, брови, нос, подбородок... а где же сладостный источник, ее рот? - а, вот и он...
Объемистая упаковка с живым мехом поплыла в сторону, ударившись ниже о стенку лифтовой шахты. Спускающаяся женщина толкнула их и нахмурилась; подросток, летевший вниз по центру шахты, присвистнул и сопроводил это однозначно непристойным жестом; из кармана Элли подал сигнал комм.
Чувствуя себя в дурацком положении, они подхватили мех, протиснулись к первому же подвернувшемуся выходу и покинули поле шахты через сводчатый проход, ведущий на платформу маршрутных капсул. Шатаясь, они выбрались наружу и уставились друг на друга, дрожа. Майлз осознал, что за одно сумасшедшее мгновение он перевернул вверх дном их тщательно отлаженные рабочие отношения; и в каком положении они теперь? Офицер и подчиненный? Мужчина и женщина? Друзья? Любовники? Ошибка может стать смертельной.
Для смерти не обязательно нужно ошибиться: Дагула накрепко вбила в него этот урок. Человек, носящий мундир, - это не просто военный, он не ограничивается этой ролью. Завтра смерть может похитить не только его, но и ее, - и тогда исчезнет целая вселенная возможностей, а не просто какой-то офицер. Он ее еще раз поцелует... черт, сейчас он может дотянуться губами только до белоснежного горла...
Из белоснежного горла раздалось раздраженное ворчание; Куинн нажала кнопку на своем защищенном комм-линке, устанавливая связь. — Какого черта...? Ты это быть не можешь - ты тут, со мной. Куинн слушает!
— Коммандер Куинн? — слабо, но отчетливо донесся голос Айвена Форпатрила. — Майлз с вами?
С губ Майлза сорвался возглас досады. Айвен рассчитал время просто сверхъестественно удачно - как обычно.
— Да, и что? — ответила в комм-линк Куинн.
— Тогда скажите ему, чтобы тащил свою задницу обратно. Я для него держу дыру в сети Безопасности, но особо долго продержать не сумею. Черт, да я еще немного - и засну. — Из комм-линка донеслось долгое хриплое подвывание, которое Майлз истолковал как зевок.
— Бог мой, я и не думал, что он это правда сумеет, — пробормотал Майлз и схватил комм-линк. — Айвен? Ты что, правда можешь вернуть меня в посольство так, чтобы никто не видел?
— В течение ближайших минут пятнадцати. И мне пришлось к черту вывернуть все правила Устава. Я сейчас на посту охранника на третьем подземном уровне, где подключаются городские коммуникации - энергосеть и канализация. Я могу замкнуть запись и вырезать кусок с твоим появлением, но лишь в том случае, если ты появишься тут раньше капрала Вели. Я не против рискнуть своей шкурой ради тебя, но ради пустого места - не согласен, усек?
Элли изучала разноцветный головидеодисплей с картой туннелей. — По-моему, ты можешь как раз успеть.
— Ничего хорошего не вы...
Элли сцапала его за локоть и потащила к маршрутным капсулам; в ее глазах непреклонный блеск долга начисто вытеснил прежнее мягкое сияние. — У нас еще будет десять минут вместе, по пути.
Пока Элли отправилась брать жетоны, Майлз помассировал лицо, словно пытаясь насильно втереть сквозь кожу утраченный было здравый рассудок. Потом поднял взгляд и увидел собственное тусклое отражение, пялящееся на него из тени колонны, с зеркальной стены: лицо, полное досады и ужаса. Он плотно зажмурил глаза, потом глянул снова, выйдя уже из тени колонны. Самое неприятное, что до того ему на мгновение почудилось, что на нем зеленый барраярский мундир. Чертовы болеутоляющие. Не пытается ли подсознание что-то ему сказать? Ладно, он не будет подозревать себя в серьезных проблемах с головой, пока сканирование мозга не покажет различный рисунок, когда на нем разная форма...
По здравом размышлении, эта идея не показалась такой уж забавной.
Когда вернулась Куинн, он обнял ее со смешанным чувством, в котором было не только простое сексуальное желание. Несколько поцелуев они улучили в капсуле - это доставило скорее боль, чем удовольствие; когда они достигли конечного пункта, Майлз находился в самом физически неприятном состоянии сексуального возбуждения, какого не помнил за всю свою жизнь. Вся кровь отлила от головы к чреслам, превращая его в идиота от кислородного голодания и похоти одновременно.
Элли оставила Майлза на платформе в районе посольства, страдальчески шепнув: "Потом!..." Лишь после того, как ее капсулу поглотил туннель, Майлз сообразил, что он остался стоять рядом с пакетом, подрагивающим от ритмичного мурлыкания.
— Хорошая киска... — Майлз со вздохом подхватил пакет и двинулся - поковылял - домой.
***
На следующее утро он проснулся с затуманенной головой и совершенно запутавшись в рокочущем черном меху.
— Дружелюбная штучка, а? — заметил Айвен.
Майлз выпутался, выплюнул изо рта пух. Продавец солгал: эта почти-что-тварь питается людьми, а никаким не излучением. Она тайно оборачивается вокруг них по ночам и переваривает, точно амеба... черт, он же бросил живой мех в ногах постели! Тысячи маленьких детей, забирающихся под одеяло в поисках защиты от чудовищ из платяного шкафа, ждет ужасный сюрприз. А продавец культивированных мехов - явно цетагандийский убийца и агент-провокатор...
Айвен, в одних трусах, небрежно закусив щетку сверкающими зубами, задержался возле постели, чтобы запустить руки в черный шелковистый мех. Тот пошел волной, словно попытался выгнуться под ласковым касанием.
— Эт' чудо. — Небритая челюсть Айвена шевельнулась, зубная щетка сдвинулась. — Хочется потереться об эту штуку всей кожей.
Майлз представил себе Айвена, развалившегося на... — Угу. — Его аж передернуло. — Боже. Г-где кофе?
— Внизу. Сперва ты оденешься - со всей аккуратностью и согласно уставу. Постарайся хотя бы выглядеть так, словно со вчерашнего дня лежишь в кровати.
***
Майлз учуял неприятности сразу, как только Галени вызвал его к себе в кабинет, одного, через полчаса после начала рабочего дня.
— Доброе утро, лейтенант Форкосиган, — с обманчивой любезностью улыбнулся Галени. Его фальшивая улыбка смотрелась столь же жуткой, насколько обаятельной была нечастая искренняя.
— Доброе, сэр, — опасливо кивнул Майлз.
— Вижу, вы совершенно оправились от приступа острого воспаления суставов.
— Да, сэр.
— Так садитесь.
— Спасибо, сэр. — Майлз осторожно сел: сегодня утром он не принял ни таблетки болеутоляющего. После приключений вчерашней ночи, завершившихся тревожным приступом галлюцинации в подземке, Майлз выкинул таблетки и сделал мысленную заметку: сказать флотскому врачу, что она может вычеркнуть из разрешенного ему списка еще одно лекарство. Галени нахмурил брови, внезапно испытав неуверенность. Тут его взгляд упал на перевязанную правую руку Майлза. Тот поерзал на стуле и попытался как бы случайно засунуть руку за спину. Галени кисло поморщился и включил головидео.
— Сегодня утром в местных новостях я обнаружил одну весьма интересную вещь, — сказал Галени. — И подумал, что вам тоже стоило бы на нее взглянуть.
"А я думаю, что мне стоило бы рухнуть замертво на ваш ковер, сэр" Майлз не сомневался насчет того, что именно случилось. Черт, а он-то прежде беспокоился лишь о том, чтобы эта запись не дошла до цетагандийского посольства.
Журналистка из "Евроновостей" начала свое интервью - очевидно, эта часть была записана чуть позже, судя по затухающему на заднем плане винному магазину. Когда появилась врезка с закопченным, искаженным лицом адмирала Нейсмита, магазин еще весело полыхал. "... прискорбное непонимание", - расслышал Майлз свой собственный бетанский выговор и покашливание, - "... обещаю полное возмещение..." Крупный план, как он с несчастной кассиршей выкатывается в огне из двери магазина, был умеренно эффектен. Жаль, что тогда была не ночь: ночью пиротехника была бы видна во всем блеске. Испуг и ярость на лице Нейсмита на экране эхом отражались и на физиономии Галени. Майлз испытал своего рода сочувствие. Мало удовольствия командовать подчиненными, которые отказываются следовать приказам и впутывают тебя в опасные глупости. Галени это придется не по душе.
Наконец ролик новостей закончился, и Галени щелкнул выключателем. Он откинулся в кресле и спокойно разглядывал Майлза. — Ну же?
Инстинкты предупредили Майлза: сейчас не время умничать. — Сэр, вчера днем коммандер Куинн вызывала меня за пределы посольства, чтобы разобраться с этой ситуацией, - из вышестоящих дендарийских офицеров я оказался туда ближе всех. По ходу дела ее опасения полностью подтвердились. Мое скорейшее вмешательство предупредило ненужные жертвы, а может, и смерти. Я должен принести извинения за то, что отлучился без разрешения. Однако, сожалеть о сделанном я не могу.
— Извинения? — чуть не промурлыкал Галени, подавляя ярость. — Бы были в самовольной отлучке в городе, без охраны - это прямое пренебрежение действующим приказом. Какие-то секунды отделяли меня от удовольствия отправить в штаб-квартиру очередной доклад с запросом, куда именно отправить ваш поджаренный труп. Но самое интересное во всем этом - как это вы ухитрились, судя по всему, телепортироваться из посольства и обратно, не оставив ни следа на записях охраны. И вы собираетесь отделаться от всего этого извинениями? По-моему, не выйдет, лейтенант.
Майлз мог опираться на единственный реальный факт, что у него был. — Я был с телохранителем. Там присутствовала коммандер Куинн. И я ни от чего не отделываюсь.
— Тогда можете начать с детального объяснения, как это вы вышли и вернулись, хотя в моей сети безопасности никто вас не заметил. — Галени откинулся на стуле, скрестил руки и свирепо нахмурился.
— Я... — Он был на распутье. Признание окажется благотворным для его души, но может ли он заложить Айвена? — Я вышел в группе гостей, покидавших вестибюль через главный выход. Поскольку на мне был дендарийский мундир, охрана решила, что я один из них.
— А как вы вернулись?...
Майлз замолк. Галени должен быть полностью поставлен в известность, чтобы исправить охранную систему, но помимо прочего Майлз сам не знал, как конкретно Айвен обманул видео-сканеры, не говоря уж о капрале. Он рухнул в кровать, не спросив о подробностях.
— Вам не защитить Форпатрила, лейтенант, — заметил Галени. — Он у меня на очереди после вас.
— Что заставило вас подумать, будто сюда замешан Айвен? — выпалил Майлз, пытаясь выгадать время подумать. Нет, думать надо было раньше.
— Хватил шуточек, Форкосиган, — раздраженно выговорил Галени.
Майлз набрал воздуха. — Все, что сделал Айвен, он сделал по моему приказу. Ответственность целиком на мне. Если вы согласитесь не обвинять его, то я попрошу его предоставить вам полный доклад о том, как именно он проделал временную дыру в вашей сети.
— Да ну? — Губы Галени дрогнули в улыбке. — До вас еще не дошло, что лейтенант Форпатрил стоит выше вас в цепочке командования?
— Нет, сэр. — Майлз сглотнул. — Это, гм... ускользнуло от меня.
— Похоже, и от него тоже.
— Сэр. Изначально я планировал отсутствовать лишь недолго, поэтому устроить свое возвращение было наименьшей из моих забот. Когда же ситуация получила продолжение, для меня стало очевидно, что придется вернуться открыто, - но когда я появился здесь, было два часа ночи, а он ввязался в большие хлопоты... и показалось неблагодарным...
— А кроме того, — вполголоса вставил реплику Галени, — вам показалось, что это может сработать.
Майлз подавил невольную усмешку. — Айвен не виноват. Предъявите обвинение мне, если хотите, сэр.
— Спасибо, лейтенант, за ваше любезное разрешение.
Майлз, задетый, огрызнулся: — Черт возьми, сэр, а что вы от меня хотите? Дендарийцы - такие же барраярские солдаты, как и любой другой, кто носит императорский мундир, - даже если они сами об этом не знают. Мне назначена ответственность за них. Я не могу пренебречь их неотложными проблемами даже ради того, чтобы играть роль лейтенанта Форкосигана.
Галени качнулся на стуле, подняв брови. — Играть роль лейтенанта Форкосигана? А кто вы, по вашему?
— Я... — Майлз смолк, пораженный приступом внезапного головокружения, точно он сейчас падал в неисправную лифтовую шахту. На какой-то безумный миг он даже потерял смысл вопроса. Молчание затянулось.
Галени сложил руки на столе и обеспокоенно нахмурился. Голос его сделался мягче. — Что, запутались?
— Я... — Майлз беспомощно развел руками. — Когда я - адмирал Нейсмит, то мой долг - быть Нейсмитом на сто процентов. Я не привык переключаться туда-сюда, как сейчас.
Галени покачал головой. — Но Нейсмит нереален. Вы сами это сказали.
— Э-э... верно, сэр. Нейсмит нереален. — Майлз вздохнул. — Но его обязанности реальны. Нужно устроить мой распорядок каким-то более разумным образом, чтобы я был способен эти обязанности нести.
Похоже, Галени не уразумел, что когда Майлз, хоть и неумышленно, попал в его командную цепочку, то к ней добавился не один человек, но пять тысяч. Однако, если он теперь открыл глаза на этот факт, не станет ли он расценивать их как своих людей? Майлз стиснул зубы, давя порыв указать ему на эту возможность. Горячая вспышка - ревности? - окатила его. О боже, пусть Галени по-прежнему считает, что дендарийцы - это личное дело Майлза...
Галени хмыкнул и потер лоб. — Ну, ладно: впредь, когда долг призовет адмирала Нейсмита, вы в первую очередь обратитесь ко мне, лейтенант Форкосиган. — Он вздохнул. — Считайте, что вам дан испытательный срок. Я бы приказал вам ограничить свое пребывание квартирой, но посол особо потребовал вашего присутствия сегодня днем для сопровождения гостей. Но имейте в виду, что я мог бы выдвинуть серьезные обвинения. Неповиновение прямому приказу, например.
— Я буду... настоятельно иметь это в виду, сэр. Э-э... а Айвен?
— С Айвеном мы посмотрим. — Галени потряс головой, явно задумавшись в этот момент насчет Айвена. И Майлз не мог его винить.
— Есть, сэр, — ответил Майлз, решив, что на сей раз он не смеет давить сильнее.
—- Можете идти.
"Отлично", сардонически подумал Майлз, выходя из кабинета Галени. "Сперва он считал меня недисциплинированным. А теперь просто думает, что я спятил. Кем бы я ни был".
***
Политическим и социальным событием дня были прием и ужин в честь визита на Землю Баба Лайрубы. Баба, наследственный глава своей планеты, исполнял одновременно политический и религиозный долг. Завершив свое паломничество в Мекку, он прибыл в Лондон для участие в переговорах о правах пролета, которые вела группа планет Западного Рукава Ориона. Узлом этой сети была Тау Кита, с которой Комарра соединялась двумя трассами, отсюда и барраярский интерес.
Обязанности Майлза были обычными. В данном случае он составил пару одной из четырех жен Баба. Он не был уверен, можно ли и ее отнести к группе грозных матрон, - яркие карие глаза и гладкие шоколадные руки были весьма милы, но все остальное было закутано в метры кремового шелка, отороченного золотой вышивкой, и столь же ассоциировалось с сексуальностью и красотой, как и весьма соблазнительный матрас.
Ум ее он оценить не смог, поскольку она не говорила на английском, французском, русском или греческом - ни на их барраярских диалектах, ни в ином варианте, - а он не знал лайрубского и арабского. Ящичек с соответственно настроенными наушниками-переводчиками, к несчастью, по ошибке доставили по непонятно какому адресу на другой конец Лондона, и половине из присутствовавших дипломатов оставалось лишь смотреть на своих партнеров по переговорам и улыбаться. Майлз и его дама весь ужин охотно изъяснялись с помощью базовой мимики - "соли, мэм?", - и он дважды заставил ее рассмеяться. Интересно, чему?
К еще большему несчастью, прежде, чем завершающие обед речи отменили из-за отсутствия переводчиков, рабочие муравьи запыхавшегося поставщика провизии доставили запасные. Поэтому ради интересов прессы последовало несколько спичей на самых разных языках. Все закончилось, соблазнительную леди выхватили из рук Майлза две прочие жены, и он двинулся через залу к группе барраярского посольства. Огибая устремившуюся ввысь алебастровую колонну, подпирающую сводчатый потолок, Майлз лицом к лицу столкнулся с журналисткой из "Сети Евроновости".
— Mon Dieu, да это же маленький адмирал! — радостно констатировала она. — Что вы здесь делаете?
Не обращая внимания на раздавшийся внутри черепа страдальческий вопль, Майлз придал своему лицу выражение исключительно вежливой бесстрастности: — Прошу прощения, мэм?
— Адмирал Нейсмит или... — Она заметила его мундир, и ее глаза вспыхнули интересом. — Это какая-то тайная операция наемников, адмирал?
Миновало одно биение сердца. Майлз заставил свои глаза расшириться, а руку - потянуться к бедру, где сейчас не было оружия, и судорожно сжаться. — Боже мой, — выдавил он полным ужаса голосом (и это было нетрудно), — вы хотите сказать, что адмирала Нейсмита видели на Земле?
Она вздернула подбородок, а губы приоткрылись в недоверчивой полуулыбке. — Конечно - в вашем собственном зеркале.
Заметно ли у него опалены брови? А правая рука все еще перевязана. "Это не ожог, мэм", мысленно повторял Майлз в отчаянии, "это я порезался, когда брился..."
Майлз вытянулся по стойке "смирно", щелкнул каблуками начищенных сапог и одарил ее легким, формальным поклоном. Гордым, жестким голосом с исключительно барраярским выговором он произнес: — Вы обознались, мэм. Я - лорд Майлз Форкосиган с Барраяра. Лейтенант Имперской Службы. И я не то чтобы не стремлюсь к упомянутому вами званию, но оно слегка преждевременно.
Она очаровательно улыбнулась. — Ваши ожоги уже полностью зажили, сэр?
Майлз приподнял брови... нет, не стоит привлекать к бровям внимание. — Нейсмит получил ожоги? Вы его видели? Когда? Мы можем с вами об этом поговорить? Упомянутый вами человек представляет огромный интерес для барраярской Имперской Службы Безопасности.
Она смерила его взглядом с ног до головы. — Могу себе представить: ведь вы и он - одно лицо.
— Пойдемте, пойдемте вон туда. — И как он собирается из этого выпутываться? Майлз взял ее за локоть и повел в укромный угол. — Разумеется, у нас одно лицо. Адмирал Нейсмит из флота Дендарийских наемников - мой... — незаконный брат-близнец? Нет, это не прозвучит. Но тут его не просто озарило; это было точно ядерная вспышка над самой землей: — ... мой клон, — плавно договорил Майлз.
— Что? — Ее уверенность дала трещину; теперь к нему было приковано все ее внимание.
— Мой клон, — повторил Майлз тверже. — Он - весьма необычное создание. Мы считаем - хотя и никогда не могли этого подтвердить, - что он представляет собой результат имевшей свою цель тайной операции цетагандийцев, которая пошла совсем не так. Конечно же, медицинский аспект подобного цетагандийцам вполне под силу. Истинные факты относительно их военных генетических экспериментов привели бы вас в ужас. — Майлз помолчал. Последнее было чистой правдой. — Кстати, кто вы?
- Лиз Валери, — она помахала перед ним своим кубиком с аккредитацией прессы. — "Сеть Евроновости".
Тот самый факт, что она охотно представилась ему по второму разу, подтвердил, что он избрал верный курс. — О, — он отступил на шаг, — служба новостей. Я не знал. Извините, мэм. Мне не следовало говорить с вами без разрешения начальства. — Он попытался было развернуться.
— Нет, стойте... э-э... лорд Форкосиган. О... вы ведь не родственник тому самому Форкосигану?
Майлз вздернул подбородок и попытался придать себе суровый вид. — Это мой отец.
— О-о, — выдохнула она тоном внезапного озарения, — это все объясняет.
"Да, может чуток", самодовольно подумал Майлз. Он еще пару раз демонстративно дернулся, пытаясь уйти. Она вцепилась в него как клещ. — Нет, пожалуйста... если вы мне не расскажете, тогда я, честное слово, примусь за расследование сама.
— Ладно... — Майлз помолчал. — С нашей точки зрения, это довольно старые факты. Полагаю, я могу рассказать вам пару фактов, раз это касается меня столь личным образом. Но это не для публичного распространения. Сперва вы должны дать мне в этом свое слово.
— Слово барраярского фор-лорда - его обязательство, верно? — ответила она Я никогда не раскрываю своих источников.
— Очень хорошо, — кивнул Майлз, притворяясь, что находится под впечатлением от ее обещания, хотя по сути своими словами она ничего подобного не произнесла. Он добыл пару стульев, и они уселись в стороне от двигающихся по залу робослуг, убирающих остатки банкета. Майлз откашлялся и начал.
— Биологический конструкт, называющий себя адмиралом Нейсмитом, это... возможно, это самый опасный человек в галактике. Решительный, коварный - и цетагандийская, и барраярская службы безопасности пытались в прошлом его убить, но безуспешно. Начал он с того, что сам выстроил себе стартовую площадку - с дендарийскими наемниками. Мы все еще не знаем, каковы его долговременные планы в отношении этой армии, если не считать нашей убежденности, то какие-то планы у него должны быть.
Валери в сомнении коснулась указательным пальцем губ. — Когда я с ним говорила, он показался мне достаточно приятным. Учитывая все обстоятельства. И в любом случае, он человек отважный.
— О, да, в том-то и состоит его гениальность и самое удивительное в нем! — вскричал Майлз, но затем счел за лучшее чуть сбавить тон. — Харизма. Разумеется, что цетагандийцы, - если это были они, - должны были предназначать его для чего-то экстраординарного. Знаете, он ведь военный гений.
— Минуточку, — перебила она. — Он настоящий клон, как вы сказали, - не просто двойник по внешности? Тогда он должен быть даже моложе вас.
— Да. Его рост и обучение были искусственно ускорены, явно до крайнего предела. Но где вы его видели?
— Здесь, в Лондоне, — ответила она, начав было говорить, но остановившись. — Но ведь вы сказали, что Барраяр пытается его убить? — Она чуть отодвинулась от него. — Полагаю, лучше я оставлю необходимость его выслеживать вам самим.
— О, мы больше не пытаемся, — Майлз коротко хохотнул. — Теперь мы просто отслеживаем его. Знаете, недавно он пропал из поля зрения, отчего моя собственная охрана серьезно нервничает. Явно же, что изначально он был создан, чтобы подменить меня ходе заговора, направленного в конечном счете против моего отца. Но семь лет назад он стал изменником, сбежал от своих создателей-тюремщиков и принялся работать сам на себя. Мы - Барраяр - сейчас знаем о нем слишком много, а мы с ним различаемся слишком сильно, чтобы сейчас он попытался подменить меня.
Она разглядывала Майлза. — Он может. Правда может.
— Почти. — Майлз мрачно улыбнулся. — Но если бы вы могли поставить нас рядом в одной комнате, то увидели бы, что я почти на два сантиметра выше. Поздний рост. Гормональное лечение... — Скоро его изобретательность истощится - он уже несет чушь...
— Однако цетагандийцы все еще пытаются его убить. Так что это - лучшее наше доказательство, что он и вправду их творение. Очевидно, что он должен слишком много знать кое о чем. И мы бы весьма хотели знать, о чем именно. — Он одарил ее приглашающей улыбкой - точнее, оскалом, чертовски лживым. Она отодвинулась еще чуть-чуть. Майлз позволил себе в гневе стиснуть кулаки. — Самое оскорбительное в этом человеке - его наглость. Он мог бы по крайней мере выбрать себе другое имя, но щеголяет моим. Возможно, привык им пользоваться, когда его натаскивали быть мною, - это должно было с ним когда-то случиться. Он говорит с бетанским акцентом и взял девичью фамилию моей матери, по-бетански, - как вы думаете, почему?
"Ага, так почему же?"
Она молча покачала головой, уставившись на него с зачарованным отвращением.
— Потому что согласно точке зрения бетанского закона на клонов он может и правда быть моим законным братом, вот почему! Он пытается придать себе ложную законность. Я точно не знаю, зачем. Это и может стать ключом к его слабости. У него должна быть слабость, хоть в чем-то, щель в его броне... — "не считая наследственного безумия, разумеется,"... Майлз прервался, слегка запыхавшись. Пусть она сочтет это признаком сдерживаемого бешенства, а не такого же ужаса.
Слава богу, к нему через залу направлялся посол, собирающий своих людей для отбытия. — Мои извинения, мэм. — Майлз встал. — Я должен вас покинуть. Но, э-э... если вы снова встретите этого поддельного Нейсмита, то вы окажете мне огромную услугу, связавшись со мной в барраярском посольстве.
"Pourquoi?" - чуть шевельнулись ее губы. Она тоже поднялась - не без опаски. Майлз склонился к ее руке, потом аккуратно исполнил поворот "кругом!" и сбежал.
Двигаясь по Пале-де-Лондон вслед за послом, Майлз был вынужден сдерживаться, чтобы не запрыгать по ступеням. Блин, он гений! И почему он не додумался до такого прикрытия много лет назад? Шефу Имперской Безопасности Иллиану это понравится. Может, даже Галени слегка повеселеет.